– Оверкиль,- сочувственно кивнул негр,- иес, иес.
Негр провел спасшегося на берег, где рядом с лодкой стоял врытый в землю стол со скамейками.
– Хангри? - спросил он.
Если что хотел Ростислав сейчас, то как следует выспаться на нормальной постели, которую не колотит со страшной силой океан. Но ничто так не сближает людей, как общая трапеза, а предстояло как-то приспосабливаться к местным условиям, хотя бы на время. Ростислав принес из лодки сухарики и пару оставшихся луковиц, а негр выставил на стол мягкий соленый сыр и две бутылки пива. Они славно перекусили. Рядом, на необыкновенно яркой зеленой траве, пасся крутолобый бычок. За высоким металлическим забором в сотне шагов суетились матросы, бегая по сходням двух небольших военных светло-серых судов - миноносцев или тральщиков. Рядом с ними легко покачивался на воде красавец катер с летучими обводами корпуса… Негр перехватил его взгляд.
– Спид, спид,- оскалился он, махнул рукой в сторону океана и показал три пальца.-Юроп, андэстэнд?
И Холмов понял, что скорость y катера такая, что он в состоянии перемахнуть Атлантику за трое суток.
Дальше к западу -за причалами, кранами и складами - поднимался на террасах и курился желтоватой дымкой какой-то крупный город.
Негр подсказал со значением:
– Балтимор.
Течение и ветер отнесли лодку к югу, в штат Мэриленд,-сообразил Холмов, в свое время неплохо успевавший по географии. Теперь он точно знал, как поступит. Но прежде хотелось хоть немного отдохнуть. Он наклонил голову на руки. Солнце грело затылок мягко и нежно, как будто на нем лежала кошка. “Где-то сейчас Ольга, что делает?” - подумалось ему. Образы двух девушек в его сознании уже слились прочно, и с этим единым образом он заснул.
За этот день Христофор Шулун, как он выражался, “иззаседался весь” или не раз “ходил отсвечивать лысиной”. Он защищал своих сотрудников от бесполезных трат времени, как наседка цыплят. Такая тактика оправдывала себя втройне: сам Шулун был на виду, представительство лаборатории и какой-то процент нужной информации обеспечивался, а ребята двигали вперед науку спокойно, без дерготни.
В доме на Невском он сумел оказаться только в последние минуты рабочего дня. “Каппа” слабо гудела. В кресле оператора системы спал Холмов, уткнув голову в руки. Нежаркие солнечные лучи лежали на взъерошенном затылке нового сотрудника. “Перенервничал парень перед выходом на самостоятельную работу”,-улыбнулся Шулун и не стал его будить. Он вызвал на экран отчет “каппы” за день. Сделано было удивительно много; внесенные изменения позволяли гораздо лучше и чище воспроизводить объемные изображения распознанных объектов. Открывалась возможность прямого инструментального изучения прошлого в исторических местах. В принципе - хоть казнь стрельцов на Красной площади. Феноменальная “каппа” зафиксировала два случая, когда Холмов прибегнул к экстренному возврату из информационных путешествий, причем вторая попытка оказалась незавершенной.
Шулун выключил систему. Потер виски и задумался. Случаи с Холмовым и его предшественником ясно говорили: возможности “каппы” больше, чем предполагалось, и теория информационной относительности времени может получить экспериментальное подтверждение, дело это не пустое. Вырисовывались контуры потрясающего доклада на Совете. Он, пожалуй, начнет с каскада тщательно подобранных фактов, пойдет плясать от печки - от древних изображений пришельцев, из будущего в скафандроподобной функциональной одежде. Потом перейдет к другим доказательствам контактов между людьми разных эпох… Забыв о Холмове, Христофор решил посидеть еще часок-другой, покопаться в материалах, “перелопатить” еще одну стопу журналов.
Перенеся из шкафа на стол очередную порцию старых изданий, Шулун погрузился в работу. Вскоре он наткнулся на заметку в “Ниве” об изобретении Линдберга и “взял ее на карандаш”. Переписал он на всякий случай и другое сообщение журнала, которое обнаружил в одном из последующих номеров. Сообщение называлось “Происшествие на Невском проспекте” и гласило: “Изобретатель способа управления взрывом на расстоянии г. Линдберг, о работах которого мы сообщали на страницах нашего журнала, найден в своей лаборатории на Невском проспекте застреленным. Департамент полиции ведет энергичное расследование этого прискорбного происшествия”.
Было уже около семи вечера, когда Холмов зашевелился и поднял голову.
– Извините,- встрепенулся он, потирая замятую щеку.
– Ничего, в нерабочее время спать не возбраняется. А я уже у “каппы” все узнал. Хороший блочок ты вставил в алгоритм, одобряю. Слушай, а почему ты второй раз не закончил набор кода на аварийном приборе?
– Почему? - мучительно задумался Холмов.- Да, что-то было такое…- Он полез в нагрудный карман и достал горсть обломков.
Шулун изумленно покачал головой. У Холмова краской наливались уши.
– Ладно, бывает,- решил замять дело завлаб,- программа есть, перезапишем ее и только. Забудь, не бери в голову. Вот лучше послушай, что я тут раскопал под заголовком “Таинственное исчезновение”: “По сообщениям заокеанских газет, в военно-морскую лабораторию США в Балтиморе явился некий молодой человек, с трудом изъясняющийся по-английски. Он предложил способ превращения воды в моторное топливо. Была создана комиссия из специалистов. Изобретателю предоставили быстроходный катер, оснащенный мощным двигателем. На вопрос, какой водой - морской или пресной - заправить баки, молодой человек сказал, что это безразлично. Он попросил только членов комиссии на короткое время покинуть моторное отделение, это пожелание было удовлетворено.
Спустя минуту, к удивлению специалистов, двигатель легко запустился и начал работать очень мягко. Эксперимент продолжался около шести часов. Все это время катер с комиссией на борту бороздил воды Чезапикского залива, работая на одной воде без грамма топлива.
Для продолжения испытаний изобретатель не явился. На следующую ночь и катер бесследно исчез при таинственных обстоятельствах”.
– Ну, что на это скажешь, молодой гений? - спросил Христофор, закончив чтение.
Холмов ничего не мог ответить - он держался за горло, сдавленное внезапным спазмом. Потом судорожным движением все же протолкнул в себя воздух. Встревоженный Шулун, забыв о своем вопросе и докладе, схватил его за локоть.
– Что такое? Ты чего - спортсмен, здоровый парень и - на тебе.
– Не знаю,-почти нормальным тоном сказал Ростислав,-вспышка перед глазами с такими разноцветными искрами… И будто нечем дышать - проваливаешься в бездонный омут. Ну, будто тонешь, понимаете…
