Дрожь внутри прекратилась, сменившись ледяным спокойствием. Опять загадки, сердито подумала Дженна и повторила это вслух.
- Нет, не загадки. Это лишь ключ к пониманию, вроде пословиц Долин, которые ты и твои путники так любите поминать. К пониманию и к памяти. Память для тебя главное, Дженна. Помни мой огонь. Помни зеленый луг. - Альта провела рукой над столом, и на нем вдруг явились кубки, чашки и тарелки.
Петра, Катрена и мальчики, будто пробудившись ото сна, подсели к столу и стали шумно, с наслаждением есть. Чего там только не было: пирог с голубями, зеленый салат, фрукты, кувшины с вином, густо-красным, бледно-золотым и сладким розовым, которое Дженна любила больше всего.
- Но пойдет ли нам впрок эта волшебная еда? - спросила Дженна, взяв в руки витую булку.
- О да, - сказала Альта. - Ведь мой огонь вас греет, и мои стулья дают отдых вашим ногам.
Катрона, опрокинув второй кубок красного вина, добавила:
- А это вино веселит мое сердце.
- Вино тебе вредно, - воскликнула Дженна, схватив ее за руку. - Ты же знаешь, что оно вредит твоему желудку. Недоставало нам еще, чтобы у тебя начался понос.
- Это вино ей не повредит, - сказала Альта, - напротив, оно укрепит ее для грядущих сражений.
Джарет встал из-за стола так резко, что опрокинул свой кубок, и вино пролилось. На дубовой столешнице в мерцании свечей оно приобрело цвет запекшейся крови, а после золотистой струйкой стекло за край.
- Что это за сражения? Ты знаешь больше нашего - так скажи же и нам, наконец.
- Это война, которая началась в мое время, а закончиться должна в ваше, еле слышно произнесла Альта. - Это война, которая все время идет по кругу. Война, которая несет с собой и мрак, и свет. Война, которая сведет вместе мужчин и женщин.
- А если мы победим, то уж навсегда? - тихо спросила Дженна.
- Одно яблочко на огромном дереве, - напомнила Альта. - Одно дерево в огромном лесу.
- Одна роща на огромном лугу, - заключила Дженна. - Я помню. Я все помню, но счастья это мне не прибавляет. - Она встала, а следом и другие. - Должна ли я усвоить что-то еще?
- Только одно. - Альта сняла с руки браслет и положила на стол рядом с короной и ожерельем. - Возьми корону, юный Марек.
Юноша бережно взял ее в ладони, и Альта сжала его руки своими.
- Ты увенчаешь короля. Ты, Сандор, возьми браслет. Тот положил браслет на правую ладонь, и Альта прикрыла
ее своей.
- Ты станешь по правую руку короля.
Альта взяла со стола ожерелье и устремила пристальный взгляд на Джарета.
У Дженны внутри сперва стало горячо, потом похолодело. Она прикусила губу. Если Марек должен увенчать короля, кем бы тот ни был, а Сандор - хранить его правую руку, что же может означать ожерелье? Ошейник королевского раба? Или петлю на шее?
Только не Джарет, подумала Дженна, не мой верный друг - и простерла руку к Альте.
- Нет! Не давай ему ожерелья. Если оно несет с собой смерть, лучше дай его мне.
- Ты, Катрона и Петра знаете, в чем состоит ваш долг, - с грустной улыбкой ответила Альта. - Это записано в ваших сердцах - вы прочли это в Книге Света, когда были еще детьми. Но мужчинам, которые пока еще этого не знают, я должна дать эти памятки. Ожерелье предназначено для последнего из героев. Я должна вручить его, Дженна. Должна.
- Пусть вручает, Анна, - сказал Джарет, и взгляд его был тверд. - Я не боюсь. Я иду за тобой и изведал уже столько чудес, что и за всю жизнь не узнал бы, сидя на мельнице около своего старика. Если Анна пожелала умереть за меня - чего же мне больше?
"Не Анна - Дженна", - хотела сказать она, но поняла, что для такого случая "Дженны" будет недостаточно, и промолчала.
Альта надела ожерелье на шею Джарету, и оно стало зеленым, как чистейшей воды изумруд.
- Ты не промолвишь ни слова, пока корона не увенчает короля и правая его рука не одержит победы. После этого люди будут чтить каждое твое слово. Но если ожерелье будет разорвано до времени, твои речи посеют раздор, и король не сядет на трон, и круг никогда не замкнется. Ибо с этим ожерельем ты обретешь дар читать в сердцах и мужчин, и женщин - но никто не захочет услышать, что они думают и что чувствуют друг к другу.
Джарет, держа руку на горле, обвел взглядом всех по очереди, и глаза его при этом то расширялись, то уменьшались, как луны. Напоследок он вперил взор в Дженну, и она потупилась, не в силах смотреть в эти всевидящие очи.
- Бедный мой Джарет, - прошептала она, протянув ему руку.
Он открыл рот, но вместо слов у него вырвались лишь сдавленные звуки. Не взяв руки Дженны, он отошел и стал плечом к плечу с двумя братьями.
- А теперь вам пора, - сказала Альта. - Я дам вам хлеба и вина на дорогу, ибо между нынешним и завтрашним днем лежит долгий путь. Если же вы станете рассказывать о том, что видели и слышали здесь, в зеленом мире, веры вам будет не больше, чем Джарету теперь. Прощайте. - Она подняла руку, и лошади, словно по зову, подошли к ней. Она взяла их поводья.
Всадники стали рассаживаться по коням - Дженна первая, за ней Катрона с обнаженным мечом в руке. Джарет, взобравшись на гнедую кобылу, помог сесть Петре. Марек и Сандор сели последними.
- Увидимся ли мы снова? - спросила Дженна Альту.
- Да, в конце твоей жизни, - улыбнулась та. - Приходи к моей двери, и она откроется перед тобой. С тобой может прийти еще один человек.
- Один? - шепотом повторила Дженна и, не получив больше ответа, повернула коня в указанную Альтой сторону, к дальнему горизонту. Остальные последовали за ней.
Поначалу они ехали медленно, словно не желая покидать луг Альты, но потом один за другим послали коней в галоп. Сначала солнце, потом звезды мелькали мимо, как снег, но это был не день и не ночь, а какие-то вечные сумерки. Весна сменилась летом, осень зимой, а они все ехали по той же дороге туда, где небо сходилось с землей.
Дженна, оглянувшись назад, увидела Альту, стоящую около своей рощи в кругу греннов. Когда она оглянулась опять, все исчезло - Альта, роща и человечки.
МИФ
И сказала Великая Альта: "Корона - для чела, дабы править мудро; браслет для руки, чтобы придать ей ловкости; ожерелье же для языка, ибо без языка мы не люди. Как без него рассказать о том, что было, или воспеть славу? Как нам плакать или проклинать без него? Потому-то ожерелье - самый дорогой из всех даров".
Книга третья
СОРАТНИКИ
МИФ
И Великая Альта раздвинула завесу своих волос и показала им поле брани. По правую руку стояло войско света, по левую - войско ночи. Но солнце село, и взошла луна, и оба войска стали как одно.
- Они соратники, - сказала Великая Альта. - Друг для друга они как щит и меч, как тень и свет. Я велю вам познать войну, чтобы вы могли жить в мире.
И она опустила их на кровавое поле, чтобы они могли постичь эту науку.
