Одиссей пожал плечами.
— Може, это я что-то перепутал… ладно, пойду я. Уже первый час, жинка заждалась! Бувайтэ здоровы!
Они пожали друг другу руки, и "скорая", довольно ловко развернувшись, покинула место недавнего сражения.
Так-так-так! Интересненько, очень интересненько! Наш покойный Федорук был, оказывается, директором еще одной конторы! А таких совпадений не бывает!
Ладно, утро вечера мудреней. Завтра всё равно воскресенье, присутственные места не работают, и внести ясность в слова доктора будет некому. Посему — команда имеет время петь и веселиться! А уж в понедельник с утра мы начнём выяснять, каким боком фирма "Кременчуг-автозапчасть" лежит к операции "Нечто"…
***
— Ну что? Выяснили?
— Так точно, Максим Владимирович. Проблема, по большому счёту, яйца выеденного не стоит, мелочёвка. Может быть, когда-нибудь в предполагаемом будущем этот гребневик повлияет на планктон, которым кормится килька… Хрень какая-то!
Генерал Калюжный довольно улыбнулся, и, обернувшись к своему заму, бросил:
— Видишь, Левченко? Я ж тебе говорил, что надо правильно ставить задачи! Что я вам тогда сказал? Не может быть, чтобы из-за такой ерунды поднялась такая волна общественного интереса; не может, и всё! Если бы дело касалось, скажем, осетровых — тут я ещё понимаю; тут интересы дагестанских и калмыцких браконьеров, тех, кто их крышует, пограничников, ихтиологов, много ещё разных контор, для которых каспийский осетр — смысл жизни…. А здесь? Херня какая-то, какой-то гребневик, который, к тому же, активен лишь в южной части моря, и на реальный промысел чего-то полезного пока не влияет. Понятно, что разным специалистам по морской фауне и флоре этот гребневик — нож острый, но что-то мне подсказывает, что не по карману разным ихтиологам размещать заказные статьи в десятке изданий, я уж не говорю о телевидении. Тут у наших лжепророков другой интерес! Пока мы, правда, не выяснили, какой, но это дело техники. В целом могу сказать одно — молодцом, Загородний!
Подполковник Загородний встал и произнёс:
— Служу России!
Генерал кивнул.
— Садись! Кто, говоришь, бучу эту затеял?
Загородний открыл папку, достал листик — и, посматривая на него, сообщил:
— Обозреватель газеты "Стар-шоу" некто Нудельман Вениамин Аркадьевич. Гомосексуалист, постоянный посетитель клуба "Клон". Живёт широко, недавно купил новенький "гелендваген" … — Тут Загородний смущённо улыбнулся: — Розового цвета.
Генерал закурил, и, обведя глазами своих офицеров, заметил:
— Стало быть, живёт широко… Газетка ему гонораров таких не платит?
Загородний кивнул.
— Газета — это так, хобби. Получает он в кассе этой "Стар-шоу" где-то тысяч шесть рублей, это ему — при его тратах — на два дня максимум. Была информация, что он живёт на содержании некоего Рафика Агапетова, одного из телевизионных боссов, из этих, новых; но потом выяснилось, что этот Рафик — жуткий жлоб, за копейку удавится. Выделяет нашему щелкопёру тысячу долларов в месяц, и ни центом больше. Между тем известно, что своим коллегам по цеху за циклы статей о проблемах Каспия этот Нудельман платит щедро, а тем, кто ездил с ним в Баку — заплатил просто царские командировочные, где-то по двести пятьдесят долларов за сутки, притом, что в Азербайджане и сто долларов — немаленькие деньги. В общем, парень явно — чья-то кукла. Тот, кто ему платит — кровно заинтересован в том, чтобы с четырнадцатого по шестнадцатое июня на российско-азербайджанской границе было максимум репортёров. Более того — проблемой этого дурацкого гребневика Нудельману удалось заинтересовать — разумеется, финансово — ещё и съёмочную группу Рент-ТВ! Это не считая телевизионщиков с канала господина Агапетова.
Калюжный удовлетворённо кивнул.
— Всё верно. Известный Дмитрию Евгеньевичу генерал-лейтенант Третьяков звонил мне сегодня; его ребята по своим каналам проверили, откуда у этой шумихи ноги растут, и тоже в прострации. Нет того, кому бы эта буза была нужна! В принципе отсутствует заказчик! Из чего я делаю вывод — вся эта музыка затеяна неспроста, и цель у неё, хотя для нас пока и неясная — но явно антироссийская. Это к бабке не ходи! В общем, Загородний, копай дальше, составь список всех щелкопёров, которые в этом деле замазались, не исключая и телевизионных правдорубов. Всех возьми на карандаш! А насчёт этого Нудельмана — по нему проработать отдельный план действий. Раз он чья-то кукла — стало быть, наше дело — найти кукловода. Он есть, в этом прошу товарищей офицеров не сомневаться. И задача у тебя, Загородний, и у твоего отдела — простая, как грабли: оного кукловода найти! Всё, действуй. Кстати, и всем товарищам офицерам предлагаю считать себя свободными. Работайте! Левченко, ты останься…
После того, как Гончаров, Румянцев и Загородний покинули кабинет генерала — Калюжный весь как-то сразу сник. Тяжело вздохнув, он потушил едва тлеющий окурок и спросил у своего зама:
— Значит, упустили?
Левченко пожал плечами.
— Никаких концов; такое впечатление, что они вообще ни с чем не считаются!
Генерал покачал головой.
— Упустили. Теперь эта хрень где-то на подходе к российской границе — если вообще её уже не пересекла. Что там докладывает Панфилов из Киева?
— Грузовая автомашина "рено" с номерными знаками 74–12 WRD потерпела аварию поздним вечером в четверг, восемнадцатого мая, на шестом километре трассы Александрия-Кременчуг. Местность там пустынная — что вообще-то для Украины не свойственно — и аварию обнаружил, причём уже в пятницу, около одиннадцати утра, некто Миколай Тютюнник. То бишь, произошло это ровно трое суток назад. Груз был разбросан на площади более двухсот квадратных метров, водитель с повреждениями средней тяжести оным Тютюнником был доставлен в районную больницу города Александрия. Панфилов узнал всё это вчера в страховой компании "Алмаз-иншуранс", застраховавшей фуру и груз — хотя, заметьте, был выходной! Думаю, его за оперативность надо будет поощрить.
Генерал нетерпеливо кивнул.
— Поощрим, поощрим. Давай дальше!
— Дальше — хуже. Сегодня рано утром наши ребята уже были в Александрии, но водителя в больнице не обнаружили. Выяснилось, что его вечером в воскресенье забрал некий поляк, предъявивший документ сотрудника польского консульства, под предлогом доставки пострадавшего в Киев, в более благоустроенную больницу. Врачи не возражали — в этой Александрии, как доложил Панфилов, иногда даже аспирина нет. Будем его искать дальше?
Генерал махнул рукой.
— Бесполезно. В этом я с твоим Одиссеем солидарен — если водила жив, то, стало быть, ни хрена о настоящем грузе не знает. Если бы знал — оказался бы в компании Сармата и этого, как его, пьяницы кременчугского… Федорука. Одиссей, кстати, сегодня еще не звонил?
