— Как вы сюда попали? — сердито спросил Ренальдо, пробираясь сквозь блестящую толпу. — К Великим Рыцарям вы никак не относитесь.
— Никак не отношусь, — согласился Кобир с язвительной улыбкой. — Но еще давно я обнаружил, что деньги зачастую неплохо заменяют членский билет.
— Я так и знал! — торжествующе воскликнул Ренальдо. — Вы даже не гость — самый настоящий чужеземец. Наверное, славянин.
— Кирскианец, — ответил Кобир ровным голосом.
— Ну да, конечно, — с кислым видом бросил Ренальдо, останавливаясь возле свободного дивана и мечтая, чтобы его колени перестали трястись. Хорошо, какие у вас новости в связи с тем… э-э, человеком, о котором вы упомянули?
— Жорж Корто, — подсказал Кобир. — Вы должны помнить его имя.
— Возможно, мы знакомы, — произнес граф. — Кажется, я припоминаю человека с таким именем. Разумеется, это ничего не значащее знакомство.
— Ах, как жаль, — с сочувствием протянул Кобир. — А ведь незадолго до смерти его губы шептали ваше имя.
— Корто… мертв? — спросил Ренальдо, волнение которого вернулось с утроенной силой. Кобир удивленно поднял брови.
— Сильная реакция — если учесть, что он вам практически не знаком.
Ренальдо почувствовал, как по ребрам расползаются ледяные щупальца паники. Что это за кирскианец… и что ему известно?
— П-послушайте, Николай Кобир или как вас там, — просипел граф, сейчас же выкладывайте, зачем пришли, иначе я позову охрану.
Кобир улыбнулся.
— Вряд ли, Ренальдо, — проговорил он, доставая из необъятного плаща маленькую золотую трубочку с тонкой серебряной инкрустацией в форме виноградной грозди, — ни сейчас, ни потом, когда вы ознакомитесь с этим.
— Порноскоп? — удивился Ренальдо. — Зачем он мне, когда вот-вот начнутся Живые Картины?
— Он только выглядит как порноскоп, — спокойно объяснил Кобир. — Но без пикантного содержимого. Через эту штуку можно посмотреть кое-какие голограммы, недавно отснятые моим коллегой. Они наверняка вам понравятся. Кобир протянул порноскоп графу. Нахмурившись, тот огляделся по сторонам.
— А что, если я не захочу их смотреть?
— Сядьте, Ренальдо, — приказал Кобир, показывая на диванчик, — и смотрите внимательно. Уверяю, вам будет интересно.
— Кто вы такой, чтобы указывать мне, имперскому… — начал Ренальдо, тревогу которого на мгновение вытеснила спесь.
— Сесть! — шепнул Кобир, подходя так близко, что графу показалось, что он задохнется.
Первым порывом Ренальдо было вызвать охранников, однако одно лишь упоминание имени Корто тотчас же подавило это желание. Часто дыша, граф тяжело рухнул на диванчик. Затем, схватив порноскоп, убрал звук и включил изображение.
Его руки сразу похолодели. Сначала он увидел транспортный корабль свой корабль. Ренальдо тотчас же его узнал.
— Где это снято? Кобир улыбнулся.
— В космических далях, — ответил он. — В стороне от обычных торговых трасс.
— Что заставляет вас думать, будто эта… развалина имеет какое-то отношение ко мне? — поинтересовался Ренальдо.
— Возможно, интуиция подсказывает, — заметил Кобир, флегматично пожимая плечами. — Но не отвлекайтесь от просмотра, Садир. Вам предстоит увидеть еще очень многое — и кое-что обязательно зажжет в вас интерес.
Хмурясь, Ренальдо снова включил порноскоп. На этот раз взору графа предстал трюм корабля, забитый несчастными рабами и трупами. Затем появились картины разрушенных примитивных строений — Ренальдо легко догадался, откуда все это взялось. Трясущимися, несмотря на все усилия, руками он остановил изображение и снова взглянул на Кобира.
— Я… я н-никак не пойму, какое отношение имеет весь этот ужас ко мне…
— Да? — разыграл изумление Кобир. — Что ж, последняя часть непременно освежит вашу память. Прошу вас, — предложил он, показывая на порноскоп, продолжайте.
Еще раз Ренальдо неохотно приложил к глазам окуляр и включил изображение. На сей раз перед графом возникла полутемная каюта Корто — с Гамбини и ее помощниками, окружавшими изувеченную фигуру капитана.
— Бог ты мой! — выдохнул граф, горло которого защипало от жгучей рвоты. Он насмотрелся достаточно ритуальных пыток, чтобы понять, что прикреплено к пенису капитана. — О Господи!
Слабый от потрясения, Ренальдо хотел отвести от глаз устройство. Однако пират задержал его руку.
— Для получения полного эффекта, Ренальдо, вам надо теперь включить звук, чтобы услышать последние слова своего «знакомого».
— Н-нет, — промямлил Ренальдо, чувствуя, как его заливает пот. — Я не могу.
— Включите звук, — настойчиво прошептал Кобир. — Иначе я позабочусь о том, чтобы увиденное сейчас вами стало всеобщим достоянием — вместе с последним моментом, которым вам еще предстоит насладиться.
В эту минуту в холле раздались перезвоны, после чего участники веселья принялись вульгарно ласкать всех попадавшихся под руку, кто собирался перед сценой в дальнем конце танцевального зала.
— Живые Картины начинаются. — Ренальдо невольно надеялся, что какое-то чудо отвлечет этого огромного славянина. — Их нельзя пропустить.
— Еще успеете на свои Живые Картины, — раздался жесткий ответ Кобира. — Как только посмотрите последние из этих голограмм.
Глаза Ренальдо жгли слезы — он почувствовал, как одна из них покатилась по щеке.
— Нет! — снова взвизгнул граф и уронил порноскоп на пол. Кобир лишь пожал плечами.
— Не понимаю, зачем вам нужно обнародовать такую пикантную информацию. Но если уж вы так хотите… пусть будет по-вашему. — Подняв порноскоп, Кобир направился к сцене.
— П-постойте! — крикнул Ренальдо.
— Зачем? — спросил Кобир. — Я уже предлагал вам посмотреть, а вы отказались. Похоже, мне с вами не о чем больше разговаривать, и я передам это куда следует — Он передернул плечами. — Как знать? Вдруг последняя часть показалась бы вам самой приятной…
— Прошу вас! — взмолился Ренальдо, со лба которого прямо в глаза тек пот. — Я все посмотрю.
Кобир остановился, словно в раздумье. Хмурясь, он небрежно крутил в руке порноскоп.
— Пожалуйста, — попросил Ренальдо.
В это время свет в комнате приглушили — под неистовые аплодисменты и крики на сцене зажглись огни. Казалось, все это происходит в сотне миль от Ренальдо.
Наконец Кобир передал ему порноскоп.
— Не забудьте включить звук. Сейчас все увлечены сценой, так что, кроме вас — и меня, конечно, — никто ничего не услышит. Но меня опасаться не стоит. — Он безразлично пожал плечами. — Как вы убедитесь, я лично присутствовал при записи.
