КОМИССАР ПОЛИЦИИ. Как опасный для общества зверь…
БЛАНК. Неправда! Корко не был опасен для общества. Корко искал меня. Я ездил на белой машине с радиолокационным покрытием. Поэтому он и садился на белые машины. Конечно, жаль, что он нашел меня слишком поздно. Полиция же явно поспешила.
СУДЬЯ. Версия интересная…
БЛАНК. Корко искал меня - это факт!
ЗАЩИТНИК САЙМОНА. Я хочу обратить внимание суда на очень важную деталь: побег монстра, по всей вероятности, был запрограммирован. Мистер Бланк сам сейчас утверждал, что монстр искал его.
БЛАНК. Он искал защиты.- Корко бежал от жестокого с ним обращения. Он спасался от изувера-сторожа Базилио, который оказался хуже всякого зверя. Корко привык у нас в лаборатории к ласковому обращению и не выдержал побоев. Инстинкт повел его в такой ситуации ко мне.
СУДЬЯ. Это ясно. Но неясно другое -кто будет платить потерпевшим? Кто?
Молчание.
Мистер Саймон, вы отказываетесь признать себя владельцем монстра по кличке Корко?
САЙМОН. Отказываюсь. И требую возмещения убытков, понесенных фирмой.
СУДЬЯ. Доктор Сан, вы отказываетесь признать свой институт хозяином монстра?
ДОКТОР САН. Естественно! Институт продал монстра фирме “Саймон и сыновья”, у нас есть акт о продаже.
СУДЬЯ. Странная получается картина! Совершено нарушение юридических законов. Есть потерпевшие. А виновных не найдешь! Кто-то из вас, господа, должен взять на себя ответственность за поступки монстра. Или разделить эту ответственность?
БЛАНК. Я сознательно признаю свою вину за действия Корко. “Мы в ответе за тех, кого приручили”,-это сказал добрый человек еще в двадцатом веке.
СУДЬЯ. Мистер Бланк, вы берете на себя оплату исков и расходы по суду?
БЛАНК. Да.
СУДЬЯ. Суд окончен. Все свободны.
К Бланку подходит возмущенный доктор Сан.
ДОКТОР САН. Мистер Бланк, я возмущен вашим поступком! Ваше заявление об ответственности ученого за свой труд абсурдно! По законам общественной морали я, как руководитель научного учреждения, не имею права держать в штате сотрудника, которому суд вынес обвинение. Это порочит честь и репутацию института. Вы уволены!
Доктор Сан уходит. К Бланку подходит сияющий Саймон.
САЙМОН. Мистер Бланк, что я услышал! Вас уволили из института. Это прекрасно! Не отчаивайтесь, мистер Бланк! Моя фирма снимает свой иск и готова оплатить за вас все расходы по делу монстра. Да, да! Но с одним условием: вы переходите работать в мою фирму. Я построю для вас научную лабораторию, которая будет лучшей в мире! На торговле монстрами мы заработаем с вами огромные деньги! Мистер Бланк, соглашайтесь?! Вот вам бланк контракта. Скорее заполните его и подпишите! Я согласен на любые условия!
Бланк молчит. К нему подходит Базилио.
БАЗИЛИО. Мистер Бланк, мне надо скорее получить с вас. Суд решил.
БЛАНК (словно очнувшись). Мистер Саймон, я соглашусь работать у вас при условии, если вы уберете к чертям собачьим этого дебила, эту жуткую скотину Базилио!
САЙМОН. Я согласен, мистер Бланк! Синьор Базилио, вы уволены! Идите в контору и получите пособие в связи с увольнением. Да заодно и по вашему иску к мистеру Бланку! Мистер Бланк, если вы захотите, я сам буду ухаживать за монстрами! Подпишите контракт, мистер Бланк!
ИВАН КОЗЛОВ КОНОКРАД ИЗ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО
– …Нет, Вольдемар, мне, пожалуй, уже хватит, не наливай. Так вот, понимаешь, тот мир, который мы называем параллельным,-он не совсем параллельный, он соприкасается с нашим. В принципе это наш же мир, только чуть смещенный в пространстве и времени. Вот верующие видения видят - это ведь оттуда видения. Или НЛО, или барабашки разные, привидения. Все - есть, и не надо над этим смеяться.
– Я не смеюсь,-сказал Вольдемар, гоняя вилкой горошину по тарелке.-Я просто не верую. Ни в бога, ни в инопланетян, ни в твой параллельный мир. Ну где он, покажи мне его!
– Мы для этого сюда и пришли. Через двадцать минут мы выйдем к реке…
Вольдемар вскинул руку с часами к глазам, стал пьяненько таращиться на стрелки, соображая, видимо, где - часовая, где - минутная. Наконец сообразил:
– Нет, еще двадцать две минуты.-Щелкнул пальцами над головой: - Человек!
Официант не спеша, гордо и независимо подходит к нам.
– Человек, повтори. Коньячку два по сто пятьдесят, ну и там, сам знаешь что.
– “Белой лошади” уже нет. Могу предложить…
Вольдемар не дает ему договорить, достает из кармана рубашки деньги, не считая, роняет их веером над столом. Деньги не успевают осесть на скатерть, исчезают под взмахом салфетки официанта. Он теперь не говорит, а воркует:
– “Де воляй”, беф-брезе, консоме с профитролями?
– Давай, милый, давай. А еще - на десерт бы чего-нибудь попикантней. Ну там, Машу, Глашу, а?
– Позвоним, подъедут. Хорошие девочки, но цену себе знают.
– Сторгуемся,- Вольдемар откидывается на спинку стула и улыбается, на этот раз мне: - Вот ведь как! Волшебную ночь обещал мне ты, а получается, что я ее создаю. Ты спрашивал, могу ли я ездить на коне, а коня, то бишь, “Белую лошадь”, добыл опять-таки я. Ты что-то там о молодой цыганочке говорил, а я тебе на выбор: хочешь, черненькую, хочешь, беленькую…
Мы сидим в ночном ресторанчике, расположенном за городом, на самом берегу реки. Когда стихает озверевший оркестр и перестают дробить пол танцующие, слышно, как бьет в берег вода. И еще: если оченьочень прислушаться, можно различить удары копыта о гальку. Это Смоль ждет меня.
Официант заставляет закусками стол, Вольдемар сразу же тянется к коньяку и недовольно морщится, услышав мое: “Пора!”
– Куда пора? Еще две… полторы минуты. И потом, неудобно же: приедут дамы, а нас нет. Постой, куда ты? Врешь, ты ведь первым хочешь девочек встретить. Ну черт с тобой, выбирай первым, не возражаю…
Летняя ночь легкая, как вино. Я шагаю вдоль речки по мокрому песку. На песчаной косе, уходящей далеко в воду, меня ждет Всадник.
– Ты почему один? - спрашивает он.
– Я ошибся в друге. Но хватит об этом. Наверное, надо быстрее садиться в седла? Мы ведь рядом с рестораном.
– У тебя сильна инерция страха,-улыбается Всадник.-Нас и здесь никто не увидит. А если бы и увидели, какое тебе дело до этого?!
Я сажусь в седло. Бес вселяется в коня, он нетерпеливо перебирает копытами, косит глазом: мол, не пора ли? Порыв ветра срывает с неба звезду, та падает в воду.
Пора.
Я вонзаю шпоры в бока Смоля, и он мчится по степи. Рядом - Всадник. Третий конь, без седока, растворяется в ночи.
Ветер настраивает листву на дубах, как скрипач струны, потому перелесок заполнен музыкой. Откуда такой ветер? Ведь ночью и ветра засыпают.
– Ветер странствий,- услышал мой немой вопрос Всадник. Он едет рядом, стремя в стремя. Луна освещает его лицо. Оно мне знакомо: запавшие глаза, нос с горбинкой, смазанная линия губ. Незнаком лишь шрам на левой щеке, грубый, как корявая чешуя сосновой коры.
