В киосках сидели старушки и продавали карты города, с помощью которых каждый, кто обладал юной душой и младенчески незрелым умом, мог отыскать путь к домам, где действительно обитают настоящие живые кинозвезды - или, во всяком случае, обитали на прошлой неделе, когда печатались эти карты.
Тут машин было больше, чем на всем шоссе между Колорадо и Аризоной. И они были всех видов и типов: степенные старомодные черные седаны, в которых ехали пожилые пары; дребезжащие развалины, которыми вызывающе правили самые молодые или самые бедные; новенькие сверкающие автомобили с новенькими сверкающими баловнями успеха за рулем; похожие на жуков иностранные спортивные машины, которые лавировали вдоль и поперек в стремительном потоке, мчавшемся по улице, так как их водители высокомерно игнорировали обыкновенные автомобили.
Вон там…
Руки Уэса крепче сжали руль.
Он остановился перед светофором на углу Беверли-Глен.
Если повернуть направо, к Долине, он через пять минут очутится дома.
Джо.
- Поезжайте прямо, Уэс, - спокойно сказал Арвон.
Свет переменился, и Уэс мрачно поехал вперед по бульвару.
- Куда вас отвезти? - опросил он глухим голосом.
- В гостиницу, - ответил Нлезин. - Легче, Уэс. Как только мы выясним все, что нас интересует, вы сможете отправиться домой и забыть про нас. Обещаю вам.
Арвон быстро взглянул на Нлезина, потом слегка улыбнулся.
- Уайку об этом известно? - спросил Уэс.
Нлезин пожал плечами.
- Вы сбежали.
На сердце Уэса потеплело. Вновь им овладело сложное противоречивое чувство. Он пленник этих людей и все же он на их стороне.
Вся беда в том, понял вдруг Уэс, что он находится между двух миров. Он не причастен к тому, что привело на Землю людей Лортаса. Но, как ни странно, он не совсем принадлежит и к окружающему его миру, хотя провел большую часть своей жизни здесь.
Каким-то образом он тоже стал чужим - это была неприятная мысль.
Они проехали черно-белый знак, указывающий в сторону Калифорнийского университета. Стоит повернуть налево - и Уэс окажется в Уэствуд-Вилледж, где находится его приемная. О, господи! У него же, наверное, не осталось ни одного пациента! И найдет ли он там мисс Хилл?
Уэс продолжал ехать по бульвару Сансет и остановился перед светофором у Сепулведе.
Он посмотрел вокруг: на машины, дома, деревья, уличную сутолоку. В оранжевом киоске без продавца - газета «Мирор-Ньюс», а не «Таймс». Уэс прочел огромный черный заголовок: «Россия говорит: может быть». Может быть - что? В левом углу страницы Уэс разглядел фотографию блондинки. Выходит замуж? Разводится? Убита?
Свет переменился.
Уэс поехал дальше по холму.
И вдруг город вокруг него внезапно изменился. Зеленые газоны и деревья превратились в песок, здания рухнули и только стальные остовы царапали небо. Повсюду лежал песок, тротуары заросли бурьяном, мостовая растрескалась и бетонные плиты торчали, как костяшки домино.
Безмолвие, пустота.
Ветер и песок.
Смерть.
Уэс прекрасно знал, что он видит: это был мир четвертой планеты Альфы Центавра, увиденный глазами Арвона. А ведь были сотни таких миров - и Уэс даже не слыхал о них. Миров, в которых когда-то жили, любили и ссорились люди, подобно жителям этого бездумно шумного города.
Уэс вздрогнул и вернулся от действительности к настоящему. Именно от действительности, а не к ней.
Он посмотрел на Арвона и Нлезина и понял, что они сейчас тоже видят Лос-Анжелес, каким он станет когда-нибудь. Они тоже сознавали, что настоящее - это только одна из первых сцен первого акта трагедии человечества.
Почему, ну почему они проснулись слишком рано?
Личные проблемы Уэса отступили на задний план - капля воды в море. Уэс, сам не зная почему, был твердо уверен, что его мир, его Земля, не погибнет, что она покорит космос. И тогда во вселенной вокруг себя Земля найдет только смерть и будет считать себя единственной и несравненной, и со временем придет в упадок и погибнет - одинокий остров, так и не нашедший своего близнеца - Лортаса, который дал бы ему бесконечную жизнь…
- Поверните сюда, - негромко сказал Арвон.
Уэс вздрогнул, машинально протянул руку, чтобы включить левый задний указатель поворота, и только тогда сообразил, что едет не в своей машине. Высунув левую руку, он просигналил поворот и свернул с бульвара в проезд, ведущий к роскошному мотелю, расположенному в полумиле от Тихого океана.
Форд остановился.
Они прожили в мотеле больше двух недель, и Уэс ни минуты не оставался один.
Арвон и Нлезин уходили по очереди. Иногда они брали с собой Уэса, но не часто, так как опасались, что он встретит какого-нибудь знакомого.
Нлезин где-то раздобыл денег. Он не объяснил, как он их достал, а Уэс не спрашивал. Нлезин казался весьма элегантным в угольно-черном костюме, но Арвону очень не шла спортивная куртка и брюки.
Номера в мотеле похожи один на другой. В них можно отлично провести одну ночь, и было время, когда им с Джо это нравилось. Но две недели - срок долгий. Уэс изучил три банальные картины на стенах; на них были изображены роза, мальчик, разглядывающий свою забинтованную руку, и бледный закат. Он навеки запомнил узор на постельных покрывалах. После этого он принялся скармливать телевизору монетки в двадцать пять центов, но и телевизор его не развлек. Вполне возможно, что жители Четвертой Центавра тоже смотрели такие передачи перед тем, как их мир разлетелся вдребезги.
Ничего таинственного в поведении Арвона и Нлезина не было. Они ходили по библиотекам и знакомились с разными аспектами современной жизни. Покупали журналы, особенно посвященные текущим событиям. Правдами и неправдами знакомились с инженерами и исподволь их выспрашивали. Вели записи.
Нлезин обнаружил, что в соседней аптеке можно брать книги на дом под залог. Он набрал романов и наскоро проглядывал их. Его не слишком успокоили бесконечные истории про садистов, суперменов и ловких дельцов.
- Ваш мир и в самом деле такой? - как-то спросил он Уэса.
- Отчасти. Однако надеюсь, что далеко не весь, - ответил тот.
Все это выглядело обыденным и неинтересным: они ели три раза в день, нормально спали и упорно работали. Гора записей росла.
Но постепенно неизбежный вывод стал очевиден.
Под глазами Арвона легли темные круги.
Нлезин делался все более саркастичным.
Наконец второго декабря Арвон швырнул очередную книгу о стену.
- С меня хватит, - сказал он.
- Н-да, Нлезину это не нравится.
Уэс, сидевший на постели, рассматривал свои пальцы.
- Я говорил вам.
Арвон заходил по комнате.
