Егор, наконец, вспомнил, где он видел здоровяка Вадима – он был охранником на корпоративе, где ему пару раз довелось побывать. Вадим тоже подбежал к зрелым казбесам, но он их не резал, а скашивал мощнейшими ударами кулаков.
Вспыхнуло пламя – яйца оказались отличным топливом – жар тут же заполнил цех. Рабочие хотели бежать к выходу, но Егор жестом указал бойцам не выпускать их. Рабочие могли позвать на помощь – поколебавшись, Егор принял решение запереть их здесь. На войне, как на войне – они видели лица, а еще рано открываться, многие из бойцов не бросили своих основных занятий и рабочих мест…
Егор дал команду отступать, и отряд двинулся к выходу. Дождь закончился, после смрада и жара в цеху было приятно вдыхать свежий прохладный воздух. Двое бойцов несли убитого. Они почти достигли автомобилей, когда раздался громкий стрекот, будто заработал отбойный молоток. Четверо бойцов свалились замертво. Волна паники накрыла отряд – люди двигались хаотично, толкались у дверей автомобилей:
– Ключи! У кого ключи?!
– Хуй знает! Шевелись давай!!
– Откуда стреляли?!
Один из тех, кому посчастливилось, как и Егору, взять пистолет, начал стрелять куда-то в темноту. В ответ последовало три короткие очереди, и пистолетчик упал. Упал и еще один боец, прятавшийся за машиной, – пули насквозь пробили обшивку. Егор услышал, как кто-то разрыдался в истерике.
Мир вдруг перестал существовать для Егора – его заслонила пульсация в висках. А потом он вдруг слился со вселенной во что-то единое, сконцентрированное в мощный сгусток энергии.
…Егор почувствовал – существ всего трое, и они прячутся в сорока метрах за фургоном на противоположной стороне улицы. Перескочив через легковушку, Егор ринулся в бой. Существа стреляли, но траектории пуль были легко предсказуемы, а значит, не составляло труда уворачиваться от них.
Вот Егор возле первого: тот укрывается за задней частью фургона, на существе черная униформа и маска с огоньками на лице. Один удар, и грудь существа пробита – оставляя его задыхаться, Егор перепрыгнул к следующему – выбив из его рук автомат, он перегрыз глотку. Последнее существо попробовало убежать – без труда настигнув, Егор сворачивает тому шею, оставляя голову нелепо болтаться.
Егора осветило лучом фонарика, и две пули просвистели совсем рядом с ним. Стреляли оттуда, откуда Егор начал свою атаку. Стрелявшее существо звали Александром, но это теперь не имело никакого значения – Егор был возбужден жаждой крови. Он стал нападать.
– Егор, нельзя! Стоп! Егор, остановись! – услышал он девичий голос, когда был уже совсем близко к существу.
Перерождение тут же завершилось. Егор, обессиленный, упал на колени.
– Помогите ему подняться! Уезжаем! – слышал Егор ее команды.
Двое бойцов подхватили его под руки и доволокли до одной из машин.
– Автоматы… Заберите автоматы… – стиснув волю в кулак, сказал Егор и тут же потерял сознание.
Поредевший отряд вернулся в их временное убежище. Больше не было тесно – контейнер спокойно вмещал восемь человек – ровно столько осталось от пятнадцати. В живых остались Егор, Любовь, Вадим, Александр и еще четверо членов «Знамени Единства». Отряд молчал, поминая павших…
– Что с тобой произошло? Во что ты превратился? – наконец рискнул спросить Александр.
Егор сидел на полу, спиной облокотившись на стену, правой рукой он ерошил волосы.
– Ничего не произошло. Все в порядке.
– Как это ничего? Мы же все видели!
– Точно! – подхватил Вадим.
– Я же видел, что за существо неслось на меня, – продолжил Александр. – Я не узнал тебя. И раз уж мы все поддерживаем тебя, то, думаю, мы вправе знать, что с тобой происходит.
– Конечно вправе! – опять поддержал Вадим.
Остальные молчали, внимательно слушая, что на это ответит Егор.
– Хорошо, – сказал он, – я расскажу. Организация, против которой я воюю, превратила меня в оборотня. В тварь, которая пожирает людей. Они хотели сделать меня одним из них, но я направлю их же силу против них самих. Я сперва уничтожу их, а потом и самого себя.
– Это что же получается? – вдруг выкрикнул парень, у которого во время сражения начался приступ истерики, крепыш низкого роста. – Ты хочешь, чтобы мы пошли против таких же, как ты? Нет, спасибо, я видел, на что ты способен! Если бы тебя не остановили, ты бы разорвал нас всех на части. А теперь ты предлагаешь идти против тех… против таких же тварей?!
– Кто хочет, может уйти. Я пойму.
– Мне Филин звонил, – сказал Александр.
– Ну и? – спокойно спросил Егор.
– Сказал, что ты действуешь не в интересах «Знамени».
– Вот это да! Что-то новенькое! – воодушевился крепыш.
– Ну и? А какие вообще интересы у «Знамени»? Сидеть и выжидать? Сколько можно?!
– Миша тоже так считал. Интересы, увы, известны одному Филину, а он своими мыслями не делится.
– И чем закончился ваш разговор?
– Он предложил мне встать во главе местного «Знамени Единства».
– А ты?
– Я отказался. Из меня плохой лидер. Я, как и все остальные здесь присутствующие. – Александр осмотрел бойцов. – Мы остаемся с тобой. Но это все наши силы. Ты должен понимать, что подкрепления ждать неоткуда – больше никто не отречется от Филина.
Крепыш хотел было что-то сказать, но смирился и смолк.
– Я понимаю. И благодарю за доверие. Далее мы будем действовать более продуманно, я больше не допущу смерти товарищей! А за погибших сегодня мы еще отомстим!
…Вот я вижу парня, ему уже двадцать четыре, а он спит с фонариком – боится темноты. Впрочем, не только темноты он боится – он боится всего на свете, он только и мечтает о том, чтобы его оставили в покое. У него всегда готовы отговорки на случай, если его о чем-то попросят… На самом же деле он никогда никому не был и никогда в дальнейшем не будет нужен – проживет постную одинокую жизнь, умрет в пятьдесят два в своей квартире – найдут его только спустя месяц, когда соседи учуют странный запах…
…Вот менеджер среднего звена – всегда хотел выступать на сцене, но так и не решился попробовать. Дорастет до исполнительного директора, затем откроет свое собственное дело, преуспеет в нем. Всем будет говорить, что счастлив, только изредка, в шутку, будет вспоминать о своей давней мечте. Но больше всего он будет ненавидеть молодых и дерзких, чем-то напоминающих ему себя самого в юности. Сопьется и умрет от цирроза печени в сорок один год…
…Вот толстушка тридцати двух лет. Все свою жизнь она мечтает сбросить лишний вес, но никогда не делает какие-либо шаги к этому. Все, на что ее хватило, – это недельная диета, и как-то раз она посетила тренажерный зал. Умрет в тридцать девять – не выдержит сердце. Впрочем, умрет не одинокой, найдется тот, кому отклонения доставляют удовольствие – она будет третьей толстухой на его счету…
