-- Чтоб он сдох! -- в сердцах процедил Армян и нечеловеческим усилием вогнал рычаг в нужное место. Но пока он проделывал с рычагом необходимые манипуляции, пока до нас добежали остальные десантники, человек мелькнул на самой вершине и скрылся за ее пределами.
-- Опять ушел, -- Армян, сжимая в руке комплекс, кинулся вперед. За ним без приглашения рванулись все остальные. Теперь мы бежали цепью, прямо вверх, к вершине. Несколько человек упало, споткнувшись в невероятном хаосе громоздившихся друг на друга камней. Им не помогали, все рвались вперед, стараясь как можно скорее достигнуть вершины. Последние метры пути остались позади и группа почти в полном составе одновременно выбежала на гребень.
Дальше простиралась пустыня, она широким языком вдавалась в скалы, образуя под нами небольшую бухточку с длинным выходом на желтый простор. В самом центре бухточки, рядом друг с другом стояли две авиетки. Одна совершенно ржавая, с поломанными крыльями и лохмотьями обшивки, другая абсолютно целая, блестела под лучами звезды своими никелированными поверхностями. Она упруго опиралась на шасси и казалась полностью готова к отлету. Вид авиеток настолько поразил нас, что мы совершенно выпустили из виду человека, бежавшего от нас. Он почти достиг новенькой авиетки, еще раз оглянулся на группу и сразу скрылся за бронированным люком.
-- Вот гад, перехитрил все-таки, -- Армян первым вышел из минутного оцепенения и вскинул палец вверх. -- Тихо!
В наступившей тишине ясно раздался урчащий звук, мы непонимающе посмотрели друг на друга. Авиетка не могла взлететь, ей мешала вторая, ржавая, начисто закрывшая выход в пустыню и, следовательно, полосу для разгона. Армян мягко отступил на шаг.
-- Будь я проклят, но этот козел включил моторы ЕСУОА.
Гравитационные пушки обращенного к нам борта, словно подтверждая слова Армяна, плавно тронулись со своих мест и начали выстраиваться в одну линию, направленную прямо на вершину скалы. Той скалы, где стояла наша группа.
-- Вот щас он нам врежет... -- Армян повернулся и, сиганув вниз, понесся к подножию скалы. Теперь и до остальных дошел смысл наведения гравитопушек. Упрашивании не потребовалось, группа нестройной толпой, но быстро и одновременно рванула за Армяном.
Оглушительный залп грохнул нам вслед, эхом прокатившись по мелким ущельям холмов. Вся верхняя часть скалы веером крупных и мелких обломков полетела нам в затылок, почва содрогнулась, пыль и дым образовали плотное облако, закрывшее раскаленное светило. Я бежал к подножию холма, спасая свою жизнь, рядом со свистом грохнулся здоровенный осколок, разлетевшись на куски. Я с содроганием представил, что было бы со мной, беги я на метр правее. Камни продолжали падать, словно дождь, несколько мелких огрызков протарабанили по шлему, один с силой долбанул в плечо, разбив его до крови, но я не замедлил бега. В диком хаосе камнепада царила настоящая неразбериха, группа в панике рассеивалась по ущельям, некоторые старались забраться в узкие щели, но казалось обломки падали всюду, поставив себе цель накрыть всю площадь в шахматном порядке. Кто окажется на "черной" клетке, а кто на "белой" -- целиком зависело от индивидуального везения каждого из нас. Наконец, я натолкнулся на спасительный провал и спрыгнул в его глубину. К моему изумлению там уже сидел Армян и разминал между пальцами очередную сигарету.
-- Добро пожаловать, -- он криво усмехнулся. -- Ты допустил большую ошибку, Маэстро. Надо было выпотрошить этого придурка из своего комплекса еще там, на вершине.
-- Да, да, но не забывай, ты тоже стал переключать стволы.
-- У меня уважительная причина, они переключаются, у тебя такой причины нет, -- он высунул голову наружу. -- Кстати, двое кажется готовы, один наверняка, второй еще шевелится.
Я выглянул следом. Камнепад почти прекратился, двое десантников лежало на опустевшем склоне. У одного размозжило голову вместе с каской, перемешав в диком хаосе осколки шлема и массу мозгов. Второй корчился в предсмертных судорогах с перебитым хребтом. Он лежал в луже собственной крови, увеличивающейся с каждым мгновением. Сгорая от жалости к несчастному, я попытался выскочить, но рука Армяна стянула меня вниз.
-- Не торопись, ему все равно не помочь, а этот идиот наверняка жахнет еще раз, для верности. По крайней мере на его месте я поступил бы именно так. Ага, вот! -- он торжествующе посмотрел на меня.
Оглушительный грохот и гравитация срезали верхушку скалы еще на пару метров, мы упали на дно расселины, стараясь как можно плотнее прижаться к спасительной стене. Дымящийся обломок все же влетел в наше убежище, Армян недовольно пнул его ногой.
-- Все-таки я его пристукну.
-- Кого?
-- Да того дурня в авиетке.
-- Нельзя ведь просто так, не разобравшись.
-- Ну да. Он что-то не очень разбирается, я тоже не собираюсь. Тем более по уставу корабля жизнь большинства дороже жизней меньшинства. Этот "человек" ухлопал в лучшем случае двоих, значит он автоматически попал в "меньшинство" и наши жизни дороже. Но пока он сидит в авиетке, мы все равно не сможем его ухлопать, ее обшивку не продолбаешь из наших пулеметов, она для них неуязвима. Впрочем, мы и так не станем ее долбать, нам нужна авиетка целая, способная летать. А раз она торчит тут целая и неповрежденная, значит и в последствии с ней ничего не случится.
-- Может, она здесь недавно.
-- Нет, она здесь давно. Она не наша, с другого корабля. С какого именно, точно определить не берусь, но наверняка из тех, что кружат сейчас на орбите пустые. К тому же вторая, ржавая, садилась позже нее. Она закрывает той выход в пустыню и не дает разбега для взлета. Но вот почему вторая, прилетевшая позже сгнила, а эта, как с конвейера, я определить не берусь.
-- Я тоже, но сам знаешь, планета изобилует неожиданностями. Мы до сих пор ничего не выяснили, мы как подопытные кролики, над нами просто-напросто издеваются, уничтожая садистски, невозмутимо и небольшими партиями.
-- Промедли группа хоть мгновение и на тот свет отправилась бы довольно большая партия из 25 человек.
-- Вроде стихло, ну что, вылезаем?
-- Вылезаем, -- согласно кивнул Армян, отбросив окурок. -- Попробуй теперь собери группу.
-- Жаль тех двоих. Но первым делом надо собрать остальных. Стрелять нельзя, иначе он может дать еще один залп. Придется молча шарить по скалам.
Я помог Армяну выбраться из щели. Те двое оказались мертвы. Невдалеке лежало еще одно тело и я с ужасом определил в нем одного из радистов. У меня еще теплилась надежда, что мы завладеем авиеткой и свяжемся с кораблем. Но без радистов, носящих в уме гигантские по объему массивы кодов, это сделать будет невозможно. Я подбежал к несчастному, он лежал лицом вверх и не имел никаких видимых повреждений, хотя и был мертв. Перевернув его на живот, я сплюнул от досады, мелкий острый осколок торчал из его затылка. Видимо, он, перебив позвонки, поразил двигательный центр мозга. Прийдись удар немного выше или в сторону, радист остался бы жив.
