— Как вы себя чувствуете, товарищ Скарлат?
— Мне все труднее и труднее дышать. Думаю, что у меня кислород уже кончается. Что делать?
— Давайте лучше не говорить и не двигаться. Мы должны экономить кислород, — предложил Вирджил.
И хотя в эти тяжелые минуты, когда жизнь их висела на волоске, дружеское слово означало для каждого из них великое утешение, они признали его правоту.
А в зале храма продолжалась пляска смерти. Некоторые волосатые существа замертво падали на пол, другие еще прыгали, покачивая головами в такт ударам гонга.
Астронавтам становилось все труднее дышать. Запас кислорода был почти исчерпан, и Аурелиан Добре почувствовал, что его голова сжата, как в тисках. Глаза его выкатились из орбит, и он с хрипом вдохнул широко открытым ртом последние капли кислорода. Какой-то серый туман мешал ему ясно мыслить.
Скарлат и Анна держались дольше. Экономя дыхание, они продлили его на несколько минут, но затем и они потеряли сознание.
Вирджил, который сохранил последним сознание, со страхом глядел на изменившиеся, воспаленные лица своих товарищей.
“Неужели же это конец? — думалось ему. — Нет, это невозможно, спасение должно существовать! Должно! Такая смерть! И когда? Именно теперь…”
Нить его мыслей прервалась. Какие-то зигзагообразные линии прыгали у него перед глазами. Резкие звуки песнопений и гонга марсиан казались все более и более далекими. Стены храма превратились в бесформенную голубую массу. Он уже чувствовал, что все вокруг темнеет, как вдруг страшный шум заставил его открыть глаза.
Ворота, ведущие в зал, распахнулись, и Матей проник в подземный храм во главе целой группы существ, одетых в ослепительно белые одежды.
Марсиане, находившиеся в пещере, в ужасе попятились назад.
Пришельцы подняли какие-то трубки, которые они держали в руках, и из них сверкнули желтые молнии.
Марсиане, окружавшие стеклянную сферу, падали, как мухи, и погружались в глубокий сон.
Не обращая внимания на борьбу, кипевшую вокруг него, Матей Бутару пробился к стеклянной сфере и мощным ударом приклада своего оружия разбил в куски прозрачную оболочку. Вода хлынула в зал, заливая плиты. Матей быстро проник внутрь шара и сменил опустевшие резервуары другими, полными кислорода. С помощью Ми-Соль-Си и его друзей астронавтам начали делать искусственное дыхание.
Один за другим они пришли в себя и открыли глаза.
Чернат подошел к их спасителю и, полный признательности, горячо обнял его.
— Живем, живем, и это только благодаря тебе, Матей!
— Вот настоящие ваши спасители, — сказал руководитель экспедиции, показывая рукой на марсиан, которые, обступив астронавтов, разглядывали их с безграничным любопытством
— Здесь мы приземлимся, здесь! — Знаки Ми-Соль-Си указывали на плато, расположенное в сердце густого темно-лилового леса. Другие марсиане изучали технические установки ракеты или глядели в иллюминаторы. Они были очень веселы, очевидно, этот полет доставлял им неимоверное удовольствие.
Марсиане дали понять членам экспедиции, что они очень сожалели, что не встретились с ними с самого начала.
Матей Бутару и его друзья узнали, что случайно попали в необитаемую в настоящее время область планеты, где ютились полудикие марсиане, которые скрывались в пещерах и предавались идолопоклонству. Они обожествляли бога вод и приносили ему жертвы.
В одну из экспедиций, которая отправилась в этот край несколько месяцев тому назад, Ми-Соль-Си был похищен дикарями и, несмотря на все старания, его друзья не могли его отыскать.
Марсиане намеривались совершить и другие экспедиции в эту часть планеты, открыть убежите последних “дикарей” и перевести их в свои города, где они будут подвергнуты режиму перевоспитания.
— К несчастью, мы попали как раз к этим “папуасам” планеты Марс. А я, который начал было иметь плохое мнение обо всех жителях планеты, — сказал Добре. — Теперь я научен горьким опытом и никогда не стану делать поспешных умозаключений! Подумайте только, что бы подумали наши друзья-марсиане, если бы они приземлились у нас на Земле в 1950 году и попали бы в девственные леса Конго, на территорию, населенную пигмеями.
И он расхохотался своему собственному сравнению.
Ракета спустилась на несколько десятков метров над поверхностью планеты, над большой равниной.
Посадка прошла в отличных условиях. “Чайка” коснулась почвы своими гусеницами и приземлилась.
Плато, на котором они приземлились, имело посередине круглую платформу из какой-то серой, твердой материи, напоминавшей бетон.
Справа возвышалась величественная башня, чем-то напоминавшая триумфальные ворота. Она отличалась богатой орнаментировкой. Десятки барельефов, высеченных по камню, украшали ее, а под ними открывалось множество ниш. В одной из них находился рычаг необыкновенной величины.
Один из марсиан потянул за него и таким образом привел в движение какой-то механизм, и платформа, вместе с ракетой, ушла в землю и продолжала спускаться сначала медленно, а затем все скорее и скорее. Этот гигантский подъемник был одним из входов в подземный город, который предстояло посетить астронавтам.
Перед ними появлялись десятки горизонтальных люков, которые беззвучно открывались и закрывались. Спуск длился три минуты. Подъемник остановился.
Путешественники с удивлением огляделись вокруг. Они находились в пещере огромных размеров — настоящей подземной крепости. “Чайка” стояла на крыше самого высокого строения, господствовавшего над этим огромным гротом. Грот этот имел форму круга с диаметром более чем в десять километров. В центре вышина его достигала нескольких сот метров. Постройка, на крыше которой остановился гигантский подъемник-платформа, находилась в середине грота, на одной площади, обрамленной фруктовыми деревьями. Среди деревьев виднелись изящные артезианские колодцы, выбрасывавшие богатые снопы воды и сверкавшие всеми цветами радуги. Отсюда, с площади, расходились четыре магистрали, связанные между собою циркулярными путями.
Самые крупные постройки были выстроены из гладкого розового материала, похожего на фарфор. Главной их особенностью было то, что основание, на которое они опирались, было, вообще, гораздо уже, чем верхняя часть. Некоторые из них имели форму сферы, другие форму конуса, повернутого основанием вверх. Сниженная сила притяжения этой планеты допускала строения, намного смелее по замыслу, чем на Земле.
Окна в домах были круглые, а крыши — матовые. Сверху, сквозь кровлю грота, струились потоки искусственного света, ничем не отличавшегося от обыкновенного дневного. Его сияние равномерно струилось сквозь всю поверхность гигантского голубоватого потолка огромного грота.
