– Давай уж мне, – вздохнула Терр-Розе. – Только в чистый бокал!
– Алмончик, ты будешь?
– Нет, спасибо.
– Анаисик?
– А вина у тебя нет?
– Какое-то вроде есть, – Сократ взял узкую темно-синюю бутыль, потряс ее над ухом, посмотрел на свет и вылил остатки в бокал. – Хватит? А то я могу еще принести.
– Хватит.
Девушка взяла бокал, и в бледно-соломенной жидкости вспыхнул ясный живой огонь.
– Есть тут кто-нибудь? – раздался голос Дэна, и мгновением позже Денис с Ластенией возникли на пороге. – Вот видишь, я же говорил, они или у Сократа или у Анаис сидят. Господа и дамы, а чего это вы на полу?
– А почему бы и нет! – Терра то и дело отпихивала Сократа, норовившего прилечь и устроить голову к ней на колени.
– Понятно, я уж подумал, это ритуал какой-то, – Денис огляделся, свободных мест у маленького камина не осталось. Тогда он пододвинул поближе к компании большое кресло и устроился в нем вместе с Ластенией.
– Дэн, тебе вина или сугриппы? – спросил толстяк.
– Сугриппа – это что за зверь такой?
– Вкусный зверь, не беспокойся, – Сократ плеснул янтарного напитка в бокал и протянул молодому человеку. – Пробуй, не бойся.
Дэн пригубил и удивленно присвистнул:
– Ну, надо же, как похоже на отменный французский коньяк с какими-то добавками!
– Думаю, там цветочный настой, – Сократ все же изловчился, улегся и припечатал лохматую голову к коленям Терры.
– Ребята, я вот спросить хотел, – Дэн поставил бокал с сугриппой на подлокотник кресла. – Зеркальная Камера в Безызвестности Тьмы – это что такое?
Терра посмотрела на Сократа прекрасными холодными глазами-омутами, и произнесла:
– Ну, давай, толстый, сверкай своими познаниями. Тюремный постоялец! И отвяжись ты от меня, все платье изомнешь!
– Теруся, злая, не гони меня, – Сократ обхватил ее ноги обеими руками, – я буду хорошо себя вести, только не гони мою голову на холодный твердый пол! Я не знаю, что такое Зеркальная Камера, понятия даже не имею, прости меня, прости!
– Я знаю, что это такое, – Алмон взял из рук Анаис пустой бокал и поставил на поднос. – Сейчас расскажу.
– Алмон… – Анаис умоляюще посмотрела на полуволка, – пожалуйста, не надо. Я не хочу знать, что это такое.
– Да и впрямь, – поспешно подхватил Дэн, – какая разница. Я и знать-то не хотел, просто так спросил, для общего образования.
* * *
– Патриций пропал! – с лихорадочно горящими глазами Палач ворвался к Дракуле. – Нет его, исчез!
– Что, совсем, что ли? – насторожился вампир.
– Не знаю! Помнишь, что он говорил о трех годах? О тюрьме?
– Думаешь, и… вправду?
– Не знаю… подождем еще немного, если не появится, значит – да.
– Подождем… подождем… – Дракула уже не слышал и не видел Палача.
Его глаза сверкали.
* * *
Сквозь портьеры сочились бледные лучи раннего утра. В третий раз уже заглянул маленький желтоглазый слуга и осведомился, не нужно ли убрать?
– Может, завтрак сервировать? – кивнул он на пол, заставленный пустыми бутылками и тарелками. – Или вина еще принести? Давайте я хоть тарелки с бокалами помою! – взмолился слуга, никогда еще не видавший такого безобразия во дворце.
– Ладно, уж, убирай, – Сократ, кряхтя, поднялся на ноги и прошелся, разминаясь. – И спать-то совсем не хочется.
– Не хочется… – эхом отозвалась Анаис. Она так и просидела неподвижно в одной позе, глядя на огонь.
Лишь с наступлением утра, когда пепельно-голубую гостиную залило рассветное марево, Анаис постепенно стала оживать, словно ночь, раскрывая свои объятия, выпускала её на свободу. Алмон помог ей подняться, и друзья перешли в сообщавшуюся с гостиной комнату отдыха с мягкими диванами и низкими столиками.
– Я бы в душ сейчас залез с таким удовольствием, – мечтательно произнес Дэн, – и наряд бы этот снял с таким счастьем! Сгнию уже скоро…
– Вон, толстый всю жизнь в одной рубашке ходит и не сгнил же, – Терра присела на диван, извлекая шкатулочку с сигаретами из расшитой сумочки, прикрепленной к поясу.
– А вот не правда, – Сократ плюхнулся радом с нею. – Мои рубашки просто по цветовой гамме схожи.
– Как же мы все время забываем об одежде! Прости, Дэн, – сказала Ластения. – Дарту!
– Да, госпожа? – тут же появился слуга с подносом, заваленным грязной посудой.
– Дарту, отправь Сойгу в «Верта-Страду», пусть привезут господину одежду и обувь.
– Дворцовую или простую? – маленький слуга едва удерживал тяжелый серебряный поднос.
Ластения вопросительно посмотрела на Дениса.
– Простую! Самую что ни на есть простейшую! Рубашку, брюки, ботинки, как у них, – он кивнул на Алмона с Сократом. – Неброской какой-нибудь расцветки, спокойных тонов.
Дарту кивнул и поспешил прочь.
– А в ванную можешь идти прямо сейчас, – сказала Анаис, – там есть гостевые одежды.
– В смысле – халаты? – с надеждой уточнил Денис, поправляя на груди цепь с диском универсального переводчика.
– Ну, можно и так назвать.
– Мужчины, – Дэн переводил взгляд с толстяка на полуволка, – не поможет ли мне кто снять этот китель… кафтан… камзол? Там и на спине застежки, я себе руки выломаю, пока доберусь до них.
– А ты думал, во дворцах прямо все так легко, да? – хмыкнул Сократ.
– Идем, – сказал полуволк.
Дэн с Алмоном вышли. Анаис присела в кресло у окна, рядом с Ластенией.
– Анаис, ты выглядишь подавленной, – заметил Сократ. – Что-то случилось?
– Я посадила своего отца в тюрьму, а в остальном всё прекрасно.
– Давай рассмотрим этот вопрос с другой стороны, – Сократ отмахнулся от сигаретного дыма Терр-Розе. – Вот две чаши весов: на одной – твои личные эмоции, симпатии, антипатии, желание наладить хоть какой-то диалог с Георгом, а на другой – дела государственные, межпланетные, я бы сказал, дела и жизни огромного количества людей, у которых тоже есть свои эмоции, симпатии и антипатии. Им вообще нет никакого дела до ваших и наших с Патрицием отношений, они просто хотят жить спокойно и счастливо. Анаис, ты царственная особа, ты – Высшая. Вы – Георги, высочайший титул в Солнечной Системе, вас таких лишь двое. У тебя вообще не должно быть ничего личного, тем более, если уж возникают такие вот глобальные вопросы. Умоляю, прекрати терзаться, думаешь, нам легко? Думаешь, Алмону светло и чисто на душе, особенно когда он тебя такой видит? Ты на Ластению глянь, она опять рыдать собирается.
– Не собираюсь, – девушка смахнула слезы, – честное слово не собираюсь. Давайте поедем куда-нибудь все вместе? Мы уже столько времени во дворце… и никуда не выходим дальше сада. Я Денису Сатурн показать хочу.
– Что, понравился тебе парнишка синеглазый? – Сократ с ухмылкой подхватил новую тему разговора. – Вон он как вокруг тебя танцует, прямо загляденье.
