Впрочем, Майк был тут же перехвачен метрдотелем.
– Прошу прощения, сэр, но вы случайно не ошиблись? – сохраняя на всякий случай любезность, спросил он и искоса посмотрел на эмблему «барсуков».
– Не ошибся, – просто ответил Майк. – У меня есть деньги, и я намерен их у вас потратить. Вы против?
– Ни в коем разе, сэр. – Метрдотель шаркнул ножкой. – Извольте вот к этому столику. Он сегодня не занят и стоит в очень удобном месте. Отсюда вы сможете видеть весь зал...
Майк махнул своим спутникам, и те неловко пробрались к нему, озираясь по сторонам и цепляясь взглядом за декольтированных дам, курящих длинные сигареты.
– Вам повезло, господа, сегодня у нас музыка. Отличный ансамбль из Торн-Велля, – продолжал стрекотать метрдотель, лично пододвигая стул каждому из трех гостей. Впрочем, его взгляд еще хранил печать озабоченности, и Майк, истолковав это правильно, показал пачку банкнот, чем вызвал восторженную улыбку на лице служителя и его бесконечные извинения.
– Ну что вы, сэр, я даже не сомневался!
Он сделал какой-то неуловимый знак, и появившийся из ниоткуда официант подал уважаемым господам три экземпляра меню.
– Это нужно читать, Майк? – спросил Шило.
– Да, – ответил тот. – Тут весь перечень блюд.
– Говори нормально, – потребовал Гвинет. – Я хочу попробовать гуся. Я гуся никогда не пробовал.
– А я бы покатался на каруселях, – неожиданно сказал Шило. – Я об этом с детства мечтал.
– В ресторане каруселей нет, – заверил Майк. – Карусели бывают только в парках.
– Что будем заказывать, господа? – спросил официант, вернувшийся к столу.
– Дайте нам гуся и еще две порции мяса, – сказал Майк.
– Какого мяса? Эскалоп фрондер, котлета трюфель или нарезка а-ля рюсс?
– Дайте гуся на троих, – сориентировался Майк, чувствуя, что не успеет постичь всех тонкостей кулинарной науки.
– Как прикажете, сэр, – расцвел фальшивой улыбкой официант. – Что будете пить?
– Шампанское! – произнес Майк. В этом вопросе он был подкован значительно лучше.
– "Лиманж", «Дюплие», «Советик»? – уточнил официант с коварной улыбочкой.
– Самого дорогого, – определился Майк – И чтобы было холодное, – добавил он, вспомнив статью из туристического проспекта.
– Всенепременно. – Официант согнулся и стал пятиться задом, пока не уперся копчиком в затылок какого-то господина.
Официант ушел, и почти сразу заиграла музыка. Ансамбль из четырех человек проворно двигал руками, поддерживая репутацию далекого городка Торн-Велля.
– Музыка, – констатировал Шило. Казалось, он захмелел без вина, очутившись вдруг в совершенно ином мире.
На небольшой, свободный от столиков, пятачок вышли танцевать несколько пар. Оголенные спины и прозрачные туалеты женщин взволновали Майка. Он вспомнил девушку, которую вынес из жилища «собак» за секунду до пожара. Она была одного с Майком возраста, и под ее тонким платьем...
Тогда, в запале боя, он почти ничего не понимал, но сейчас все стало на свои места, а память угодливо выдавала ему самые лакомые кусочки воспоминаний Позднее Майк неоднократно прокручивал в своем воображении картины того, что вышло бы из их встречи, не будь он стеснен обстоятельствами. И это были лучшие из фантазий Майка, которые он доводил до осязаемого совершенства.
Майк был близок с этой девушкой столько раз, что уже верил в реальность их отношений. Однако эти мысли мешали его главному делу, и он находил в себе мужество прятать их, пока не появлялась возможность для нового полета воображения.
– Господа, прошу убрать локти! – объявил официант, неожиданно появившись с огромным, уставленным тарелками подносом.
«Барсуки» моментально выполнили команду и тут же погрузились в чарующие запахи жареных гусиных потрошков, которые обрамляли запеченные в персиках окорочка.
– Давай снимем эту белую штуку, – предложил Гви-нет, имея в виду белоснежную скатерть. – Замажем мы ее, ой замажем.
– Это не имеет значения, господа, – пропел официант, – для того и белое, чтобы мазать.
Расставив тарелки, он дополнил их небольшими кувшинчиками с соусом, несколькими блюдами с сопутствующим салатом и напоследок увенчал построение серебряным ведерком со льдом, из которого торчало горлышко бутылки.
– А теперь вот это, – произнес служитель столов и подносов, выставляя фужеры, похожие на хрустальные тюльпаны. – Прикажете налить, господа, э-э.. «барсуки»?
– Налей, парень, – сказал Шило, проникаясь уважением к человеку, рассмотревшему их принадлежность.
– Вы не поверите, господа разбойники, но в детстве я мечтал сбежать в долину и примкнуть к вам. Честное слово!
Придушенная умелой рукой пробка негромко зашипела, и через мгновение пенная струя поочередно заполнила бокалы.
– Пожалуйста, отведайте наше лучше шампанское, господа! Это «Советик» полусладкое. Нектар, доступный немногим! Очень немногим...
Незнакомый пенный напиток «барсукам» очень понравился. Прежде они не пробовали ничего подобного.
Майк, совсем непривычный к алкоголю, слегка запьянел и удивленно анализировал новое состояние. Окружающий мир становился менее статичным, а краски его дрожащих контуров приобретали необыкновенную яркость.
Неожиданно в эту чудесную гармоничную картину радости, отдыха и новых ощущений вклинился до боли знакомый звук схватки.
Выстрелы доносились прямо из холла и перемежались криками и звоном витринных стекол.
Официант тут же замер, округлив от ужаса глаза, а Шило достал из-за пояса пистолет и положил его на стол. То же самое, как по команде, проделали Майк и Гвинет.
– У вас так каждый день? – совершенно серьезно поинтересовался Шило, наблюдая, как залетавшие в дверь пули вспарывали накрахмаленные скатерти и на пол валились не успевшие спрятаться посетители.
Однако вопрос остался без ответа. Официант охнул и упал в обморок.
– Думаю, мы не должны ввязываться в это дело, – подвел итог Шило, указав в качестве примера на ансамбль из Торн-Велля. Музыканты действительно продолжали играть, не придумав ничего более подходящего, и Шило принял их оцепенение за признак спокойствия.
Между тем, преследуемые частым огнем, в ресторан ввалились трое автоматчиков и, прячась за колонны, стали вести ответную стрельбу, посылая пули в холл гостиницы.
– Здесь становится жарко, – заметил Гвинет, дотрагиваясь до пистолета. Треск автоматов мешал разговору, и хмель от дорогого напитка растаял без следа.
Очередная шальная пуля нашла новую жертву. Ею оказалась самая молодая и миловидная дама. Она была пьяна и не успела вовремя лечь на пол. Брызнула кровь, и женщина, словно кукла, шлепнулась на паркет, а ее смелый разрез на юбке задрался до неприличия.
