Чарис настроила приборы для совершения прыжка вверх и нажала на нужную кнопку. Потом её вдавило в мягкое пилотское кресло. Вертолёты не предназначены для резких взлётов. Но благодаря этому стремительному прыжку она покинет взлётную полосу со скоростью, которая прорвёт любую охрану, если таковая всё–таки имеется.
Девушка судорожно вздохнула, борясь с навалившейся тяжестью, заставляя себя управлять взлётом. Теперь купола казались маленькими серебряными кружками на тёмном фоне сгущающихся сумерек. Чарис взяла курс на север, затем установила автопилот, а сама попыталась обдумать, как же теперь засечь тот барьер.
Как же выследить Иноземье? Просто посылать мысленные лучи то туда, то сюда, пока не обнаружится стена между тобой и целью? Она знала лишь то, что остров вайверн находится к северу от правительственной базы и к югу от фактории Джэгана, а у неё нет даже поискового луча коммуникатора, который указал бы ей более определённое направление.
А внизу, едва видимая в темноте ночи, проходила линия прибоя, неровная полоса между берегом и океаном. Узор — у неё должен быть узор. Чарис с каким–то безумием огляделась. Здесь не было ни листочка, чтобы нацарапать нужные линии, ни земли и куска камня, чтобы начертить его. А как насчёт бардачка слева? Чарис сунула туда руку и выгребла на свет содержимое.
Пакетик с укрепляющими таблетками… Девушка быстро сунула их в мешочек на поясе. Ещё одна аптечка, побольше размером и оснащённая лучше, чем та, что была у Лэнти. С радостью Чарис открыла её, надеясь обнаружить стерильный карандаш, но его там не оказалось, хотя нашёлся огромный тюбик с аналогичным содержимым. И наконец — пластмассовая доска вроде тех, что используют для зарисовки карт; её поверхность была слегка неровной и шершавой, словно на ней неоднократно делались заметки, которые затем стирались.
Ею можно будет воспользоваться, если только она найдёт какой–нибудь предмет, который способен нанести штрихи. И снова Чарис сунула руку в бардачок и захватила пальцами на дне какой–то небольшой цилиндр. Это оказался воспламенитель. Бесполезный для неё… Хотя, может?..
Девушка, волнуясь, установила уровень пламени на самый маленький луч и направила его кончик на пластмассовую доску. Всё вполне могло разорваться прямо у неё в руках от вспышки пламени. Но поверхность карты должна сопротивляться жару точно так же, как и влаге. Впрочем, её использовали, наверное, уже неоднократно. Девушка быстро вела кончиком воспламенителя по доске, боясь совершить ошибку, и на поверхности появлялись глубокие коричневые линии, оставляемые язычком пламени, хоть и немного расплывчатые.
Чарис выключила воспламенитель и посмотрела на своё художество. Да, сходство с таким уже знакомым узором вполне прослеживается. Отличная замена утерянному диску.
А теперь не пора ли воспользоваться новоиспечённым диском. Девушка закрыла глаза. Сосредоточь всё внимание на той комнате в Цитадели… на барьере! Однако где же он? Всё, что она знала, — только то, что этот барьер всё ещё существует. Похоже, первая попытка обнаружить, в какой стороне находится Цитадель, потерпела неудачу. Но нельзя же опускать руки, нужно ещё раз попробовать.
Комната… узор… барьер. Чарис открыла глаза. Голова слегка повёрнута влево. Это что, указание? Как проверить это? Девушка отключила автопилот и изменила курс в глубь материка, покинув прибрежную полосу. Когда берег исчез из поля зрения и внизу на земле простиралась только тёмная масса растительности, она вновь развернула машину и попыталась ещё раз.
Комната… узор… Голову снова повернуло налево, но теперь на самую малость. И девушка решила проверить это столь ненадёжное указание. Чуть изменив угол направления, она направила вертолёт в сторону океана.
Узор… ну же… Чарис смотрела прямо перед собой, когда её мысленный луч упёрся во что–то непроницаемое. О, только бы это было оно. Только бы это была Цитадель.
Чарис не имела ни малейшего представления о том, насколько далеко от берега континента находятся острова вайверн; вертолёт преодолел уже порядочное расстояние, а до ее цели, возможно, ещё несколько часов полёта. Девушка увеличила скорость до максимума и стала ждать, положив руки на пластмассовый лист карты.
Над горизонтом низко сияли звёзды. Нет! Не звёзды — слишком уж низко они находились. Это огни! Огни почти у самого уровня моря — да ведь это и есть Цитадель! Импульсивно Чарис попыталась воспользоваться Силой, и… показалось, будто она со всего разбега налетела на острые трезубцы. Девушка судорожно выдохнула воздух от боли, охватившей тело после мощного ментального удара.
Однако вертолёт беспрепятственно преодолел барьер и продолжал лететь над огнями.
Чарис не имела ни малейшего представления, что будет с ней потом, когда она доберётся до Цитадели. Следовало предупредить вайверн, а уж они–то со своей Силой поймут, что она говорит правду. Но что же смогут в свою очередь предпринять эти ведьмы, получив предупреждение, чтобы избежать полного и быстрого уничтожения. Ведь нападение на них уже фактически подготовлено.
Окна в скалистом массиве Цитадели светились яркими огнями, и некоторые из них были почти на одном уровне с вертолётом. Чарис взяла управление аппаратом на себя и сделала круг над зданием, выискивая ровную площадку для приземления. Совершая круги над самыми высокими зданиями, она заметила огни на земле, обозначавшие открытое пространство для посадки, словно кто–то ожидал её прибытия.
Когда аппарат коснулся поверхности земли, она увидела рядом второй вертолёт. Так значит… второй разведчик, Торвальд, не погиб. Но союзник ли он ей? Может, сейчас он в плену и его отправили в такое же место сна–небытия, как и Лэнти? Лэнти… Чарис попыталась выкинуть из головы всякую мысль о Лэнти.
В руках девушка держала пластмассовую доску. В стенах не было ни просветов, ни дверей, а до окон не достать. Посадочные огни горели через равные промежутки. Значит, вайверны ожидали её прибытия. Однако сюда никто не пришёл — возможно, она угодила в какую–то ловушку.
Чарис кивнула. Всё это было частью обещания той дымчатокожей вайверн. Она должна надеяться только на себя — и ответ должна дать тоже она сама.
Так сказала та вайверн, значит, так и будет. Чарис держала в руках пластмассовую доску, на которой в тусклом свете ночи мерцал её узор. Остроконечный хохолок, бледная кожа, на которой виднелись лишь едва заметные следы стёртых временем узоров… Чарис напрягла память и тщательно воссоздала образ, на котором затем сосредоточила всё внимание, пока не стала уверенной в том, что ни одной детали не упущено. А потом…
