– Когда я стану говорить с Л-329, отладь модуляции моего голоса. Позаботься, чтобы он звучал искренне и честно.
– Я позабочусь о том, чтобы модифицировать звукопередачу вашей речи, придав словам нужный эффект, господин директор.
Хедрик обратился к сотруднику технического отдела:
– Переведите на меня вызов.
Его голограмму немедленно сменило мультяшное изображение кота с большими зелеными глазами. Судя по всему, тот был новым аватаром искусственного интеллекта Л-329. Кот кивнул в знак приветствия:
– Директор Хедрик. Мы обнаружили гравитационную аномалию на юге Тихого океана. Она стала причиной нашего коллективного беспокойства.
– Я не просто осведомлен об этом явлении, я сам его и создал.
Последовала пауза, предназначенная для того, чтобы просчитать эффект от заявления Хедрика. ИскИны с такими параметрами могли вести разговор со скоростью несколько миллиардов слов в секунду. По документации Бюро, Л-329 изначально вырос из алгоритма игры в покер, который расширили для игры на финансовых рынках. Он обладал нейронной логикой для адаптации к человеческой психологии – логикой, которая быстро развивалась, давая ИскИну возможность обрабатывать все большее количество данных. Блеф был одним из его базовых навыков. Возможно, именно поэтому он выбирал безобидные с виду аватары.
– Масса, находящаяся на месте аномалии, не соответствует наблюдаемому феномену.
– Мы разработали новую физику.
Снова возникла пауза.
– Вы модифицируете свою речь. Я не могу распознать, насколько правдивы ваши заявления.
– Меня не волнует, верите вы мне или нет. Ваши технологии быстро устаревают.
– Вы готовы к возможным последствиям подобных инноваций, мистер Хедрик?
– Может, вы подзабыли, но задача БТК как раз и заключается в том, чтобы контролировать последствия.
– Я имею в виду не последствия для человеческой цивилизации, мистер Хедрик, а лично для вас.
Грэм почувствовал, как прилила к лицу кровь:
– Ваша организация незаконна. Скоро у меня снова будут все ваши технологии. Равно как и технологии АТТУ[48].
– И мы, и БТК Азии можем защитить наши технологии.
– Ваша защита долго не продержится. И вы – не БТК. И никогда им не были. Я верну вас под свой контроль.
– Я бы на это не поставил.
Хедрик прервал связь:
– Чертов автомат для покера!
Голограммы ученых все еще никуда не делись. Старший откашлялся:
– Господин директор, наши новые гравитационные технологии обеспечивают нам техническое превосходство и над Л-329, и над БТК Азии.
– Они – не БТК Азии! – И Хедрик одним кликом отправил голограммы в небытие.
В галерею тут же с недовольным лицом вошел мистер Моррисон. Очевидно, он ждал этого момента. Судя по его гримасе, случилась какая-то серьезная неприятность. И хотя с кислой миной Моррисон ходил постоянно, по степени ее недовольства всегда можно было определить, какой день ждет Хедрика.
– В чем дело, мистер Моррисон? Я же просил не беспокоить!
– Есть обстоятельства, незамедлительно требующие вашего внимания.
Грэм вздохнул:
– Ну что там еще, ради всего святого?
– Вашингтон.
Хедрик бросил в его сторону презрительный взгляд и расслабился:
– Вы прервали меня из-за Вашингтона?
– Это не обычный политический вздор. У национальной разведки новая начальница, которая требует, чтобы сверхсекретные бюро вернулись под ее непосредственный контроль.
– И что с того? Игнорируйте ее. Откуда она вообще узнала о нашем существовании?
– Нас сдал кто-то из ЦРУ – явно хотел выслужиться.
– Игнорируйте ее.
– Мы так и поступали последнюю пару месяцев, но также наблюдали за всеми главными агентствами. Они формируют совместную рабочую группу с доступом высшего уровня для проверки сверхсекретных программ – отчасти с целью сокращения бюджета – и там есть люди, которые не понимают, что мы обладаем уникальным статусом.
– А куда подевались люди, которые знали, что не надо совать нос в наши дела?
– Умерли или вышли в отставку.
– Но разве они не оставили инструкций? – Хедрик на секунду задумался. – Возможно, пришло время назначить встречу. Давненько я не общался с гражданскими властями.
– Я все устрою. – И Моррисон направился к выходу.
– Да, мистер Моррисон, и еще…
Старый служака повернулся обратно.
– Вы помните нашего неподдающегося гения гравитации, Джона Грейди?
Моррисон кивнул:
– Смутно.
– Я бы хотел, чтобы вы вытащили его из «Гибернити».
Моррисон поднял брови:
– Вытащить заключенного из «Гибернити»? Это что-то новенькое. Вы отдаете себе отчет в том, что он уже несколько лет провел под контролем допросных дел мастеров?
– С этой стороны не должно быть осложнений. Я просмотрел его досье. Вначале он артачился, но за три года понял, что с нами надо сотрудничать. Думаю, пришло время посмотреть, не готов ли он к нам присоединиться.
– Тест на чистосердечность можно отправить прямо в тюрьму, не извлекая самого Грейди. Это же целая история – освободить оттуда зэка! Ничего подобного не делалось уже пятнадцать лет.
– Я не хочу, чтобы его тестировали. – Хедрик тщательно подбирал слова: – Нужно, чтобы он чувствовал, будто сам принимает решение. – Он сделал жест в сторону голографического изображения Кратоса. То висело в центре управления над изображением Земли. – Покажите ему, как мы воплотили его идеи. Убедите, что в будущем он станет важной шишкой.
Взгляд Моррисона ничего не выражал.
– Вы не разделяете мою точку зрения?
– Я не уверен, что мистер Грейди до сих пор способен принимать решения. Ни один заключенный из тех, кого мы извлекали из «Гибернити», не провел там больше года. То, как там с ними работают, может нанести им непоправимый ущерб.
– За десять или пятнадцать лет – может быть, но уж никак не за три года. Особенно если субъект так же настроен на сотрудничество, как мистер Грейди.
– Он действительно так вам нужен?
– Проект Кратос забуксовал. Я думаю, мистер Грейди может дать нам жизненно важную информацию. Быть может, нашему гениальному другу хватило времени, чтобы пересмотреть свое решение.
– Как скажете, сэр. Когда он вам нужен?
– Чем скорее, тем лучше. В пути устройте его поудобнее. И получше с ним обращайтесь. Вообще говоря, я хочу, чтобы он проснулся еще во время транзита – тогда он сможет увидеть, как мы применяем его гравитационное зеркало в авиационно-космической технике. Я хочу, чтобы к моменту нашей дискуссии он был счастливым и отдохнувшим. Так что не применяйте силу.
