– Да, просто выкинул.
– Интересно. – Ди, примчавшаяся на зов, прихлебывала чай и глядела на подругу со странным выражением. И сомнение было в ее взгляде, и чуть ли не опаска.
– Что ты так на меня уставилась? Разве это не твое дело – бежать ловить преступника?
– А ты хочешь, чтобы мы побежали его ловить? Так что же позвонила мне, а не в участок? Если по форме, надо составить заявление. Поехали, опишешь своего маньяка.
– Не хочу.
– Не хочешь? Почему?
– Потому что он, наверное, и не собирался меня убивать. Так, попугать. Заплатили какому-то пьянчуге-ковбою…
– Кто заплатил?
– Не знаю.
– Но догадываешься?
Сэмми пожала плечами и вытянула из пачки следующую сигарету. Пальцы все еще дрожали. Она щелкнула зажигалкой, затянулась. Ди продолжала смотреть с прежним выражением. Саманта смяла сигарету, бросила в пепельницу и взорвалась:
– Что?! Ты что-то знаешь? Говори уже наконец!
– Не хочу тебя понапрасну пугать.
– Да ну? Ты же знаешь – я не из пугливых.
– Знаю. – Ди встала, отодвинула кресло и подошла к окну.
Фонари в саду горели синим и зеленым, подсвечивая нижние ветви декоративных персиковых деревьев. Их бордовая в дневном свете листва сейчас казалась почти черной. Не оборачиваясь, Диана проговорила:
– По-моему, это было не предупреждение. По-моему, подруга, ты каким-то образом смогла избежать больших неприятностей.
– Насколько больших? – Голос у Сэмми все же дрогнул.
Диана обернулась, свела к переносице густые брови и ответила:
– Очень больших. Самых больших, которые могут случиться с человеком.
Быстро пройдя через комнату, она опустилась на корточки перед креслом Саманты и накрыла ее лежащие на коленях руки своими большими ладонями. Сэмми сжала кулаки. Ди внимательно глядела в глаза подруге:
– Попробуй вспомнить. Он рассмотрел тебя внимательно, а затем выкинул из машины? У тебя не было ощущения, что ты не та, на кого он охотился?
– Нет. У меня было ощущение, что он не хочет этого делать.
– Этого?..
– Что он не очень-то хочет меня убивать. Сначала я подумала, что он сумасшедший. У него были такие глаза…
– Какие?
– Пустые. Мертвые. Но потом мне показалось…
– Что? Ты все-таки что-то ему сказала? Ты сумела его остановить? Подумай, Сэмми, это важно.
– Нет. Погоди… – Саманта высвободила руку из-под ладони Ди и зарылась пальцами в волосы – как делала всегда, когда напряженно думала. – В какой-то момент мне показалось, что он переключился. Словно перевели рычаг… или нет – словно его освободили от чего-то, от внешнего контроля.
Тот растерянный взгляд… Убийца смотрел точь-в-точь как их первые экспериментальные мартышки, когда выходили из-под действия «Вельда».
– Так. – Диана хмурилась, вертикальная складка между ее бровями углублялась. Она тоже что-то прикидывала. Сэмми помнила это выражение сосредоточенности – так Ди выглядела на уроках в спецшколе для умников, когда не понимала, но отчаянно пыталась понять. – А тебе не показалось, что этот парень – не человек?
– В смысле?
– В смысле, андроид.
Саманта покачала головой:
– Нет.
– Почему ты так уверена? Ты же не специалист.
– Я много работала с андроидами…
«Потому что именно на них мы испытывали «Вельд», – мысленно добавила она.
– …и они отличаются. Есть особые черточки.
У этого была неаккуратная щетина, и от него несло по́том и дешевым куревом. Морщинки у глаз… Если он и андроид, то очень, очень продвинутый. Я таких не встречала.
– Вот как… – Диана поднялась и снова подошла к окну. Она пристально уставилась в сад, словно ожидала обнаружить преступника разгуливающим между цветочных клумб.
Сэмми с интересом за ней наблюдала.
– Почему ты решила, что это может быть андроид?
– Потому что так было бы лучше. То, что ты описала, очень плохо пахнет. И боюсь, мне знаком этот запах…
Саманта в первую секунду подумала о лошадях и лишь потом сообразила, о чем на самом деле говорит Диана. А та резко развернулась и опять уставилась на подругу:
– Слушай, у тебя там, в саду, кажется, есть такая скамья… на цепях.
– Качели? Это ты к чему?
– Давай-ка покачаемся. Что-то мне здесь душно.
Сэмми нервически хихикнула. Неужели Диана считает, что в доме есть прослушивающие устройства? Боги, только этого не хватало…
Качели тихо поскрипывали. Подруги с трудом разместились на узком сиденье, и Сэмми подумала, что давно прошли те времена, когда они с Ди сидели бы по краям, а в серединку еще запихнули бы третьего… В основном, конечно, раздобрела Диана, но и Сэмми уже не была той тонкой девчонкой, что двадцать лет назад.
Под навесом качелей посверкивала паутинка. Тонко и нежно пахло увядающими цветами, от клумб несся запах разрытой земли. Холодно. По ночам уже холодно, и скоро наступит зима. Все увядает, засыпает, меркнет. Саманта зябко поежилась и поплотней натянула на плечи кофту.
Ди обернулась к ней и неожиданно предложила:
– Не хочешь пока переехать ко мне?
– Ты что?
Саманта была поражена. Дом Ди – святая святых, куда допускались лишь избранные и только раз в году, на день рождения Дианы. Сэмми разрешалось проникнуть в крепость, но Ди не раз говорила, что делает для нее исключение. И Саманта понимала подругу. После интернатовских общих спален, после общаги полицейской академии это было так здорово – обзавестись собственной территорией. Саманта и сама неохотно принимала гостей…
– Ты серьезно?
Ди кивнула:
– Вполне. Мне кажется, так для тебя будет безопасней.
– Думаешь, этот парень припаркует фургон на моей дорожке? Ди, у меня отличная сигнализация…
– Которую ты забываешь включать. Ладно, как хочешь. Но ты подумай. Может, после того, что я тебе расскажу, изменишь мнение.
– Давай рассказывай.
Но Ди молчала. Она молчала довольно долго, тихо раскачивая качели и всматриваясь в глубину сада. Наконец Саманта не выдержала:
– Что ты там постоянно высматриваешь?
– У твоих соседей есть большая собака?
– Мои соседи уехали на месяц погостить у детей в Огайо, и у них два кота. Кончай морочить мне голову. Либо ты все рассказываешь, либо я ухожу в дом. У меня уже задница к сиденью примерзла.
Диана шумно вздохнула:
