- Что это вам вздумалось?! - напустился на инспектора Андрей Николаевич. - Много себе позволяете, Владим Владимыч, или как вас там! Зачем вы... А!
Заместитель директора заметил на ладони Яна гвоздь.
Интересно было наблюдать за сменой выражений на изрядно покрасневшей физиономии Андрея Николаевича: сдержанный гнев, недоумение, затем на какой-то миг глаза опустели, после чего лицо снова стало похоже на маску.
'Кажется, понял', - отметил инспектор и сразу же получил подтверждение.
- Значит, это вы управляли распаковкой памяти, - отчеканил заместитель директора. - Инна показывала образный ряд; в конце опорного фрагменте шестого инварианта есть упоминание о гвоздях. Ума не приложу, откуда вам это стало известно, разве что...
- Вы ошибаетесь, - перебил Володя.
- Нет, не думаю, - с расстановкой ответил Сухарев.
- А стоило бы, Андрей Николаевич, - сказал вдруг Горин. - Стоило бы подумать над тем, что я вам говорил. Помните? Система из семи инвариантов неполна, нужно строить дополнение или вообще отказаться от нашей модели, придумывать новую.
- Ян Алексеевич, но вы сами вчера... - Сухарев осёкся. Сообразил, что память Горина восстановлена. Володя с большим удовольствием пронаблюдал, как дёрнулись в сторону глаза в прорезях маски - идол на миг был выбит из колеи, но очень быстро овладел собой.
'Надо атаковать, - решил инспектор. - Припереть к стенке'.
- Ян Алексеевич, - спросил он, - не припоминаете ли вы, что делали вчера после обеда?
- Вчера? - Горин потёр залысый лоб, глянул удивлённо. - Вчера мы с Инной после обеда обсуждали методику подсчёта коэффициентов характеристических систем, я посоветовал ей кое-что попробовать, потом мы с Андреем Николаевичем и Митей построили несколько моделей и выполнили контрольную корректировку четвёртого симметрического инварианта... Извините, а кто вы вообще такой? Почему вы спрашиваете меня о вчерашнем дне и что делаете в аппаратной? У вас нет допуска...
- Есть, - ответил инспектор. - Иначе 'Аристо' не открыл бы дверь.
- Кто дал вам допуск? Андрей? - Горин искоса глянул на своего заместителя.
- Вы, - коротко ответил Володя.
- Я?! Когда?.. Я не помню... То есть, лицо ваше мне знакомо, но чтобы я давал вам допуск... - Ян тёр залысины. - Разве что сегодня утром. Извините, что-то не припоминаю.
Горин оглянулся на запертую дверь лаборатории.
- Ян Алексеевич, - обратился к нему Сухарев. - Я говорил, у вас небольшие проблемы с памятью. Возможно, они возникли в результате контрольного переноса.
- Того, вчерашнего? - заинтересовался Горин. - Контрольной корректировки? А я вчера предупреждал: даже малое относительно внедиагональных элементов масштабирование главной диагонали симметрического инварианта...
- Это было позавчера, - перебил его Андрей Николаевич. - Пойдёмте, отсюда. В предбаннике говорить будет удобнее.
На выходе из аппаратной Володя специально замешкался, чтобы оказаться последним и приглядеться к Горину. Тот шёл уверенно, руки держал в карманах, ногами не шаркал. 'Координация движений восстановилась, а память? - думал инспектор. - Он больше не озирается, как загнанный зверь, но вчерашнего дня не помнит. А Сухарева этот факт почему-то не заботит. Снова идол повеселел'.
- Вы слышите свист? - спросил на ходу Ян у заместителя. - Опять охлаждение на пределе. Митя был прав, что-то не так у него в хозяйстве.
- Да всё у него так, - беззаботно отозвался Сухарев, нажимая клавиши пульта возле силикофлексовой перегородки. - Насос какой-нибудь загибается или сервовентиль. У него просто комплекс образовался после Церна. Правда, Митя?
Психофизик, оказавшись лицом к лицу с Андреем Николаевичем, когда отъехала переборка, ответил: 'Правда, а в чём дело?' Явно было видно - расслышал только последние два слова. Инна хихикнула.
'Она-то всё слышала, - понял инспектор. - Следит. Смотрит на мир глазами Горина и слушает его ушами'.
- Что у тебя? - совсем не шутливым тоном спросил Сухарев.
- Все семь, - ответила она. - Две минуты назад была вспышка активности, потом спад. Все семь построены, седьмой корневой образ - гвоздь.
Она что-то сверх того добавила вполголоса, Сухарев наклонился ближе.
Синявский с Яном бубнили о насосах и вентилях, Ян посмеивался, доктор смущённо оправдывался. Из-за них не разобрать, о чём Андрей просит Инну. Инспектор подошёл ближе, успел расслышать: 'Да, конечно. Я помню'. Сказав это, мисс Гладких снова уткнулась в экран.
- Ян Алексеевич, - позвал Сухарев.
- Да?
- Помните ли вы наш разговор о сингулярностях?
- Ну, естественно, - с некоторым удивлением ответил Ян. - Мы говорили о построении тензоров джей-преобразования. Вы жаловались, что не видите, как устранить проблему с метрикой, у вас при подходе к особым точкам коллаптировал процесс. Но я тогда вам сказал и пять минут назад повторил - модели ваши никуда не годятся. Где у вас учтено влияние на процесс тёмных массивов? А они влияют. Я после разговора с вами поразмыслил, и, мне кажется, знаю теперь, что делать. Надо просто вырезать сингулярности и дополнить модель шарами, натянутыми на тёмные массивы.
- Тёмные массивы? - поморщился Дмитрий Станиславович. - Эмоции, рефлексы. Это несерьёзно, Ян.
- Напротив, очень серьёзно.
- Даже слишком серьёзно, - громко сказал Сухарев. - Настолько серьёзно, что я прошу всех заложить руки за головы и оставаться на местах, особенно это касается вас, Владим Владимыч.
'Началось', - подумал инспектор, заметив в руке Андрея Николаевича свой пистолет.
- Ай! - визгнула Инна. Стул, на котором она сидела, грохнулся на пол, а её саму потянули за шиворот и заставили подняться. В шею ей ткнулся ствол.
- Я сказал руки за голову! - крикнул Сухарев, заметив, что инспектор не торопится выполнять распоряжение. - Иначе вышибу ей мозги.
- Андрюша, - забормотала индианка, пробуя оглянуться. - Ты же обещал!
- Обещал, что у нас с тобой всё будет хорошо. Не дёргайся, милая, и я сдержу обещание. И руки за голову, как все. Прекрасно.
- Что это значит, Андрей? - с возмущением спросил Горин.
- Это значит, Ян Алексеевич, что ваша попытка передать третьей стороне результаты исследований не удалась. Вчера вы спросили, что я думаю о жизни на Марсе. А что вы об этом думаете сами?
- На Марсе? Что-то я не припоминаю.
- И не нужно, - Сухарев улыбнулся. - Достаточно того, что вы помните, как получить результат.
- И какой вам от этого прок? - спокойно осведомился инспектор.
- Сейчас увидите, Владим Владимыч. Вы достаточно хорошо разбираетесь в волновой психотехнике? Или только в математике? Дмитрий Станиславович, будьте любезны, перенастройте излучатели на мой спектр. У вас есть мой волновой портрет, я знаю.
- Зачем? - брови Синявского выгнулись дугами, кожа на лбу собралась морщинами. - Вы что, хотите сделать перенос его памяти в свой мозг? С ума сошли!
