- Я просто знаю и все. Конечно, я еще совсем неопытен, но этот камень мне знаком. Покойный вершитель пытался посвятить меня и всучил мне этот камень прямо в Аду Зеркал.. - невесело засмеялся Андрей. - И я уверен, что тебе пора заканчивать эту затянувшуюся игру в братьев. Нам обоим это надоело. И ты увидишь, насколько тебе самому станет легче, когда мы перестанем притворяться. Я родился зеркалицей, мне нетрудно верить мертвым воспоминаниям. И я многое знаю о Андрее Качурине. Но я не он. А еще я точно знаю, что если ты не перестанешь сопротивляться, ты наделаешь себе проблем... Тебе нельзя шутить с отцовским даром, тем более, если вспомнить, что после смерти посвященного наследника сила его ушла к тебе.
Игорь замолчал. Действительно, когда они с Андреем и тем забитым хавви, выбирались из подземелья, откуда-то ведь пришла та совершенно беспричинная боль, озноб, клубы сиреневого дыма перед глазами...
Значит, тогда Андрей уже знал, что происходит с Игорем, и именно в те секунды, когда боль скручивала Игоря в узел, в глазах Андрея впервые промелькнуло что-то неприятно чужое.
- Неужели весь треп того рыжего колдуна о великих силах... неуверенно начал Игорь и замолчало в растерянности.
- Чистая правда, - докончил Андрей, чуть кивнул и слегка поклонился.
- Да что ты мне кланяешься?! - с гневом прошипел Игорь, вскакивая с тумбочки.
- Просто я отношусь к тебе так, как и должна мелкая урожденная тварь Пограничья относиться к наследнику Великой Силы.. - ровно проговорил Андрей.
Горькая удушливая волна подкатила под самое горло, Игорь закашлялся, и слезы брызнули у него из глаз.
Андрей тихо ахнул, бросился к нему с крайне встревоженным видом, пытаясь обнять, но Игорь отпрянул и, отвернувшись, завалился на кровать.
Он лежал на постели, подмяв под себя подушку и вцепившись зубами в
край наволочки. Слезы сами текли по его щекам, наволочка проворно впитывала
их, и казалось, конца этому не будет. Игорь теперь был уверен в том, что
Андрей... нет, не Андрей, а та самая урожденная тварь Пограничья, которая смирно сидела рядом и ласково гладила его по спине, эта тварь была права.
- Значит, все было зря, да? - пробормотал он, не выпуская наволочку из зубов.
- Ничего не бывает зря, - мягко ответил тот, кого Игорь очень хотел, но уже не мог назвать Андреем. - Твое путешествие в Пограничье прошло не напрасно. Ты узнал, наконец, кто ты есть. Ты обрел невиданные силы и возможности.
- Но у меня никого больше нет... Никого на всем свете... - горько всхлипнул Игорь. Он злился на себя, что никак не может унять эти дурацкие детские слезы. Тоже мне - владыка Пограничья! Сопляк, а не владыка...
- У тебя больше нет Андрея, это правда. Но теперь у тебя есть брат-шухор...
- Что? Этот вонючая крылатая образина?! - возмутился Игорь.
- Зря ты так, юный вершитель. Впрочем, на худой конец, у тебя теперь есть я, - скромно закончил зеркалица.
- Значит, Андрюшка умер?
Лишь короткий вздох был свидетельством легкого недовольства зеркалицы урямством своего господина.
- Да, Игорь.Андрей Качурин умер двадцать шестого октября в субботу... Пленник зеркалиц, отпущенный на волю из Ада Зеркал, не может стать тем существом, на которого он похож. С этим ничего не можешь поделать даже ты, наследник великого вершителя.
Игорь покрепче прижался лицом к подушке, чтобы окончательно покончить с влагой на глазах, и, приподнявшись, сел на переворошенной постели:
- Что же теперь быть? Как я должен звать тебя?
- Зови, как придумаешь, - грустно улыбнулась безымянная тварь. Имени у меня все равно нет... И не надо так переживать. Мне будет неплохо вместе с тобой, наследник. Да и ты вряд ли сможешь найти себе более преданного спутника, чем я...
- А на кой ты мне нужен? Кофе я и сам себе сварю, печенье в магазине куплю... - отмахнулся Игорь и принялся прибирать постель.
- Оставь, наследник... Я все сделаю, - сказала тварь, решительно оттесняя Игоря от кровати.
Игорь неожиданно для себя уступил. Отчаяние обманутой надежды еще теплилось, но уже не распирало душу, стихло, оставив только горечь.
Наверное, оно к лучшему, что это не Андрей, подумал Игорь, глядя на то, как быстро и ловко хозяйничает в его комнате безымянная тварь. Андрей не мог так измениться. Он остался бы таким, каким Игорь привык его видеть. И никаких перемен на этот счет Игорь не принял бы.
- Извини, наследник, мне надо на кухню, - слегка поклонилась тварь. Пока ты не решишь, прогонишь ты меня или нет, я должен заботиться о тебе...
- Ничего ты мне не должен! - буркнул Игорь.
Но тварь уклончиво пожала плечами и быстро исчезла из комнаты.
Игорь подошел к окну, оглядел запорошенные снегом крыши, подышал на стекло, нарисовал на нем грустную рожицу со слезинкой на щеке, быстро стер, сделал глубокий вздох и встряхнулся.
Когда окончательно смиришься с неизбежностью, становится легко. Игорь давно слышал эту умную фразу. И только теперь понял, насколько она справедлива. Ему стало легко. Мучительное нетерпение, погнавшее его неизвестно куда и неизвестно зачем, ушло восвояси.
- А ведь тварь права. Я зря дергаюсь. Будь отец-вершитель жив, наверное, он был бы сильно разочарован... - проговорил Игорь и прислушался к звукам в квартире.
Было на удивление тихо, даже возня на кухне не доносилась в комнату.
Какая-то больная тишина.
Игорь даже зубами скрипнул, словно придавленный этой мертвым безмолвием.
Конечно, он любил свой дом. Славно будет возвращаться сюда время от времени... Но только иногда и ненадолго. Жить здесь Игорь больше не мог.
Ему захотелось сразу окунуться в другой мир, тот самый, едва знакомый и весьма опасный, наполненный гамом чудовищных птиц, криками покрытых шерстью уродов и раскатами нездешнего грома. Неплохо было бы снова прикоснуться ладонью не к гладкой стене, оклееной бумажными обоями, а к пористому тысячелетнему камню, холодному и мощному хранителю родовых тайн. Захотелось разобраться в хитрых узорах каменной кладки и секретах деревянной резьбы.
Теперь на это у Игоря масса времени, и никто и ничто не держит его здесь.
Он одинок и может почти все, что пожелает.
Игорь пока чувствовал себя слепым перед собственными умениями, которые уже бередили его сердце, не обнаруживая себя. И ему хотелось немедленно, сию минуту разобраться в этом и овладеть всем, что досталось ему в наследство.
Взглянув на учиненный им беспорядок, Игорь запоздало выругал себя за глупую несдержанность. Лужу легко вытереть, сахарный песок и остатки печенья убрать пылесосом... Но любимая чашечка погибла, став жертвой пустого гнева.
Осколков было семь. Два крупных - с целым донышком и с ручкой. Три осколка поменьше, и два совсем крошечные - с золотого ободка.
