− С Фико? Ты о ней что-нибудь знаешь? Она куда-то пропала!
− Фико не пропала, − улыбнулась Рута, поглаживая лапой свой живот. − Она просто ушла в меня.
− Ты ее съела?! Рута, я же просил тебя не делать так без моего разрешения!
− А ты и впраду не слышишь, когда я говорю не то, что есть на самом деле, − усмехнулась Рута. − Я ее еще не съела! Но, если окажется, что она наврала, про любовь мужчины и женщины, я ее точно съем!
− Где она, Рута?
− Ты больше любишь ее, чем меня? − спросила Рута.
− Я люблю тебя больше всех, Рута! − ответил Каррвенс, подошел к львице и начал ее гладить. − Рута, ты должна сейчас же выпустить Фико!
− Только после того, как ты докажешь, что действительно любишь меня больше, чем ее!
− Ну что за капризы, Рута! Ты же давно не маленькая!
− Вот именно, что давно! Значит, ты не хочешь? Тогда, я сейчас же пойду и сожру ее!
− Ну, чего ты хочешь, Рута? Чего?!
− Чтобы ты меня любил как женщину! А не как ребенка! Я давно не ребенок!
− Хорошо, я это сделаю, но ты пообещаешь, что выпустишь Фико.
− Выпущу, − ответила Рута. − После того, как ты докажешь.
В этот час для Каррвенса изменилось все. Он любил львицу как женщину, и сделав это в первый раз, понял, что уже никогда не сможет отказаться от такого удовольствия. В нем выросло нечто, чего человек еще не понимал. И только Рута ощущала это по-своему, И ощутила так, что у нее не осталось сомнений в любви ее самого близкого человека, хотя она давно поняла, что она сама − инопланетянка, а не человек. Узнала она и то, что Каррвенс заплатил за нее выкуп у похитителя, выкравшего ее с другой планеты. Не знала она только с какой. Но Рута четко знала, что ее хозяин (а именно так называли Каррвенса все вокруг по отношению к ней) сказал далеко не все об этом "выкупе". Не стала она об этом выпытывать только зная, что у Каррвенса есть дела, о которых ей знать не надо, и она это в детстве приняла как аксиому, а позже поняла, что вмешиваться и расспрашивать не стоит, чтобы не потерять то, что имеет. Впрочем, теперь она уже не могла это потерять. Просто потому что Каррвенс пошел в своих делах с ней до конца, и крыльвица Рута была зарегистрирована как полноправная гражданка планеты, и замок Каррвенса наполовину принадлежал ей.
Он проснулся в объятиях серой львицы, и в мыслях его все переворачивалось. Каррвенс решил, что должен отбросить все предрассудки на счет зоофилии и ксенофилии. Он желал любить львицу снова и снова, жалал и горел этим желанием так, что Рута, проснувшись, сама потребовала повторения. И он не отказался, совершенно забыв про Фико. И вспомнил про нее только после подъема, когда вместе с Рутой оказался в столовой, где хозяев замка ждал завтрак.
− Ты покажешь, где спрятала Фико? − спросил он.
− Покажу, − ответила крыльвица, ощущая в человеке совсем иное отношение к это женщине. Он ее уже не любил, а говоря точнее, вообще не любил. Она была лишь продажной девицей, и Рута давно знала о таких отношениях все.
Фико сидела в клетке, которую не могла открыть. Не мог ее открыть и никто из людей, если бы не воспользовался инструментом.
− Хозяин! − воскликнула женщина. − Рута хотела меня сожрать!
− Вообще-то я ей позволяю подобные вольности, − заявил Каррвенс. − И Рута уже съела не мало людей. Одним больше, одним меньше, какая разница?
− Но, как вы можете?!
− Я ее люблю и позволяю ей делать все, что она хочет. И, раз она хочет тебя сожрать, я хочу на это посмотреть. Рута, ты можешь ее съесть прямо сейчас.
− Нет! − завизжала женщина.
Крыльвица прошла к ней, и Фико запрыгнула обратно в клетку, где и была тут же заперта крыльвицей.
− Я ее потом съем, − объявила Рута.
− Почему потом? − заговорил Каррвенс. − Я хочу на это посмотреть! Ты уже стольких съела, а я ни разу и не видел этого представления!
− Она еще должна мне кое-что рассказать по поводу постельных игр. Она мне это обещала! − ответила Рута. − А если ты хочешь посмотреть, как я кого-нибудь съем, я могу специально для тебя съесть повара. Он мне давно не нравится!
− И что же он такого сделал, что ты его съесть хочешь?
− Он − жулик. Устрой ему ревизию, и ты это поймешь сам!
− Ревизия − это долго, Рута.
− Тогда, не спеши с представлением. Оно же никуда от тебя не денется!
− Ладно, Рута, − Каррвенс положил руку ей на шею и чуть потрепал. − Для тебя, любимой, мне ничего не жалко!
− Значит, ты позволишь мне выбрать учебное заведение, куда я смогу поступить учиться?!
− Ты этого хочешь, Рута?
− Да!
− Значит, так и будет! Но жить ты будешь вместе со мной!
− Конечно! − взвыла она. − Я тебя люблю! − И она обняла его всеми четырьмя лапами и крыльями, повалившись на пол так, что он оказался у нее на животе.
− Тебе надо будет учиться вести себя прилично на людях, Рута, − произнес он,когда освободился от ее объятий.
− Ты это о чем?
− О том, что ты иногда делаешь такое, что кто-то может принять за плохое дело или агрессию. Это здесь, в замке, все знают, что ты своя и никого зря не трогаешь, а там все будет иначе.
− Кодекс инопланетного хищника? − спросила она.
− Так ты его знаешь?
− Зря что ли в замке телевизоры работают? − усмехнулась она. − Может, ты считаешь, что я совсем дикая и не знаю жизни?
− Жизни ты не знаешь, это точно. Уверен, ты вляпаешься в какую-нибудь историю в первые же дни, как окажешься на материке!
− Что-то мне не хочется туда вляпываться.
− Поэтому и надо будет учиться. А еще, тебе надо будет слушаться меня. Сразу и без задержек!
− Я тебя когда-нибудь слушалась с задержками?
− Иногда бывает, − усмехнулся он. − Ладно, Куда идем?
− В столовую, за поваром.
− Ты действительно его хочешь того? − спросил Каррвенс.
− На самом деле, из всех случаев, в которых тебе докладывали, что я кого-то съела, только один был настоящим. Когда тот гад выстрелил мне в нос, я разозлилась, загрызла его и съела, но не сразу целиком, а по частям. И я сейчас не знаю, смогу ли в действительности проглотить человека? Вполне возможно, он у меня в глотке застрянет.
− Тогда, почему ты мне раньше не говорила?!
− Я не была уверена, что ты мне поверишь. Тем более, что те люди исчезли.
− И ты знаешь куда?
− Только одного. Его закопали в парке. Я это по следам поняла.
− Покажешь где.
− Покажу.
Полиция перекрыла все подходы к порту по суше и по воде. Группа полицейских катеров сопровождала теплоход Каррвенса при входе в порт и была гарантией, что ничего не случится. Хозяин крыльвицы не собирался терять свое сокровище из-за глупостей и недодумок. Он предупредил о ней все службы страны, и никто не посмел возразить против ввоза крыльвицы в столицу, и вскоре она уже изучала особняк Каррвенса в центре главного города мира Тиверад.
