— Еще более скверно? — Командор оказалась в растерянности. — Ты полагаешь, один из них может проникнуть на Землю вместе снами? Как какой-то из предметов туалета или оборудования? — ее передернуло. — Как ты думаешь, они разумны?
— Не знаю. Надеюсь, нет. — Холл открыл баллончик. — В любом случае, это скажет нам о их присутствии. Начинаем.
Он поднял баллончик, выставил перед собой и нажал на вентиль, медленно водя соплом по всем направлениям. Командор и охранники в молчании застыли позади него. Ничто не шевелилось. Солнечный свет проникал сквозь окна, сверкая на предметных стеклах и оборудовании.
— Ничего не замечаю, — сказала Командор. — Ты уверен, что он работает?
— Арсин бесцветен. Но не вздумайте снимать шлемы. Это смертельно. И — не двигайтесь.
Они, стоя, ждали. Какое-то время ничего не происходило. Как вдруг...
— Господь милосердный! — воскликнула Командор Моррисон.
В дальнем углу лаборатории шкафчик с предметными стеклами неожиданно пошел волнами. Раздался, размягчаясь и изгибаясь. Затем полностью утратил форму — однородная желеподобная масса растекалась по крышке стола.
Внезапно она соскользнула по тумбе стола на пол и покатилась куда-то.
— Берегись!
По всему помещению предметы пришли в движение. Огромная стеклянная реторта провалилась внутрь себя и свернулась в шарик. Стойки с пробирками, полки с химикалиями...
— Не зевай! — крикнул Холл, отступив на шаг.
Огромная конусообразная банка упала возле него с мягким шлепком.
Пипетки, пинцеты, ступка — все вокруг теперь потекло. Половина оборудования в помещении пришла в движение. Скопированным оказалось почти все. У каждой колбы и пробирки, бутылки и мензурки обнаружился свой двойник.
Один из охранников выхватил бластер. Холл выбил его.
— Не стрелять! Арсин огнеопасен. Давайте-ка убираться отсюда. Мы узнали все, что собирались узнать. — Резко распахнув дверь, они выскочили в коридор. Холл тут же захлопнул ее и накрепко запер.
— Достаточно скверно, правда? — спросила Командор Моррисон.
— Арсин обеспокоил их; в достаточном количестве он, наверняка, сможет даже убивать их. Но у нас не наберется столько арсина.
— Полагаю, планету придется оставить.
— Мы не можем допустить ни малейшей возможности занести их в Систему.
— Но если мы останемся здесь, нас переловят одного за другим, — возразила Командор.
— Мы можем запросить арсин, или другой какой яд, способный разрушать их. Но, наряду с ними, яд погубит большую часть жизни на планете.
— Тогда мы искореним здесь всю жизнь! Если не найдется другого способа, мы выжжем всю планету дочиста. Даже если не уцелеет ничего и останется один мертвый мир.
Они поглядели друг на друга.
— Я выхожу на связь с Системой, — сказала Командор Моррисон. — Потребую, чтобы нас забрали отсюда, подальше от опасности... всех, кто выжил, черт побери! Эта бедная девчушка на озере... — она содрогнулась, — А когда все мы окажемся в безопасности, можно будет разработать способ, как очистить планету.
— Ты пойдешь на риск занести это на Землю?
— Могут они имитировать нас? Могут они имитировать живые существа?
Холл задумался.
— Вероятнее всего, нет. Похоже, они ограничиваются только неживыми объектами.
Командор невесело усмехнулась.
— Тогда нам придется убираться прочь без каких-либо неорганических объектов.
— Но наша одежда! Они могут имитировать пояса, перчатки, обувь...
— Мы не станем брать нашей одежды. Мы будем уходить безо всего. Безо всего ВООБЩЕ, хочу я сказать.
Губы холла дернулись.
— Понятно, — прикинул он. — Это может сработать. Ты сумеешь убедить персонал... расстаться со всеми их вещами? Со всем, что они имеют?
— Если от этого зависит их жизнь, я могу им это ПРИКАЗАТЬ.
— Тогда, вероятно, это наш единственный шанс отсюда выбраться.
Ближайший крейсер, достаточно большой, чтобы вместить всех уцелевших членов отряда, оказался всего в двух часах полета. К тому же направлялся он на Землю.
Командор Моррисон отвела глаза о видеоэкрана.
— Они хотят знать, что тут приключилось.
— Позволь мне, — Холл занял место перед экраном. — Говорит майор Лоуренс Холл, исследовательский отдел этого отряда.
— Капитан Дэниел Дэвис. — Капитан изучал лицо Холла без какого-либо выражения. — У вас неприятности, майор?
— Я бы предпочел ничего не объяснять, пока мы не окажемся на борту, если вы не против.
— Почему именно?
— Капитан, иначе вы можете подумать, что мы свихнулись. Мы объясним вам все и во всех подробностях, как только окажемся на борту. — Он заколебался. — На борт вашего корабля мы поднимемся нагишом.
— Нагишом? — поднял брови капитан.
— Все верно.
— Понятно... — Было заметно, что ничего ему не понятно.
— Когда вас ждать?
— Часа через два.
— Сейчас 13.00 по нашему времени. Вы будете здесь к 15.00?
— Приблизительно к этому сроку, — согласился капитан.
— Будем вас ждать. Не выпускайте наружу никого из вашего экипажа.
Откройте для нас один люк. Мы поднимемся на борт без какого-либо груза.
Только мы сами, ничего больше. Как только мы окажемся на борту, сразу же уводите корабль.
Стелла Моррисон придвинулась к экрану:
— Капитан, а нельзя ли... чтобы ваши люди...
— Мы будем садиться в автоматическом режиме, — заверил капитан. — В рубке никого из моих людей не будет. Вас никто не увидит.
— Благодарю, — пробормотала она.
— Не за что, — капитан Дэвис отдал честь. — До встречи через два часа.
— Пора выводить всех на поле, — решила Командор Моррисон. — Одежду, думаю, они могут оставить здесь, так чтобы на поле не осталось ни одного предмета, могущего войти в соприкосновение с кораблем.
Лейтенант Френдли прикусил губу.
— Я отказываюсь. Я остаюсь здесь.
— Пойдемте!
— Но, майор...
— Сейчас 14.50, — взглянул на часы Холл. — Корабль будет здесь с минуты на минуту. Скидывайте одежонку и марш на взлетное поле!
— И я не могу взять с собой ВООБЩЕ ничего?
— Ничего, даже свой бластер... На корабле нам выдадут одежду. Живо!
От этого зависит твоя жизнь. Все прошли через это.
Френдли неохотно стянул рубашку.
— Ладно. Полагаю, я веду себя по-дурацки.
Щелкнул видеоэкран. Послышался резкий голос робота:
— Всем немедленно покинуть здание! Всем немедленно покинуть здание и следовать на посадочное поле! Всем немедленно покинуть здание! Всем...
— Так скоро? — Холл подбежал к окну и поднял металлические жалюзи. — Я не слышал, как они садились.
