Роджерс тщательно следил за лейтенантом, пока тот снимал верхнюю пластинку с цилиндра и объяснял, что следует сделать. Потом он повторил урок, глядя на Роджерса, дабы удостовериться, что тому все понятно.
— Ясно, сэр?
— Да.
— Сожалею, но мы не сумели найти специальную переносную бомбу. Они сняты с вооружения двадцать лет назад. Их пустили на лом или выбросили. Этот снаряд весит в три раза больше, но вам по силам будет тащить груз за собой, если стены туннеля действительно такие гладкие, как вы рассказываете. А когда вы сможете встать — несите бомбу за спиной в рюкзаке. Вы в хорошей форме, сэр, и, без сомнения, справитесь с задачей… — Лейтенант покачал головой. — Простите. Я не собирался вмешиваться в ваши дела.
— Ничего, — бросил Роджерс.
— Только один вопрос. Я пока не смог получить на него ответ. Насколько прочен корабль?
— Мы не знаем.
— Достаточно прочен, — заметил Джилмон, — чтобы выдержать падение с орбиты.
— Я не могу точно прогнозировать последствия взрыва для окружающей местности, — сказал лейтенант. — Если только Фантом не окажется несокрушимым — в чем я, честно говоря, сомневаюсь, — то по всей долине разлетятся горячие камни и шрапнель. Лучше бы вам укрыться подальше от горы.
— Я воспользуюсь джипом, — сказал Роджерс.
— Гоните, как черт, — посоветовал лейтенант. — И еще одно. Какой тип двигателя установлен на корабле?
Роджерс покачал головой.
— Там нет выходных отверстий, сопла или… Ничего.
— Если двигатель существует, а это вполне логично, если мы допускаем наличие корабля, тогда взрыв может запустить двигатель.
Роджерс глубоко вздохнул.
— Я думал об этом.
— Мы не обнаружили признаков повышенной радиации внутри или вокруг корабля, — сказал Джилмон. — Если там и есть двигатель, вряд ли они используют ракетное топливо.
— Тогда что они применяют в качестве топлива? — спросил лейтенант.
— Все наши действия влекут за собой определенный риск, — рассудил Джилмон. — И если пришельцы думают, что мы способны самих себя сбить с толку фантазиями… Сделает ли это их сильнее? Какую пользу принесли нам страх и промедление?
Загудела сирена и эхом возвратилась со стороны гор. Пронзительный, леденящий душу звук. По всему периметру Территории заголосили громкоговорители:
— Чрезвычайная ситуация. Чрезвычайная ситуация. Всему личному составу немедленно эвакуироваться!
Сообщения повторялись, они звучали громче сирены, и Роджерсу показалось, что глаза вылезают из орбит. Вокруг Территории начали сигналить машины. Фары сверкали, как глаза разъяренных животных. Джилмон зажал уши ладонями.
— Ну что, начинаем или будем стоять на месте и трепать языком?
Роджерс кивнул.
— Вперед!
Лейтенант вытащил из мешка белую куртку с двойным ремнем.
— Защита от остаточной радиации, сэр. Наденьте это, — объяснил он, стараясь перекричать шум.
Он достал другую куртку и облачился в нее сам, засунув раздвоенный конец ремня в петлю на спине. Куртка весила, вероятно, фунтов двадцать и казалась достаточно эластичной, несмотря на свинцовые пластины, вшитые в материю.
Роджерс и лейтенант помогли друг другу затянуть ремни.
— Пойдемте, сэр, — сказал лейтенант. Они вместе вытащили бомбу из машины и положили на тележку. Снаряд весил, по меньшей мере, шестьдесят пять фунтов, возможно и семьдесят. — Не стоит осторожничать. Бомба способна выдержать ракетную атаку и океанический взрыв. Если бы мы вдарили по ней кувалдой, то и тогда она бы осталась невредимой.
Роджерс открыл ворота внутреннего ограждения, и они покатили тележку по песку, потом по тропинке, посыпанной гравием — к отверстию в горе. Им предстояло преодолеть сотню ярдов. Лейтенант собственноручно поднял снаряд и положил его на песок. Сирены не смолкали, громкоговорители монотонно повторяли приказ об эвакуации.
Первые проблески рассвета окрасили Гринуотер-Рендж в неестественный алый цвет. Мятущиеся огоньки фар все еще прорывались сквозь мглу, но теперь их стало значительно меньше.
— Похоже, они убираются прочь, — сказал Джилмон.
— Пора эвакуировать лагерь, — решил Роджерс. — Мне нужен лейтенант и еще один человек.
— Я останусь до тех пор, пока вы не скроетесь в туннеле вместе со «стрелой».
— Мы теперь называем бомбу «обезьянкой», а не «стрелой», — поправил лейтенант.
— Черт с ней! Пусть будет «обезьянкой».
— »Обезьянка» у меня на спине.
Лейтенант вынул из ранца тефлоновый чехол и натянул его на цилиндр, закрепив ремнями и зажимом. Чехол защищал снаряд от острых углов и выступов, за которые тот мог зацепиться. Потом он прикрепил две веревки к болтам, утопленным в верхней части цилиндра.
— Все готово, сэр?
Роджерс кивнул.
— Пойдемте.
Лейтенант отодвинул верхнюю пластинку и установил время.
— В вашем распоряжении сорок минут, сэр, начиная с того момента, когда я щелкну переключателем. Мы останемся здесь еще на пятнадцать минут. А вы помните: после выполнения задачи — скорее в безопасное место.
— Понятно.
Роджерс забрался в отверстие. С петли на поясе свисали веревки. Он достиг первого поворота и остановился там, собираясь с силами.
— Поднимайте, — крикнул он.
Лейтенант включил таймер, закрыл пластинку и поднял снаряд в дыру. Роджерс двумя руками тянул его вверх по первому участку туннеля.
Потом он вызвал лейтенанта и Джилмона.
— Обогнул первый поворот, — сообщил он. — Начинаю подъем по вертикальному отрезку.
— Тридцать пять минут, полковник, — напомнил лейтенант.
Роджерс взглянул вверх и на секунду задержал дыхание, пытаясь расслышать какие-нибудь звуки. Неужели инопланетяне позволят ему втащить оружие в корабль и не окажут сопротивления?
Он свернул веревки и закрепил их у пояса. Потом подвесил «обезьянку» на тросе, привязанном к мощному крюку, который он вбил в лаву. Роджерс преодолевал подъем так же, как и раньше: дюйм за дюймом, отталкиваясь спиной от одной стенки и ногами от другой. Это заняло у него еще минут пять. Прошло двенадцать минут, а он уже устал, хотя силы еще были.
Скорчившись в низком, почти горизонтальном туннеле, он развязал скользящий узел на веревке, продернутой через крюк, и начал тянуть ее вверх по проходу так быстро, как только мог. Сквозь плотную ткань рукавов проступили мускулы.
Цилиндр был уже почти у края. Роджерс услышал голос Джилмона, доносившийся снизу:
— Как дела, полковник?
— Почти у цели.
Руки мучительно болели. Противорадиационная куртка натирала кожу под мышками и начинала раздражать Роджерса.
