— Я и предполагал нечто подобное. Хорошо. Что же нам предстоит?
— Я бы посоветовал вам, коллега, принять ванну, переодеться…
— К сожалению, все наше имущество на корабле.
— Я знаю. Оно у нас, поскольку и сам корабль в наших руках. Ну, теперь-то вы удивлены? Хотя я больше ни в чем не уверен.
Федоров усмехнулся.
— Поняв, кто нами занимается, я поставил себя на ваше место и предположил, исходя из этого, ваши дальнейшие действия. Сразу стало ясно, кому нужно было угнать корабль, устроить небольшую катастрофу с членовредительством глупенькому коммерсанту…
— Он виноват сам. Полез туда, куда ему и заглядывать не следовало: решил увести ваш корабль, который понадобился нам для проведения небольшой, но важной операции, а затем перепродать его нам же втридорога. Этого мы не стерпели и вывели его из игры. Мы вообще сторонники простых и выразительных способов.
— Разумеется. Например, остановить конвой и похитить нас…
— …было куда проще и, главное, быстрее, чем затевать переговоры со Сбродом. Мы утонули бы в речах. А мы должны экономить время.
— Вполне естественно. Аванс получен, а протид не отправлен…
Алас больше не улыбался.
— Мне кажется, коллега, — сказал он медленно, — вы не оценили эпизод с коммерсантом. Не только ему вредно погружаться слишком глубоко.
— Можно подумать, коллега, что вам известен мой уровень, — изрек Федоров высокомерно. — Или моего друга. — Он кивнул в сторону Меркурия.
— Надеюсь, вы не верите, что мы оказались тут случайно? Мы вовремя узнали, что протид заказан Ливерой. И потому…
— Вот тут вы ошиблись, — прервал Федорова торжествующий собеседник. — Мы не ведем коммерческих операций, коллега. И мы не власть. Мы лишь ее инструмент. А в том, чтобы без шума продать немалую партию протида, заинтересованы вовсе не мы. Мы выполняем приказ.
— Скромность украшает серьезного деятеля… Но тогда, выходит, протид вывозит сама Власть! Я думал, что, став Властью, они…
— Бросьте, коллега. Нельзя избавиться от того, что в крови. И если субъект родился вором, то он не перестанет им быть нигде. Почему у нас судят всех поголовно? Прибыль от этого далеко не столь велика, поверьте, как об этом болтают. Дело совсем в другом. Каждый должен побывать за решеткой, иначе те, кто незримо стоит у власти, постоянно ощущали бы свою неполноценность: они-то через это прошли, прежде чем попасть наверх.
— Искренне благодарен вам за высокую ценность информации, — привстав, поклонился Федоров. — Итак, наша задача будет заключаться в том, чтобы забросить на Ливеру груз протида. А что потом?
— Простите, но я еще ни слова не сказал о вашей задаче…
— Бросьте. Это ясно и так. Вы не могли перевезти товар на одном из ваших кораблей, потому что информация непременно утекла бы, а это хотя и не смертельно, но нежелательно. Однако, если посадить на наш корабль вашу команду, опять возникнет утечка информации. Так что желателен посторонний экипаж. То есть мы. Элементарная логика, Алас, только и всего… Логика Службы, согласитесь.
— Я очень рад, что мы договорились. Правда, отдельные неточности вы допускаете, но у вас просто не было возможности получить нужные сведения.
— Неточности? У меня? Ну-ну, интересно…
— Хотя бы относительно кораблей. Почему на месте главного космодрома возник базар? Да потому что у нас больше нет кораблей. Осталось несколько военных машин, но к появлению любой из них близ Ливеры тамошние власти отнеслись бы неадекватно: они перепугались бы до смерти и подняли трезвон во всем регионе. Итак, кораблей нет: содержать торговые звездолеты, как вам известно — страшно дорогое удовольствие. Предприниматели рассчитали, что куда выгоднее фрахтовать чужие, чем тратиться на свои. Вы скажете, отчего же не нанять? Но на эту операцию не пойдет ни одна владеющая кораблями фирма из других миров: риск превышает допустимый. Так что вы подвернулись в самое время. И, честное слово, не прогадаете.
— Вы забыли о малости, Алас, спросить, согласны ли мы.
— Чистая формальность. Всякому здравомыслящему существу ясно, что… Хорошо. Спрашиваю, чтобы соблюсти протокол — вы согласны?
— На определенных условиях. Во-первых, полная заправка корабля.
— Само собой разумеется. Весь путь до Ливеры…
— Я сказал: полная заправка, Алас. По самую горловину. Полная!
— М-м… Ну, если начальство согласится…
— А вы убедите их, что так надо, иначе мы и пальцем не пошевелим.
— Послушайте, — сказал Алас с оттенком угрозы в голосе. — А не зарываетесь ли вы? Пусть вы — наилучший экипаж, но не монополист!
— У меня к вам вопрос, коллега! — неожиданно вступил в разговор Меркурий. — Где сейчас корабль?
— Там, куда мы его поместили, — ответил Алас после заминки.
— Готов спорить на двадцать граанских барсов, что он все еще там, где мы его оставили. Вы в лучшем случае выставили свою охрану, но поднять его так и не смогли, хотя пытались. И наверняка поняли, почему. Это мой корабль, коллега. И все его системы реагируют только на мои отпечатки и на мое биополе. Нет, мы совершенно не переоцениваем себя.
— Хорошо. Пусть будет полная заправка. Что еще?
— Одну минуту, — заговорил, наконец, Полномочный посол. — Одно условие есть и у меня. С нами, несомненно, полетит ваш представитель, чтобы мы не позволили себе никаких непредусмотренных действий, но главное — чтобы на Ливере сдать груз, кому следует, и проследить за оплатой. Я прав?
— Вас это обижает?
— Ни в коей мере. Мое условие, чтобы представителем были вы.
— Чувствую себя польщенным. Вы успели горячо полюбить меня?
— Да просто мы к вам уже привыкли.
— Думаю, что у начальства не возникнет возражений против моего участия в операции. Но что касается привычки… вам вряд ли придется пользоваться моим обществом.
— Это что еще за новости? — нахмурился посол.
— Откровенно говоря, я ожидал подобного подвоха с их стороны, — сказал Федоров довольно спокойно. — Хотят перестраховаться. А единственный способ это сделать — держать у себя заложника.
— Но мы откажемся!
— Если вы хотите провести остаток жизни в тюрьме — нет-нет, не в этой… не забудьте, вам вынесен приговор, — напомнил Алас.
— Несчастье в том, что он прав, — сказал Федоров. — Но мы обернемся достаточно быстро: до Ливеры рукой подать, и вы, дружище, не успеете даже соскучиться.
— Федоров, я, право же, не ожидал от вас подобного бессердечия!
— Однако нам придется принять их условие. Алас, вы обещаете, что господин посол будет находиться в приличных условиях?
