— Что же вы молчали! — упрекнул его раздосадованный Блэкфорд. — Ваше сообщение многое проясняет. А мы-то ломаем копья.
— Не обижайтесь, профессор. Для меня важно было услышать ваши мнения до того, как всплывет имя Гарсии. Вы и доктор помогли мне укрепиться в определенных мыслях, проверить ход некоторых рассуждений и нащупать в них уязвимые места. Теперь я могу с уверенностью сказать: наконец-то у нас появилась версия, в схему которой укладываются многие из необъяснимых вопросов.
— Всё это так, — неожиданно для всех сказала Джесси, — но откуда взялись призраки? И какое отношение они могут иметь к «Объекту»?
На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Слова Джесси подействовали на разгоряченных мужчин, как ушат холодной воды. Призраки вписывались в предлагаемую версию примерно так же, как пятое колесо в телегу.
Нарушил молчание Блэкфорд.
— Наверное, мне труднее всех об этом говорить, — начал он, рассеянно устремив взор к потолку. — Сам я ничего не видел и могу исходить лишь из рассказов господина Ланке и нашего инспектора. Гм, информация достоверных аналогов ни в одной из областей науки не имеет.
— А разве то, что мы видели на Охонгасе, имеет аналоги? — тут же сделал воинственный выпад Ланке.
— Не имеет, — продолжая смотреть не на него, а вверх, парировал Блэкфорд. — Но нельзя забывать и другое. То, чему мы стали свидетелями, имеет вполне очевидные последствия. Не станете же вы отрицать наличие кратера, протонита, радиации или поваленного взрывом леса? Даже если вы откажетесь верить глазам, приборы всё равно зафиксируют ситуацию так, как она сложилась, а не как запечатлелась в сознании. А в чем, простите, выражается физическое присутствие ваших призраков? Если «Объект» мы можем изучать и дальше, направлять к нему новые экспедиции, исследовать образцы, то как быть с призраками?.. Джесси полагает, что они имеют какую-то связь с «Объектом». Право, не знаю. Продублированы всего двое — она и Питер. Не вижу здесь взаимосвязи. Но предполагаю другое — перевозбуждение психики, сопровождаемое галлюцинативными реакциями.
— Та-а-к! — зловеще прошипел Ланке. — Значит, вы считаете, что мы с инспектором тронулись на почве вашего протонита?
— Опять вы за свое! — Блэкфорд по-прежнему смотрел мимо. — Не принимайте мои слова так близко. Ну мало ли что! Было, не было, какая теперь разница! Денек выдался кошмарный. А тут переутомление… стресс… Сработал механизм защиты. Он же вызвал разрядку. Пусть не совсем обычную. Но это не значит, что надо нервничать и до предела сгущать краски…
— Минутку, профессор! — перебил его Мелвин. — Есть человек, который видел копии Эрнадо и его сообщника по имени Хаусман.
— Вот как? — Блэкфорд оторвал взгляд от потолка и озадаченно посмотрел на инспектора. — Извините, я не знал этого.
— И как видите, оба они тоже в какой-то мере связаны с «Объектом». Так что в словах госпожи Фрайтон есть определенный смысл. Хотя я ни на чем не настаиваю и не берусь ничего утверждать.
Ланке, необычайно довольный таким поворотом, громко захохотал.
— Наш инспектор больше напоминает фокусника, который извлекает из пустого мешка кучу самых неожиданных вещей, — отсмеявшись, сказал он и с триумфом уставился на смутившегося профессора.
— Вы, доктор, переоцениваете мои возможности, — со вздохом признался Мелвин.
И поведал о том, что рассказал ему Стефан.
— Этому человеку можно доверять? — с кислой миной спросил Блэкфорд.
— Полагаю, что да.
Мелвин решил не вдаваться в лишние объяснения, представляя, как отреагируют эксперты, узнав о профессии Стефана.
— Теперь всё ясно! — подытожил доктор. — Как и предполагалось, мы столкнулись с новым оптическим эффектом, чем-то сродни естественному лазерному фотографированию. А что? В природе и не такое бывает. Я, например, слышал, что на одном урановом месторождении обнаружили самозапустившийся ядерный реактор. Редчайшее совпадение благоприятных факторов. Так и здесь. Могла сказаться повышенная ионизация воздуха, возросший радиоактивный фон или какие-то другие, неучтенные нами изменения в атмосфере. Да мало ли что еще! Обычный мираж, только в другой, искаженной форме. А причастность призраков к «Объекту» в том смысле, в каком это предполагается, даже несмотря на информацию инспектора, считаю недоказанной.
— А как быть с черным крестом Гартнера? — не удержавшись, подлил масла в огонь Мелвин.
— Вы что, серьезно? — оторопело уставился на него Ланке.
— Вполне.
— Не было креста… понимаете, не было! — запальчиво выкрикнул доктор. — Я говорил и готов повторить еще раз — это бред, вызванный помутнением рассудка.
— А если все-таки был?
— На что вы намекаете? — Ланке невольно снизил голос до полушепота.
— Если крест был и есть свидетель, который может это подтвердить, значит, мы должны учитывать и такой вариант. А вы, доктор, вместо того, чтобы голословно возражать, лучше бы попробовали объяснить, как такое могло случиться.
— Я ничего не знаю! — отрезал обескураженный Ланке. — И не желаю на эту тему говорить.
— Признаться, я тоже затрудняюсь сказать по этому поводу что-либо определенное, — сказал Блэкфорд. — Призраки… крест… — Он хмыкнул и принялся изучать свои ногти.
— Оставьте, господин профессор. Это мы уже слышали, — негромко, но твердо сказала Джесси. — Ваш ответ в данном случае ничего не проясняет. Могу с уверенностью сказать — в какой-то момент в душе у каждого из нас шевельнулся червь сомнения. Так в чем же дело? Может, пора пересмотреть отношение к рассказу старика и отказаться от стандартного и, я не побоюсь сказать, косного подхода к проблеме «Объекта»?
— Что вы говорите, Джесси?! — Ланке вынул из кармана брюк платок и стал вытирать вспотевшую лысину. — Вы же открыто предлагаете ступить на путь догматического мистицизма.
— Нет, уважаемый коллега. Моя задача сводится к другому. Если взглянуть на наши рассуждения со стороны, то налицо все признаки необъяснимого ни с каких позиций парадокса. В основе наших умозаключений лежат два исходных начала, и в них заведомо содержатся все возможные причины образования «Объекта». Третьего, как сказал господин Блэкфорд, не дано. Но вместе с тем вы сами вопреки логике выдвигаете взаимоисключающие аргументы и доказываете несостоятельность вами же предложенных решений. Как это понимать? Для меня ясно одно — либо кто-то из вас не прав, либо… — Она замолчала, будто наткнулась на непреодолимое препятствие.
— Ну-ну, дорогая, продолжайте… продолжайте… — елейным голосом пропел доктор, а затем, не скрывая язвительных интонаций, забубнил утробным речитативом: — Скажите как есть, и на головы ваши снизойдет высочайшая благодать, а смятенные души обретут долгожданный покой и смирение…
