— Нам понадобится что-нибудь, чтобы разрезать мешок!
— Мешок? — пробормотал Ленни. — О каком мешке он говорит?
Рука Эвана наткнулась на что-то острое, и он вытащил из кучи мусора изогнутую железку. Это был широкий плоский предмет, острый, похожий на лезвие. Эван удовлетворенно кивнул. Пойдет.
— Эван, ты пугаешь меня… — сказала Кейли, но Эван проигнорировал ее замечание и протянул железку Ленни.
— Я хочу, чтобы ты взял это, Ленни. Поверь мне.
Ленни посмотрел на железку, потемнев лицом.
— Я… мне нельзя быть здесь…
— Послушай меня, — надавил на него Эван. — Сегодня твой день искупления. Я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым за ту женщину и ее ребенка…
— Эван, остановись! — перебила его Кейли. — Не мучай его! Сейчас не время…
— Сейчас именно то самое время! — ответил он ей с напором в голосе. — Ленни, сегодня твой шанс искупить свою вину и сделать все правильно. Ты можешь начать все с чистого листа…
Лицо Ленни выражало смущение.
— Э? О чем это ты? Я не понимаю…
— Ты ведешь себя как сумасшедший! — чуть не плакала Кейли.
В голосе Эвана появились нотки отчаяния.
— Пожалуйста, Ленни. Если ты верил Мне раньше, то поверь и сейчас.
Он сунул железку в руки подростка.
— Перережь веревку.
Ленни нервно кивнул и прижал металлическую штуку к груди.
Эван виновато посмотрел на Кейли. На ее лице было написано смятение и беспокойство.
— Пошли, у нас мало времени.
Он побежал, и, поколебавшись, Кейли и Ленни последовали за ним к дыре в проволочном ограждении.
События происходили так быстро, что Эван едва поспевал за ними. Они увидели Томми, стоявшего у костра, который он развел рядом с автомобильным прессом. В воздухе висел запах дыма и бензина. Увидев их, Томми сплюнул и прорычал:
— Ты! Я еще не закончил!
Пес заскулил, и взгляд Эвана уткнулся в шевелившийся рюкзак.
— Крокет! Ты, сукин сын, что ты делаешь с моей собакой?
Томми вылил бензин на рюкзак и бросился на Эвана с палкой, но на этот раз Эвану не понадобилось предупреждение Ленни, и он пригнулся, уворачиваясь.
— Кейли… — крикнул Эван, но опоздал на секунду, и Томми ударил сестру. Это привело его в ярость. — Посмотри, что я из-за тебя сделал!
Эван поднял руку, останавливая его.
— Да что с тобой?
Томми снова пошел на Эвана. сбив того с ног. От боли в глазах Эвана зарябило. Он развернулся в сторону Ленни, но того не было видно.
Эван окликнул Кейли, но она лежала в грязи, не подавая признаков жизни.
— Кейли! Очнись! Пожалуйста, очнись!
— Почему бы тебе не поцеловать ее, прекрасный принц! — крикнул Томми, подлив в костер бензина. Подросток схватил палку свободной рукой и нанес еще один удар. Голова Эвана откинулась назад, и он почувствовал, как кровь заливает ему лицо.
Не давая ему прийти в себя, Томми начал пинать его по ребрам и в живот. Эван закашлялся и сплюнул кровавый комок.
Над ним возвышался Томми.
— Слушай меня внимательно, Эван… «В этом мире миллион других сестер. Не надо было тебе связываться с моей!»
Эван услышал эти слова еще до того, как Томми их произнес. Он хрипло выдохнул:
— Подожди, Томми. Просто выслушай ~ Меня. Я сделаю все, что ты скажешь.
Перевернувшись, Эван пригвоздил противника твердым взглядом.
— Если ты хочешь, чтобы я никогда не встречался с твоей сестрой, я не буду. Просто отпусти Крокета.
Томми дрогнул: он не ожидал такого ответа, и это застало его врасплох.
— Кроме того, — продолжал Эван, — если ты убьешь Крокета, то тебя отправят в колонию для несовершеннолетних. Ты проторчишь там до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать.
Он высматривал в глазах Томми понимание и, к своему удивлению, нашел его.
— Тебе это не нужно. Я знаю, что ты не оставишь сестру со своим отцом. Ты просто хочешь ее защитить.
Слова Эвана, как ни странно, достигли цели, и лицо Томми смягчилось. Эван увидел отблески настоящей благодарности на лице своего противника.
— Я…
Томми упал на колени рядом с мешком и начал развязывать веревку, но внезапно воз дух разрезал вопль ненависти. Эван повернулся и увидел выскочившего из-за старого «Фольксвагена» Ленни, размахивающего острой железкой, как коротким мечом. Томми удивленно поднял глаза, следя за тем, как самодельное лезвие опускается на него.
— Ленни! — прокричал Эван, но, ослепленный яростью, подросток не слышал его. Со всего разбега он упал на Томми и воткнул лезвие в мягкую кожу на его шее. Томми не кричал. Из его горла вырвалась ярко-красная струя крови, и он захлебнулся. Схватившись за железку, торчавшую из шеи, он хрипел и булькал.
— Твою мать, Ленни, нет! — Эван почувствовал, что его затошнило от ужаса, когда он увидел, как Томми завалился на бок. Ленни опустился на траву, вытирая о землю окровавленные руки. Его глаза были черными и пустыми.
Эван попытался встать на ноги, но они его не слушались. Рядом с ним зашевелилась и начала подниматься Кейли.
— Томми? — в этом единственном слове смешались потрясение, ужас и паника.
Кровь выходила из раны в горле Томми медленными толчками, и при виде этого Кейли издала душераздирающий, истеричный визг. Боковым зрением Эван заметил, как из мешка вылезла собака и в страхе помчалась прочь, но он не мог оторвать взгляда от измазанного кровью Ленни, сидевшего и смотревшего на дело рук своих пустыми глазами на абсолютно лишенном каких-либо эмоций лице. Глядя на его темный подрагивающий силуэт, выделявшийся на фоне голубого неба, Эван почувствовал, что снова отключается…
Шок от пробуждения был похож на ощущение, будто через тело пропустили сильный электрический разряд. Руки и ноги Эвана дергались в судорогах, сбивая в кучу простыни на кровати, в которой он лежал. В одно мгновение он понял, что находится в комнате, которую делил с Тампером, но почему-то они поменялись кроватями, а затем его мозг пронзила смертельная боль. Эван застонал и сжал руками виски, словно это могло облегчить его страдания.
Как и раньше, когда он пытался изменить ход событий, вернувшись в подвал Миллс ров, последовавший шок атаковал его потоком сталкивающихся образов, штурмующих память, и воспоминания пересекались и соединялись. В тот раз это было ужасно, но сейчас было в десять раз хуже.
— О Господи, помоги мне! — прокричал он, едва слыша свой голос, будто он сам находился в миллионе миль отсюда.
Великолепная и прекрасная Кейли, лежащая рядом с ним… Ее розовая комната в женском общежитии… Флиртующая Гвен… Свежий яблочный аромат любимых духов Кейли…
Воспоминания разноцветными пузырьками поднимались на поверхность его сознания, пребывали там мгновение, потом бледнели и исчезали. Он отчаянно пытался удержать их, но они съеживались, становясь лишь едва различимыми призраками.
