Здесь уже не было абсолютно темно. От раскаленного тела печи, нависающего над их головами, исходил красноватый свет. Сразу же стало жарко.
— Мо-о-рс! — позвал Дилон.
— Ох, елки-палки! Это вы?! — крошечная фигурка Морса выглянула откуда-то сверху, и по тому, насколько она была мала, Рипли впервые смогла оценить разделявшее их расстояние.
— Смотри не облей нас металлом, — сказал Пресвитер подчеркнуто спокойно. — Мы поднимаемся…
Они находились сейчас на особой «приступке», поднимающейся на несколько метров над дном металлоприемника. Именно туда и вел ход, предназначавшийся для технического обслуживания. Сама ванна сейчас была надежно перекрыта чем-то вроде лепестковой диафрагмы. «Лепестки» автоматически раздвинутся в тот самый миг, когда сверху хлынет поток раскаленного металла.
Где-то там, под этой диафрагмой, сейчас находился Чужой.
Странно — Рипли впервые за это время вспомнила про Чужого…
Неужели они действительно сейчас расстанутся с ним навсегда?
Вдоль высокой стены рядами тянулись трубопроводы и кабели в изоляции — по ним можно было при некотором умении вскарабкаться, как по лестнице. Но до ближайшего из них еще оставалось около трех метров.
— Ну, давай, — Дилон сцепил ладони, образуя «стремя» для ноги Рипли. — Подсаживаю по счету «три». Раз, два…
«Три» ему сказать так и не довелось.
Сам Пресвитер ничего не заметил, так как стоял к лазу спиной.
А вот Рипли увидела. И Морс, следящий с высоты, тоже увидел.
— Сзади! — закричал он. — Ребята, сзади! Берегись!
В очередной раз сбылось предчувствие Рипли: прошлое не остается в прошлом…
Они недооценили гибкость Чужого. И вот теперь его тело, струясь, буквально вытекло наружу из горловины лаза. Должно быть, сработал змеиный принцип: пролезла бы голова, а гибкое сильное туловище всегда протиснется.
— Давай! — Дилон буквально подбросил Рипли в воздух.
Она ухватилась за ближайшую трубу, перекинула через нее колено для лучшего упора и наклонилась вниз, протягивая руку, чтобы помочь Дилону.
Однако тот не сделал даже малейшей попытки спасти себя. Пригнувшись, он двинулся навстречу набегающему на него зверю.
Оружия в руках у Дилона не было. Топор он потерял, а ножа не носил никогда.
— Дилон! — крикнула Рипли, мгновенно поняв, что сейчас произойдет. — А как же я? Ведь ты обещал мне…
— Бог поможет тебе, сестра! — Пресвитер только на миг бросил взгляд в ее сторону и больше уже не открывал его от Чужого. — А я остаюсь здесь… ЛЕЙТЕ ОЛОВО!
Его голос заполнил огромный цех так же, как заполнял он этот цех вчера — или позавчера? — во время церемонии похорон.
Так день или два дня назад состоялась кремация? Трудно сказать: сбился суточный ритм.
Боже, как давно все это было…
Последние слова Дилона были обращены к зверю:
— Будь ты проклят, гад!
И два тела сплелись в смертельном объятии схватки. Рипли, со всей возможной скоростью поднимавшаяся наверх, замерла, следя за последней битвой.
У нее не было, увы, ни малейших сомнений в конечном результате. Однако в первые секунды боя клыки и щупальца Чужого не приносили ему успеха.
— Ага! Значит, ты только убегающих умеешь рвать, сволочь? Настоящий мужчина тебе не по зубам?
Напрягая все свои силы, Пресвитер на несколько секунд как будто даже сумел переломить ход боя в свою пользу. Но потом… Потом произошло то, что должно было произойти.
И только увидев, что Дилон опрокинут навзничь, а Чужой, придавив его к земле, рвет и терзает его тело, Рипли бросила Морсу короткую команду:
— Лей!
Собственно, этот приказ давно уже полагалось отдать — но Рипли была не в силах сделать это, пока сохранялась хоть тень надежды. Хотя какая там надежда…
— Да ведь там же… — Морс потрясенно смотрел вниз.
— Лей! — хрипло и страшно повторила Рипли.
Олово пролилось.
Гигантской сверкающей массой, мешаниной струй, брызг, капель, аморфно жидких глыб оно ударилось о дно ванны.
Жар расплавленного металла, пролетающего мимо, опалил Рипли. Она плотно прижалась к стене. Только через некоторое время она смогла глянуть вниз.
Внизу уже не было ничего.
Тяжелая, мерно колышащаяся, безумно горячая жидкость (легкий металл, легкий и легкоплавкий — но все-таки металл!) скрыла, погребла под собой все. Где-то в ее глубине исчез Пресвитер, мертвый или умирающий, исчез и его враг.
… А вот враг — не исчез! Внезапно по поверхности огненного озера прошла рябь — и, фонтаном разбрызгивая раскаленные брызги, наружу вынырнула голова Чужого.
Дико закричал наверху Морс. Ответом ему был еще более жуткий скрежещущий вопль.
Рипли смотрела вниз. Неужели он действительно бессмертен, неуязвим? Неужели это и есть то самое Извечное Зло, наконец обретшее телесное воплощение?!
И тут она и Морс одновременно заметили нечто, опровергающее эту мысль.
Нет, не мистические силы двигали Чужого: тело его было страшно опалено, плоть слезала с него лохмотьями, от щупалец оставались жалкие обрывки, едва выдерживающие вес туловища.
Не мистические силы — собственная живучесть. Воля к жизни, немыслимая для любого иного существа во Вселенной.
Пожалуй, кроме человека…
То, что зверь вышел все-таки живым из глубин металлоприемника, тоже нарушало законы природы. Олово в печи, очевидно, не было доведено до температуры кипения. А значит…
Какова температура расплава? Триста градусов по Цельсию? Четыреста? Мало, мало…
С трудом, цепляясь за трубы и кабели, Чужой поднимался вверх. Несмотря на тяжелейшие увечья, он полз по стене все-таки быстрее, чем Рипли.
Существо в ее груди нерешительно шевельнулось, но тут же замерло, словно осознав, что сейчас ему слишком легко погубить собственного носителя — и себя вместе с ним.
Что-то кричал сверху Морс, но Рипли было не до того. Внезапно одно его слово — «скорее» — привлекло ее внимание.
— Скорее! Рипли! — надрывался Морс. — Скорее, пока он не остыл! Облей его водой! Рукоятка сверху, прямо над тобой!
Действительно, чуть выше головы Рипли тянулась уходящая куда-то цепь, снабженная кольцеобразной рукояткой — такой же, как в системе пожаротушения.
Она бросила быстрый взгляд вниз. Мягкие ткани на теле Чужого, обгорев, висели клочьями, местами открывая кости скелета. Полуобнаженный череп, казалось, даже светился — настолько он был раскален.
Рипли вложила в рывок все силы и всю тяжесть своего тела, повиснув над бездной. Струи воды ударили откуда-то из-под потолка, с шипением окутывая облаком пара оловянное озеро внизу, стену, повисшего на стене обезображенного зверя…
В этом шипении потонул предсмертный вопль Чужого. Два человека, наблюдавшие за ним, увидели сквозь пар, как голова его лопнула, словно в ней разорвалась граната.
