И даже Муся, пряча недовольство в полупрозрачном ониксе глаз, не нашлась, что возразить…
– А если рядом не найдется никого подходящего? Или он уйдет раньше, чем Алла? – поделилась я теми причинами беспокойства, которые осозна-вала. Разве сможем мы его задержать?
– Мы с тобой, даже вместе, вряд ли, – согласилась Альханэ. – Но ты же знаешь Мусю! Пегаса на лету остановит!
Это правда. Я немного успокоилась.
– Лира… – Альханэ оставила в покое цветы и поднялась ко мне. – Мы ведь не делаем ничего недозволенного – в противном случае здесь давно была бы целая стая ангелов-хранителей. С твоим Сином во главе… Его ведь повысили, ты в курсе? Я его, сегодня, кстати, видела о тебе спрашивал. Просил передать, что очень много навалилось работы и всякое такое.
Я не успела ответить.
– Нашла! – крикнула Муся, упруго взлетая. Мы повернули головы к ней. – Именно то, что надо – возраст, внешность, род занятий, творческий потенциал… И Алла выйдет с минуты на минуту. Приготовьтесь!
Альханэ крикнула в ответ:
Уже!
А я снова ощутила странное беспокойство… словно кто-то сверлил меня взглядом. И торопливо огляделась. Крупный воробей (тот самый, что под-летал знакомиться), нахохлившись, смотрел прямо на меня. Мне показа-лось, что он хочет что-то сказать… но я не понимала что.
– Пора! – Мусин возглас прозвучал как удар прутом.
Альханэ не медля расправила крылья. Я тоже…
«Глупая!» – отчетливо чирикнул вдруг воробей и высоко подпрыгнул, словно в возмущении. И тут я его узнала. Это был вожак из упряжки Глав-ной Распорядительницы.
– Подождите! – вырвалось у меня. – Подруги зависли в воздухе прямо надо мной; их сильные крылья чуть трепетали. – Главная предупреждала меня недавно, что лучше держаться от них на расстоянии…
– Кого ты слушаешь! – фыркнула Муся. – Эту старую перечницу! Да у неё с рождения одно крыло, что она может знать о творчестве! Такие годят-ся только на то, чтобы распределять пыльцу!
– И в самом деле, Лира! – поддержала её Альханэ. – Теперь уже поздно отступать.
Нечасто они проявляют подобное единодушие. Я сдалась – больше, ду-маю, от удивления.
Из магазина уже выходила Алла. Шедший навстречу мужчина вежливо придержал дверь и посторонился…
Муся метнулась между ними. Оба на миг ослепли, дёрнулись навстречу друг другу – и столкнулись. Алла ударилась о косяк, охнула и, выронив па-кет, неловко осела на землю… Мужчина остался стоять перед ней, с недоу-мением потирая глаза.
Альханэ вспорхнула и на несколько мгновений зависла перед ним так, чтобы он оказался в дымке её крыльев…
Я взмахнула крылом у самого лица Аллочки… Она сморгнула и расте-рянно уставилась на высокого симпатичного незнакомца, который, присев на корточки, быстро складывал её покупки обратно в пакет… Он поднял го-лову, и они встретились взглядами.
– Прошу прощения, – он протянул ей пакет, потом, поколебавшись, ру-ку. – Позвольте, я вам помогу. Взгляды их снова встретились. Меня зо-вут Кирилл…
Получилось! Получилось!! !
Зова не было ни от Аркадия, ни от Аллы. До кризиса еще далеко – зна-чит, просто решили передохнуть. Что ж, тоже правильно.
Отдала долг Мусе и полетела искать Альханэ.
Нашлась она на лужайке, где мы в прошлый раз танцевали с бабочками, и начала было говорить, что я ничего ей не должна, но я лишь подняла крылья и со смехом осыпала ее с головы до ног – по нимбу, пепельным куд-ряшкам, спине, рукам заструились радужные искорки…
Под невесомым разноцветным дождём Альханэ тоже радостно засмея-лась, попытавшись оглядеть себя через плечо.
– У меня никогда такой не было, – сказала она восхищенно. Значит, все вышло, как ты хотела?
Да!
С момента нашего эксперимента – то есть уже месяца полтора, – я еще ни разу не виделась ни с подругами, ни с Сином. Алла оставила на-конец в покое Аркадия, и он целиком погрузился в творчество, будто ста-раясь себя вознаградить за потерянное время. Как он работал! .. Алла ис-пытывала небывалый подъём, найдя новый способ приложения своей энергии и своих идей – теперь это всё с благодарностью принималось. (К тому же, испытывая вину перед мужем, она всячески старалась создать ему максимальный комфорт.) Кирилл же, следуя её советам, подумывал сменить место службы – подыскать работу по душе – и вообще начал вести более активный образ жизни…
Надо было так сделать с самого начала. Каждый получил своё и успо-коился, а я едва успеваю сдавать пыльцу.
– Рада за тебя, – сказала Альханэ. – А у меня тоже новости. Я еще ни-кому не показывала, – она взяла меня за руку и повлекла за собой.
На земле под ветвями ели был укрыт шалашик. Плетенные из лепест-ков стены прикрывали три ряда ячеек, в которых сидели бабочки – боль-шие и маленькие, скромные и роскошные, нежно-розовые, желтенькие, чёрно-белые…
– Питомник?
Альханэ счастливо улыбнулась. это было её давней мечтой – устроить питомник-лечебницу, где можно было бы собрать самых-самых разных ба-бочек и заниматься ими всерьёз. И не у себя в дупле, а прямо на лугу. Но не хватало то времени, то пыльцы…
– Смотри, какая, – вполголоса проговорила подруга и осторожно, как только она умеет, вытащила из «постельки» крупную бабочку и протянула мне. – Я почти уверена, что когда-то она была музой. – Бабочка послушно перебралась ко мне на руку. – Ты не представляешь, какая она умница! Всё-всё понимает… Сама ко мне прилетела.
Я заинтересованно оглядела крылатую красавицу. Крылья у неё были широкие и крепкие; нижние половинки – в тёмно-голубых разводах на очень темном фоне. Верхние, украшенные взбегающими чуть наискосок янтарно-медовыми полосами, похожими на закат, венчались треугольника-ми, в густой черноте которых выделялось по белому кружочку… Как две полные луны. Темновато, на мой вкус и навевает что-то… тревожное, но весьма и весьма красочно – стоит как-нибудь «померить» такой наряд. Впрочем, Син говорит, что на моих крылья цвета прозрачной морской волны в лучах полуденного солнца – можно рассмотреть рассвет, а радуж-ные пятнышки иной раз сплетаются в целые пейзажи…
– А как она называется?
О, название у нее сложное, и всё равно ничего тебе не скажет. Да и ка-кая разница?
– Действительно… – Бабочка тихо сидела у меня на запястье, время от времени шевеля пушистыми усиками. – Ты хорошая, – сообщила я ей. Жаль, что нельзя погладить: драгоценная пыльца на крылышках… Тебя наверняка кто-нибудь ждёт… – шепнула я. – Очень ждёт где-ни-будь далеко, да?
– Что? – заинтересовалась Альханэ.
Я рассказала ей, что узнала от Сина про перерождение муз.
– Похоже на правду, – сказала она и провела пальцем по спинке насеко-мого. Бабочка как будто потянулась к ней.
