Крохотная серая коробочка была прилеплена под самым потолком, на стыке плит. Очень грамотно прилеплена, надо сказать – в тени, почти теряясь на фоне побелки, и провод заделан в щель… Случайно обнаружить крайне маловероятно. Кто в здравом уме исследует все щели под потолком? Взгляд нормального человека скользит мимо…
Не обращая более внимание на видеокамеру, он распахнул ворота, загнал «Ниву», тщательно запер ворота вновь. Не спеша поднял капот, делая вид, что ковыряется в моторе. Вот так, значит…. И ведь не банальный «жучок» – видеонаблюдение… Да, это будет трудно.
Не есть ли это первый шаг в направлении Истринского водохранилища?
Алексей захлопнул капот, вытер руки тряпкой. Ладно. Это с тем, прежним Чекаловым номер прошел бы банально и скучно. А сейчас мы еще поглядим, кто именно окажется в том водохранилище.
Ящерка между тем продолжала носиться вдоль спины, туда-сюда, неутомимо и резво. Ишь, соскучилась по прогулкам… Да что это, в самом деле?
Разгадка обнаружилась почти сразу, едва он покинул гараж и запер за собой дверь.
– Мужик, у тя курить есть? – голос мужской, молодой и нарочито грубый.
Чекалов медленно обернулся. Четверо оболтусов лет по восемнадцать-двадцать стояли полукольцом, отрезая всякую возможность потенциальной жертве банально убежать.
– Курить вредно, – он улыбнулся, – а иногда и просто опасно.
Один из шпанят щелкнул выкидным ножом, лезвие тускло блеснуло в сером свете пасмурного зимнего дня. Алексей чуть поморщился. Ну до чего все-таки все эти ребятишечки любят дешевые понты…
Он привычно сосредоточился, и мир вокруг вновь стал стеклянным.
– Не здесь. Идите на проспект и там режьте друг друга сколько влезет. Пленных не брать! Последний делает харакири. Бегом арш!
Дождавшись, когда топот ног затихнет вдали, Чекалов прислушался к собственным ощущениям. Странно, но ящерка не только не угомонилась, а даже увеличила темп, точно спортсмен-марафонец, желающий побить мировой рекорд. Однако, что же это такое?!
Дорога от гаража до «апартаментов» обычно занимала минут пять, однако сегодня он наверняка уложился в три. Прыгая через две ступеньки, взлетел по лестнице, сунул ключ в замок. Да что же это… только бы с Юлькой ничего… а Юльчонок? А тетя Вера, в конце концов?
Неужто Свет может врать? Или попросту ошибаться? И госпожа злобная реальность таки нашла способ…
Дверь за спиной захлопнулась с лязгом. Алексей ткнул пальцем в клавишу выключателя, отчего-то не мерцавшего сегодня неоновым огоньком. Никакой реакции.
«Не надо зажигать свет» – темная фигурка уже стояла рядом, и слова бесплотно звучали в самой голове. – «Я успела выключить автомат в щитке счетчика. И не говори ничего вслух. Пока…»
* * *
– … Вот такие дела, Лешик.
Толстая свеча горела в стакане ровным немигающим пламенем, и только самый кончик огненного язычка чуть дрожал – в точности так, как это делала Юлька…
Они лежали обнявшись на диване, укрытые махровой простынью – первым, что попалось под руку в шкафу. Кровать в главной спальне сегодня была занята. Занята непрошенными гостями. Там, под подушкой, аккуратно разложенные рядками, покоились электронные «жучки», выковырянные из самых неожиданных мест. Алексей чуть улыбнулся, вспомнив, с какой уверенностью тыкала пальцем Юлька, безошибочно указывая места установки прослушки. «Жучки» оказались старыми, примитивными радиомикрофонами на присосках и со встроенной батарейкой. Сейчас они передавали операторам глубокую тишину, как то и должно быть в необитаемой квартире. А вот от видеокамеры, мастерски вмонтированной в осветительный плафон над входной дверью, избавиться не удалось. То есть выдрать ее в принципе большого труда не составляло, но тогда все карты были бы открыты. К счастью, в отличие от микрофонов, камера питалась от квартирной электросети, и сейчас бездействовала. Алексей усмехнулся уголком рта. Верно говорил Володька: «не одни мы с тобой умные»… Вот, пожалуйста, учли даже то, что ток на лампочку в светильнике поступает в отключенном состоянии через сигнальную неонку. Немного, правда, ну да для крохотной телекамеры на ПЗС-ке, видимо, этих миллиампер достаточно…
– Юля, Юль…
– М?
– Как они узнали?
Короткий смешок.
– Это было не так уж сложно. Ты здорово светился все последнее время, Леша.
Пауза.
– Черт… Надо было мне сидеть тише воды, ниже травы…
Тяжелый вздох.
– Тогда это нужно было делать с самого начала. С того момента, как вы с Володькой задумали весь этот «Лазарус»… Не делать вообще ничего. Отказаться. Жить как все… как трава.
Пауза.
– Не кори себя ни в чем, Леша. Тебе был дан талант, и ты его использовал. На все сто использовал… и победил. Тебе дана власть – и ты ее используешь. Весьма активно.
Она рывком приблизила к нему глаза.
– Вот оно, настоящее испытание. То, что было до сих пор – баловство… Это не пара бандюков-рэкетеров и не уличная шпана – это машина, Лешик. Она может быть неповоротлива, но суть от этого не меняется.
Чекалов вдруг почувствовал, как его колотит нервный озноб. Юлька права. Он уже привык к отсутствию реальной угрозы. Как лев, угодивший на необитаемый остров. Соперников не видно, максимально крупные звери – круторогие козлы, привыкшие бодать безрогую живность… И вдруг на остров высаживаются охотники.
Можно ли в одиночку одолеть систему?
Юля улыбнулась уголком рта.
– Помнишь, вы с Володькой как-то разбирали нетипичную шахматную задачку? Там у черных была целая армия, а у белых только одна экзотическая фигура под названием «магараджа»? Ферзь плюс конь в одном лице?
Алексей медленно кивнул. Да, было такое… точно. В той задачке следовало не допустить согласованного действия вражеских фигур, выбивать поодиночке. Пользуясь превосходством над любой из… И при малейшей оплошке противника попросту взять короля, положив конец игре. Это в типовых задачах король фигура неприкосновенная.
– Верно, – Юлька, как всегда, без труда прочла то, что ворочалось в его голове. – Не следует пытаться стать сильнее армии. Любая машина состоит из деталей.
– Володька тогда доказал, задачка безнадежна. Черные там всегда побеждали, если играли правильно. Без ошибок.
– Играть без ошибок невозможно даже в шахматах. Тем более в жизни.
Он провел кончиками пальцев по ее щеке.
– Значит, говоришь, ферзь плюс конь? И кто из нас будет конь, м?
Она вновь чуть улыбнулась.
– Нет, Лешик. Ты и есть тот «магараджа». А я, так выходит – твой джокер в рукаве. Фигура, не подлежащая взятию.
Теперь он изучал ее лицо так внимательно, будто видел в первый раз. Джокер, значит… Ultima ratio?
