Высадили нас у входа в погреб, где под маскировочной сеткой пришлось немного подождать. Потом вниз по ступенькам длинных лестниц проводили вниз в кабинет, расположенный в подземном сооружении. На настоящий бункер не тянет, но глубоко. Бритый генерал майор выслушал доклады о нашем прибытии по его приказанию и устало показал рукой на ящики, служащие стульями - видно, что тут пока не обжились.
Мы-то знаем, что это генерал-майор Мичугин - начальник авиации позавчера округа, а сегодня - фронта. О нём рассказал начштаба, собирая нас в дорогу. Охарактеризовал, как человека осторожного, но неплохого организатора. Сам-то я под его началом служил ещё в прошлой жизни, но на столь громадном удалении по вертикали власти, что встретиться нам ни разу не довелось.
- Два капитана, командиры полков, сущие цыплята, - задумчиво посмотрел на нас генерал. - И что прикажете с вами делать? Не успела начаться война, как у одного в полку осталось всего четыре боевых машины, а у другой вообще одна.
- Потери не боевые, - ответила Мусенька. - Летчиков и личный состав из наших частей изъяли по приказу командования ещё в мирное время. По-2 перевели в связь, а Мо-1 забрали в разведку. Вот здесь всё подробно изложено, - она подала папку с бумагами. Картонную, с тесёмочками.
Мичугин даже развязывать их не стал - положил рядом с собой:
- Ваши полки ставка переподчинила нашему фронту. Как это ни удивительно, в настоящий момент я - ваш непосредственный начальник. Поэтому у меня к вам, товарищ Субботин, очень неприятный вопрос. Почему ваши разведчики, так называемые Мо-1, вместо аппаратуры аэрофотосъёмки укомплектованы фото-кинопулемётами? Полюбуйтесь, что получается после проявки сделанных ими снимков - на предъявленных нам фотографиях были представлены во всей красе ошмётки, летящие из Мессеров, Хейнкелей-112, незнакомого биплана и Харрикейна с опознавательными знаками румынских ВВС. Их явно дырявили из ШКАСов.
Снимки были некрупные - я сложил их стопкой, как колоду карт, и технично раскидал по столу, словно раскладывал пасьянс.
- Восемнадцать сбитых, товарищ генерал, - быстрее всех сосчитала Мусенька.
- Самолёты созданы, а пилоты обучены для завоевания господства в воздухе. Их цель - выбивать у противника истребители. Это втемяшено к ним в головы на уровне рефлекса. Ни самолёты, ни пилоты для решения разведывательных задач не подготовлены, а появление фото-кинопулемётов с моей точки зрения необъяснимо. Машины и лётчики в период внесения изменений в оборудование и назначение мне не подчинялись.
- Знатно накуролесили, ты не находишь, Фёдор Георгиевич? - появившийся из-за наших спин генерал майор был, скорее всего, Матвеем Васильевичем Захаровым, в будущем, начальником Генштаба и маршалом. Его я помнил с той жизни, хоть и был он тогда старше. Нет, лично мы не встречались, но фотографии кое-где появлялись. Мой начштаба охарактеризовал его как решительного умницу. - Не стоит горячиться, тут, похоже, что-то весьма интересное. Это ведь твои соколики переправу западнее Бельц держат в состоянии нескончаемого восстановления. Разведка донесла, что бомбы на неё падали прямо с чистого неба. Только очень тёмного. Не вы ли, барышня, наслали их на головы супостатов?
- Грешна, батюшка, - не растерялась Мусенька. - А вторую машину для обеспечения всенощного кошмара путём неправедным выманила у супруга своего.
Обстановка сразу стала менее напряженной.
- Сможете и в эту ночь разрушить эту переправу? - сразу же взял быка за рога Захаров.
- Немцы наверняка подтянут зенитные батареи и прожектора. Двумя машинами никак не прорваться, - ответила Муся серьёзно. - А больше у меня нет - двадцатого вся техника и имущество полка вместе с лётным и техническим составом были переведены в связь.
- Надо бы разобраться, - Захаров посмотрел на Мичугина.
- Надо бы, - кивнул Федор Георгиевич. - Учитывая восемнадцать сбитых за один день...
- Ещё четырнадцать сбили остатки полка, - поспешил вставить я.
- По штуке на нос, если в среднем, - подтвердила Мусенька. - А сегодня где вообще фрицы? Почему не прилетают?
- А этого, милая капитан, вам знать не следует.
- Кравцов, - Мичугин повернулся в сторону дверного проёма. - Жулебина с приказами о переподчинении триста тридцать третьего МАП и шестьсот шестьдесят шестого НАП. А потом Журбу позови. Так что вам понадобиться, чтобы разбомбить эту переправу, Мария Антоновна?
Мусенька оглянулась на меня, а я кивнул.
- Пусть пара Мигов покружит над этим мостом на большой высоте в назначенное время. Шурик при свете зенитных прожекторов подавит батареи, а мы прогондурасим этих гондурасов. Но утром нужно будет посылать сушки, а лучше - горбатых. При свете нас собьют из любой рогатки. А когда вы вернёте наши самолёты и полковое имущество? И обязательно лётчиков! А то, после работы с одной машины повреждения моста совсем небольшие - буквально на час ремонта. Переправу же нужно постоянно держать в тонусе.
- Вы что, с Тумы прилетели? Извольте выражаться по-русски.
- У меня в полку много девушек. Они очень страдают, когда я ма... э... сквернословлю.
- Что? В обморок падают?
- Смущаются. А одна даже может расплакаться.
Пока мы перешучивались, Захаров ушел, зато появился подтянутый лейтенант с приказами о нашем переподчинении. Он принес ещё несколько бумаг, которые отдал генералу. Так что, какое-то время все читали, а лейтенант пялился на мою хорошую. Потом зашёл человек-глыба. Как на нём сошелся китель - ума не приложу. И какой это размер - не скажу. Просто не знаю таких цифр.
- Журба! - прямо на пороге поприветствовал его Мичугин. - Самолёты связи верни ей, - кивок в сторону Мусеньки, - а разведчиков - ему.
- Так, товарыщ генерал! Мы шо? Так и останемся с двумя ИАПами на всю армию? Без своей авиаразведки? Без связи? - лейтенант, принёсший приказы, срочно отвернулся, чтобы скрыть улыбку, а вот генерал улыбки не скрывал:
- Наши это полки, хотя и маленькие. А ты сразу: "Никому не подчиняются! Махновцы какие-то! Да никто про них и не вспомнит, если мы по-быстрому!" Нет уж, Богдан Остапович - вот тебе капитаны Субботины - обеспечь выполнение ими боевой задачи. Сегодня... -
... - Едва накроет Землю тьма ночная, всё и случится, - завершила фразу Мусенька. - Фёдор Георгиевич! Место вы знаете, а время - двадцать четыре ноль восемь. Но, если всё имущество моего полка не будет доставлено до двадцати двух - из оставшихся после бомбёжки щепок очень даже можно будет составить новый мост. Через считанные часы.
В этот момент в кабинет вошли два автоматчика в форме НКВД и Аркадий Автандилович в образе старшего майора. Мичугин побледнел и дал знак Журбе и Жулебину покинуть помещение. В нашу с Мусенькой сторону он тоже мотнул подбородком, но вошедший остановил:
