Хортис понял, что ему нужно делать. Захлопнув крышку люка, он взял на прицел Энергон, укрепленный ни крыше серебристой машины, и нажал гашетку пулемета…
Услыхав стрельбу. Штук упал на сиденьи и приник к нему головой.
Вери со страхом глядела на танкетку. Орли замер, устремив на танкетку напряженный взгляд, и вдруг увидел, как в сфере голубого сияния, словно ракеты фейерверка, с треском стали сыпаться ослепительные огни… Эти огни сверкали в такт стрекоту пулемета, озаряя все вокруг ярчайшими вспышками магния.
— Это пули! — восторженно закричал Орли. — Разрывные пули рвутся в лучах Энергона! А-а!.. Так вот оно что!..
Он рванул рычаг, машина описала молниеносный оборот и, перевалив через кювет, пошла прямо на танкетку.
Танкист не мог, понять, что случилось. Ему и в голову не пришло, что пули могут накаляться и взрываться в этих голубых лучах. Вместо того, чтобы дать задний ход и уйти от приближавшейся к нему серебристой машины, он взял прицел повернее и… выпустив гашетку пулемета, стал корчиться на своем сиденье.
Пулемет умолк…
— Все!.. — удовлетворенно сказал Орли.
Он остановил машину и, крепко схватив за шиворот Штука, вытолкнул его в раскрытую дверцу.
— Пощадите! — заревел Штук.
Уцепившись за дверцу, он сыпал словами, как в бреду:
— Я умоляю вас, доктор Орли!!.. Я такой же ученый, как и вы! Я буду вам полезен! Я помогу вам уехать за границу! Доктор Орли!
Но Орли размахнулся и ударил его кулаком в лицо:
— Вон!..
Штук мотнул головой, но не выпустил дверцу:
— Вери! — закричал он, глядя на девушку страшными, вылезшими из орбит глазами. — Милая Вери!.. Во имя науки!.. Пощадите!..
— Во имя науки?!.. — яростно спросил Орли. — А ее отца ты убил тоже во имя науки?… А доска с гвоздями!. Это тоже во имя науки?…
Он поднял ногу и каблуком ударил в лицо Штука, обезумевшего от животного страха. Тот выпустил дверцу в повалился наземь…
Вери захлопнула дверцу, и серебристая машина медленно отошла в сторону, покрыв лежавшего на мгновенно почерневшей траве Штука изумительно красивым сиянием…
Орли взглянул на скорченного гитлеровского атомщика:
— Во имя науки!.. Во имя человечества!..
На шоссе валялись полицейские, мотоциклы, стоял грузовик с ящиками, вдали стояла замершая и окутанная дымом раскаленная докрасна танкетка… Орли выключил Энергон. Сияние вокруг серебристой машины тотчас же померкло…
— Что там в грузовике, Вери? — спросил он.
— Железный лом, — ответила Вери.
Орли смотрел на нее усталыми и счастливыми глазами:
— Вот мы и свободны, Вери.
— Да, мой драгоценный, — ответила она и, оглянувшись во все стороны, прибавила: — это, кажется, так…
— А теперь куда? — спросил Орли.
— В Элиту! Там нас ожидает Спиро, — ответила Вери.
— В Элиту! — с восторгом воскликнул Орли и полным ходом повел машину вперед.
V. СТОЛИЦА ОБЪЯВЛЕНА НА ВОЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ
За час до того как у горы Колло произошли все эти события, в просторный кабинет Фланго, в его дворце, собрались представители генерального штаба армии, начальник разведки Ганстерос, начальник государственной полиции Танголико, военный министр Кальти и глава церкви епископ Маскарато. Прибыл также Макчерти, высокий; еще молодой, но уже седеющий мужчина в светлом костюме, которого все именовали «господином послом». Участники совещания собрались в восемь часов утра.
Когда все уселись, невыспавшийся Фланго хмуро окинул собравшихся мутным взглядом и хрипло сказал:
— Господин посол! Господа! Я пригласил вас, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, полученное мною сегодня на рассвете… Предназначенный к отправке в Африку для усмирения мятежа в Тарокко моторизованный полк «Басканья» покинул Браселонго и вместе с приданными ему горными танками и пятью батареями зенитных орудий быстрым маршем направился к горам Волкано.
— Зачем? — с тревогой спросил епископ Маскарато. Он был единственным, не узнавшим об этом происшествии еще до приезда во дворец Фланго.
— Очевидно затем же, зачем в горы уже почти два года бегут десятки и сотни солдат генерала Фланго, — с презрением и насмешкой глядя на Маскарато, пророкотал Макчерти.
— Ах, так?… Понимаю… Благодарю вас, сын мой, — смущенно забормотал старый епископ.
Фланго выдержал паузу и продолжал:
— Как стало известно, организатором мятежа является сержант Антонио Гартон, а его ближайшим помощником — полковой священник Базилио Гоа…
Маскарато разинул беззубый рот да так и остался, не будучи, видимо, в состоянии опомниться от ошеломляющего сообщения.
— Офицеры, оказавшие сопротивление мятежникам, и в том числе командир полка были обезоружены, связаны и заперты в казарме, — продолжал Фланго. Он взял со стола какую-то бумажку и показал собравшимся: — Главарь мятежников направил мне телеграмму. Разрешите зачитать?…
— Читайте… — не глядя на него, небрежно произнес Макчерти и положил окурок сигары в пасть малахитового крокодиленка.
Фланго кашлянул и начал:
«Господин генерал! По поручению полкового комитета довожу до вашего сведения, что полк «Басканья» отказался участвовать в военных действиях против народа Тарокко и в каких бы то ни было других военных действиях. Мы хотим не войны, а мира. Мы протестуем против милитаризации нашей страны, против хозяйничанья в ней иностранных империалистов, которые превращают нашу прекрасную родину в свою военную базу… Мы не будем пушечным мясом в войне против народа Тарокко… Мы останемся в горах до тех пор, пока вы не перестанете торговать нашей родиной и не уберетесь с нашей земли вместе с империалистическими хищниками… Карательные меры против нас приведут к ответным мерам… Сержант Антонио Гартон… Полковой священник Базилио Гоа».
— Все?… — спросил Макчерти, отщипывая кончик новой сигары.
— К сожалению, не все. В самую последнюю минуту я получил донесение командира эскадрильи самолетов, посланной из Браселонго вслед за полком «Басканья».
— А-а! Интересно… Читайте.
— Донесение весьма подробное, господин Макчерти… Я перескажу его… Полк «Басканья» должен был погрузиться на пароход ночью. В ту же ночь он и покинул казармы, но направился не в порт, а в горы. Лишь на рассвете самолеты были посланы за ним вдогонку. Однако полк уже достиг гор Волкано и обосновался в деревне Алино. Бомбардировщики и два штурмовика приготовились к штурму и бомбежке, но два звена истребителей по радио передали предупреждение, что атакуют их, если на Алино будет сброшена хотя бы одна бомба… Самолеты удалились, а примкнувшие к мятежникам истребители опустились на один из горных лугов вблизи Алино. Отлетев на некоторое расстояние, вернулись в горы и опустились там также два пикировщика…
