Обе одновременно вошли в "Парус". Под фонарем словно смерч закрутился. Появившийся некстати элефант, только задев его, с обиженным визгом убежал обратно в темноту.
Смерч на секунду распался, мелькнуло бледное лицо Риты, Зоя с полувыдраной косой и снова все завертелось, удаляясь. Ритка уводила соперницу от все еще пребывающего в беспамятстве полковника.
Его привел в чувство свет фар. Из машины вышла Томлева, помогла ему подняться.
— Меня эта баба так отделала, или она переодетый мужик? — спросил Картазаев.
— Ее Ритка увела.
— Какая Ритка?
Томлева только начала объяснять, как он сразу ухватил суть.
— Та блондинка с вздернутым носиком!
Он схватил автомат и устремился следом.
Для четы Бзилковских дела складывались катастрофически. Несший Олега Олеговича элефант сначала отстал от своих, а потом нарвался на "косилку", которая расстреляла его в упор.
При падении Бзилковский — старший разбил очки и окончательно ослеп. Идя на свет, он увидел бредущую навстречу фигуру.
— Помогите, я ничего не вижу! — попросил он.
— Уйди прочь! Я победила! Я лучшая! — отмахнулась Зоя.
Она сделала два шага и рухнула замертво. Старый учитель присел, зашарил руками, но наткнулся лишь на быстро холодеющее тело со сломанными костями. Отдернул руки, и, потеряв равновесие, упал.
От полного отчаяния закричал:
— Наина!
И сразу понял, что крик его не растворился в темноте, а скорее уткнулся в нечто неосязаемое, но материальное, сгусток темноты, доселе бесстрастно наблюдавший, а после зова вдруг воплотившийся в прекрасную женскую фигуру. Олег Олегович сразу и бесповоротно поверил в чудо.
— Ты?
Ритка молча смотрела на него.
— Наина, где ты была так долго? Я знал, что ты вернешься! Господи, я так долго мечтал об этой встрече, а теперь я даже не вижу тебя! Но теперь я знаю, все будет по-другому. Я вернусь в школу, и у нас будет семья. У нас замечательные дети, Наина.
Земная твердь содрогнулась, когда на соседней улице появился Пончик. Коттеджи ему были по колено.
— Дети? Семья? — усмехнулась Ритка. — Слишком поздно.
— Почему поздно? Мы пойдем искать Феликса и Мишу. У нас будет семья, я вернусь в школу, мы проживем. Наина! — Олег Олегович страстно протягивал к ней руки.
— Прошу вас, тише!
Его охватила тоска, и он жалобно завыл:
— Наина, девочка моя!
Пончик услышал голос, повернулся и, перешагнув целую улицу, оказался напротив них.
— Слишком поздно, — горестно усмехнулась Ритка.
Грохот, производимый Пончиком, перекрыл шум битвы, и она сама собой утихла. Элефанты прекратили борьбу и уставились на колосса, крушившего здания направо и налево якорной цепью с большим океанским якорем на конце. При этом он яростно ревел. Цель упорно ему не поддавалась. Картазаев сразу догадался, что это за цель. Перед глазами стояла та блондинка с короткой челкой, туго затянутая в брючки, которой он пренебрежительно крикнул "Эй, матрос!".
Великан, как и положено великану перемещался быстро. Так что когда Картазаев добрался до места битвы, то застал лишь разгромленные дома да бьющегося в истерике Олега Олеговича.
— Ты должны гордиться своими сыновьями. Они все молодцы у тебя. Ты должна вернуться. Ты должна…
Картазаев поднял его и встряхнул, приводя в чувство:
— Где Рита?
Тот лишь хлопал глазами.
— Почему Рита? Там Наина!
Картазаев кинулся следом. Пончик хорошо просматривался с любой точки, но полковник стал стрелять, только когда был уверен в стопроцентном попадании. Однако пульки затерялись в широкой спинище.
— Рита, уходи! — крикнул Картазаев.
Рита уводила мегаэлефанта в море.
— Рита, нет! Уходи!
Картазаев двигался следом, перемежая крики выстрелами. Когда иссяк магазин "калаша" он завладевал оружием убитых и раненых. И стрелял, стрелял.
Комар против слона!
Его взяло зло. Скоро должен быть начаться крутой морской обрыв, где девушке совершенно не было где укрыться.
И тут он увидел "косилку". Ее поставили прикрывать неосновное направление. Боя здесь не было, а расчет просто сбежал.
Картазаев уселся в кресло стрелка, задрал дуло с расширением пламегасителя на конце, целя в основание черепа монстра.
На море царил штиль. Тишина абсолютная.
— РИТА, УХОДИ! — закричал Картазаев, порождая громоподобное эхо, и нажал на гашетку.
Он выпустил весь картридж одной бесконечной очередью. До последнего патрона. У этого мощного оружия имелся существенный недостаток. Большой разброс. Но не в этот раз. Руки полковника побелели от чудовищного усилия, и не одна из пуль не прошла мимо. Разрывные и кумулятивные, они били в то место, где шея переходила в спину гиганта. Загривок колосса воспламенился.
После щелчка опустошенного затвора наступила не менее оглушительная тишина. Пончик впервые за все время перестал реветь. Он был смертельно ранен, но все еще силен. Великан развернулся и посмотрел на обидчика. Якорная цепь колоколом звенела в его руке.
Картазаев слез с места стрелка. Бежать ему было некуда. Вдвоем с соперником они стояли друг напротив друга на лысом горном плато. Хотя какие они соперники? Комар и слон.
Картазаев достал табельный пистолет (где у кого прихватил он ПМ, и главное, зачем, в великана стрелять, не смешите), сплюнул.
— Ну, что, Пончик встал? Слово за слово, хреном по столу?
И пошел садить пулю за пулей. И сам пошел вперед, словно хотел действительно набить великану морду.
Пончик взмахнул рукой, и океанский якорь со свистом начал падение со стометровой высоты.
Внезапно хрупкая фигурка метнулась со скалы в лицо великану. Колосс отшатнулся и забалансировал на краю. Пытаясь оторвать Риту, окончательно перекрывшую и так поврежденные Картазаевым дыхательные пути, он окончательно потерял равновесие и рухнул с обрыва.
Удар получился такой силы, что поднял волну двадцатиметровой высоты. Мегаэлефант поднял голову, пытаясь вздохнуть и не имея возможности это сделать: Рита по-прежнему обхватывала ему лицо. Картинка повторилась несколько раз. Потом гигант ушел под воду. Навсегда.
Картазаев брать Мошонкина на "Гелион" не хотел. На душе было муторно. Он чертовски устал.
С Картазаевым пошли Бклоу, Михаил Бзилковский и профессор Закатов.
Мошонкину полковник сказал:
— Будешь в Москве, зайди в дом на набережной, назовешь мое имя, и тебе дадут ключи. Можешь жить сколько захочешь.
Тот демонстративно промолчал и полез в рубку субмарины. Картазаева заметил на это, что ключи им, пожалуй, больше не понадобятся обоим.
