Жискар замолчал и снова стал бесстрастным, как все роботы.
Бейли нахмурился:
— Похоже, я не заслужил уважения за то, что сделал здесь. Вы, конечно, следили за тем, чтобы я нашел путь к истине?
— Нет, сэр, наоборот, я ставил барьеры на вашем пути — разумные, конечно. Я отказался позволить вам узнать о моих способностях, даже заставляя себя отступать. Я добивался, чтобы вы иногда чувствовали уныние и отчаяние. Я поощрял вас к риску открытого пространства, чтобы изучить ваши реакции. Но вы пробились через все препятствия, и я рад. Я обнаружил, что вы тоскуете по стенам вашего Города, но сознаете, что должны научиться обходиться без них. Я обнаружил, что вы страдали, видя Аврору из космоса, а также попав под грозу, но это не лишило вас способности думать и не отвлекло вас от выполнения вашей задачи. Я обнаружил, что вы признаете ваши недостатки, сознаете краткость вашей жизни, и не увиливаете от спора.
— Но почему вы считаете, что я вообще представитель землян?
— Я знаю, что вы не представитель. Но из анализа вашего мозга я знаю, что есть такие, как вы, и мы будем строить вместе с вами. Я присмотрю за этим, и теперь, когда я отчетливо вижу путь, которым следует идти, я подготовлю других роботов вроде себя, и они тоже будут присматривать.
— Вы хотите сказать, что роботы-телепаты приедут на Землю?
— Нет, этого я не имею в виду. И вы правы, что встревожились. Непосредственное подключение роботов будет означать постройку именно тех стен, которые угрожают парализовать Аврору и другие Внешние Миры. Земляне заселят Галактику без каких бы то ни было роботов. Будут трудности, опасности и много всяких бед. Все это роботы могли бы предупредить, будь они там, но в конце концов, людям будет лучше, если они станут рассчитывать только на себя. А когда-нибудь в очень отдаленном будущем, роботов изобретут снова. Кто знает?
— Значит, вы предвидите будущее? — с любопытством спросил Бейли.
— Нет, сэр, но, изучая мысли, как я это делаю, я приблизительно могу сказать, что есть законы, управляющие поведением людей, как Три Закона Роботехники управляют поведением роботов. И возможно, что с ними будет иметь дело и будущее. Человеческие законы более сложны, чем законы роботехники, и я не имею представления, как они организованы. Они могут быть статичными по природе, так что их нельзя правильно выразить, кроме как имея дело с огромным населением. Они могут быть очень слабо выраженными и вроде бы не иметь смысла, пока все громадное население Земли не научится оперировать этими законами.
— Скажите, Жискар, именно это доктор Фастольф называл наукой будущего — «психоисторией»?
— Да, сэр. Я осторожно вложил это в его мозг, чтобы начался процесс разработки. Когда-нибудь это понадобится, поскольку существование Внешних Миров как долгоживущей роботизированной культуры приходит к концу, и начинается новая волна человеческой экспансии — короткоживущих человеческих существ без роботов.
Жискар встал.
— А теперь, я думаю, сэр, нам пора идти в дом доктора Фастольфа и приготовиться к вашему отъезду. Все, о чем мы говорили здесь, конечно, нельзя никому передавать.
— Это строго конфиденциально, уверяю вас, — сказал Бейли.
— Да, — спокойно сказал Жискар. — И не бойтесь ответственности за молчание. Я позволю вам помнить, но у вас никогда не возникнет желания рассказать об этом деле, ни малейшего.
— Еще одно, Жискар, пока вы еще не успели заколдовать меня. Присмотрите за тем, чтобы Глэдию не обижали на этой планете за то, что она солярианка и жила с роботом как с мужем, и пусть она примет предложение Гремиониса.
— Я слышал ваш последний разговор с мисс Глэдией, сэр, и я понял. Я об этом позабочусь. А теперь, сэр, могу я проститься с вами, пока никто не видит?
Жискар протянул Бейли руку совершенно человеческим жестом.
Бейли пожал ее. Пальцы Жискара были твердые и холодные.
— Прощайте, друг Жискар.
— Прощайте, друг Илайдж, и помните, что хотя люди назвали эту планету Авророй, но в этом смысле именно Земля является истинным Миром Утренней Зари.
Дежа вю (франц.) — уже бывшее.
