– А в лечебно-трудовой профилакторий его отправить? – кровожадно предложил Москаленко.
– Нельзя теперь в ЛТП, – печально сказала Надежда. – Только если сам вылечиться хочешь. Добровольно. А теперь пить не запрещается. Водка везде круглые сутки продается. Хоть упейся. А я бы запретила.
– А у нас, в Звездном, сухой закон, – похвастался Юрий. – Нельзя ничего, крепче светлого пива!
– Хорошо у вас, – оценила Надежда.
Потом они перешли к обсуждению быта космонавтов. Тут Москаленко подробнее рассказал о себе, о службе в авиации, о посадках на авианосец, о том, как познакомился с Гречко и решился-таки на самый важный шаг в своей жизни, о тренажерах и всевозможных испытаниях, которые ему пришлось преодолеть на пути к космосу. Засиделись заполночь. Приходил послушать Павел, сидел, моргал сонно, пока Надежда не погнала его спать. Приходил одноногий охранник, тоже слушал с уважением.
Расставаться с Надеждой совсем не хотелось. В кои-то веки Москаленко чувствовал себя полностью раскрепощенным. Ему хотелось общаться с этой женщиной и получать удовольствие от общения. Это было совсем по-другому, чем общаться с братом или с приятелями по Отряду. Потому что у нее был совсем другой взгляд на любую тему, и словно возникал стереоскопический эффект, Москаленко сам начинал видеть обсуждаемое чуть по-другому, легко отделяя иллюзии от реальных достижений, – он становился взрослее.
Во втором часу ночи Юрий засобирался.
– Можно я еще зайду? – спросил он Надежду.
– Конечно, – слегка устало улыбнулась она. – Заходи обязательно. Не забывай. И лекцию ты обещал прочитать.
– А как насчет… э-э-э… сходить куда-нибудь вечерком? – поинтересовался он, слегка смущенный.
– Не наглейте, товарищ космонавт, – отозвалась Надежда вполне благожелательно. – Не все девушки легкодоступны. А если серьезно, то почему нет? Через три недели я ухожу в отпуск. Так что, действуй, Юра!
Москаленко вернулся в Звездный городок окрыленным.
27
В понедельник всех слушателей Отряда космонавтов Авиакосмических войск собрал Сергей Крикалев и сказал следующее:
– Итак, товарищи офицеры, ваше обучение в качестве слушателей подходит к концу. Поздравляю. Скоро вы получите прямое назначение и станете полноправными членами Отряда. Но перед этим с вами хотел бы познакомиться наш Генеральный конструктор. Прошу вас, проходите в зал.
Встреча с Генеральным состоялась в Информационном центре Звездного, построенном специально для проведения многолюдных конференций. В нем еще пахло деревом и краской, а на отдельных помещениях висели таблички с предупреждающими надписями.
Двенадцать слушателей расположились в первом ряду малого конференц-зала, и через несколько минут в помещение вкатился (другого слова не подобрать!) веселый розовощекий крепыш. Генеральный конструктор НПО «Энергия» Дмитрий Ильич Козлов.
– Здорово, ребятушки! – поприветствовал он и уселся в предложенное Крикалевым кресло, лицом к лицу с кандидатами.
Наступила небольшая, чуть неловкая, пауза. Будущие космонавты разглядывали Козлова, а он разглядывал космонавтов.
Дмитрий Ильич смотрелся импозантно. В сером костюме, но без галстука. Широкий, жизнерадостный, с блестящим лбом и умными глазами. Москаленко читал о нем. Знал, что Козлов был соратником и заместителем Сергея Павловича Королева и долгое время возглавлял так называемый Филиал № 3 ОКБ-1, базировавшийся в Куйбышеве. В этом филиале было налажено производство ракет «Союз», а Козлов выступал ведущим конструктором этой ракеты, еще когда она называлась «Р-7». Именно эта ракета вывела на орбиту и первый спутник, и первого космонавта. Легендарный человек легендарной эпохи.
В настоящее время Козлов по настоянию правительства переехал из Куйбышева в Москву и занял кресло Королева, фактически возглавив всю советскую космическую программу. Конечно же, не он решал, кто из космонавтов полетит, а кто останется на Земле, но и от его слова и мнения многое зависело. Слушатели притихли, затаили дыхание.
– Ну что, ребятушки, в космос собираетесь?
– Да, да, конечно, так точно, – нестройно отозвались кандидаты.
– А на чем думаете лететь? На «Союзе» или «Буране»?
– Как Родина прикажет!
Козлов заливисто рассмеялся.
– Мы для вас, ребятушки, приготовили новый корабль. Такого вы еще не видели.
Генеральный кивнул Крикалеву. Тот вышел из зала и через минуту вернулся с большим макетом. Водрузил модель на стол.
По первому впечатлению Москаленко мог бы сказать, что корабль напоминает «Союз», но корпус более вытянут, а спускаемый аппарат (не может быть!) находился над орбитальным отсеком, а не наоборот. Сам орбитальный отсек был не круглым, а цилиндрическим – за счет этого корабль и казался больше. На спускаемом аппарате была нарисована красная пятиконечная звезда с длинным треугольным хвостом. И еще – у корабля не было солнечных батарей.
– Это, ребятушки, очень хорошая вещь, – сообщил Козлов доверительным тоном. – Наш новый корабль. Мы назвали его «Звезда»…
«Эге! – подумал Юрий. – А ведь Кошак-то действительно более информирован, чем я!»
– Рассчитан на двух космонавтов, – продолжил Генеральный. – Но вмещает трех. Может находиться на орбите до тридцати суток. Может маневрировать. Может менять наклонение орбиты в широких пределах. Он тяжелее «Союза», но новая ракета «Союз-У» легко его вытащит. Из принципиальных новинок. Смотрите, ребятушки. От солнечных панелей мы отказались – все системы корабля питаются от двух радиоизотопных термоэлектрических генераторов. Они находятся в защищенных капсулах вот здесь на выносных кронштейнах, – Козлов показал на два небольших цилиндра, которые действительно располагались на выносных кронштейнах, на нижнем, приборно-агрегатном, отсеке корабля. – По окончании работы они сбрасываются и плавно на парашютах спускаются на Землю, чтобы избежать загрязнения космоса и окружающей среды. Далее спускаемый аппарат, он сверху, соединен люком с орбитальным отсеком. Люк этот вызывал вопросы. Не прогорит ли при посадке, ведь именно на днище спускаемого аппарата приходится максимальная тепловая нагрузка. Испытания убедили нас: выдержит люк. Так что, не беспокойтесь ребятушки. Здесь есть и обычный люк, через который можно выйти в открытый космос и вернуться обратно. На «Союзе», как вы знаете, такой люк имеется в орбитальном отсеке, но мы решили сделать свой люк универсальным. Так и так получается, что на спускаемом аппарате должен быть верхний люк. Сверху, на длинной штанге – пеленгатор. Здесь смотрите, ребятушки, на носу корабля установлена пушка. Ее разработал Нудельман для авиации, а мы доработали для космоса. Может делать до тысячи выстрелов в минуту. Снаряды весят двести граммов. Прошьет любой вражеский спутник. И мигом превратит его в металлолом.
