смеши, когда даже не баба, а…
Сак запнулся. То о чём говорил только что Мих, становилось очевидно, открывая истинный смысл проиошедших с ними событий не укладывающихся в обычный образ привычной жизни. Теперь у них нет никого, а и ближе, чем сами. Так чего делить и по пустякам ссориться? С местными аборигенами уже успели поссориться.
— Так, где Беккер? — напомнил Мих.
— Исчез, а с ним и Лапоть с Фашистом и ещё десятком парней из параллели, — заявил Паша.
— Я вот чё думаю, народ… — озвучил иную мысль Мих. — Нам бы и самим не мешало осмотреться получше — где, что, да и как!..
— Типа, предлагаешь нам произвести рекогносцировку местности? — уловил Зуб ход мыслей друга, озвучив по умному, согласно начальному геодезическому образованию.
Они понимали один другого иной раз с полуслова, а то и одного взгляда, даже по бегающим глазам.
— Ага, берём всё необходимое…
— Типа орудия труда, которые могут послужить орудиями убийства и…
— Валим в лес, а Тушёнке скажем: дескать, на полигон осмотреться и…
— Найдём, чё соврать! Лишь бы с нами не попёрлась… — молвила настороженно по заговорщицки Ворона.
— Тогда и я с вами, — выдал Паша.
— Нет, Паштет, ты тут останешься и поглядишь, что, да к чему, а почём нынче фунт лиха, и, похоже: беда начала… — дал понять Мих: приключения не закончились для них, как и столкновение с дикарями, похоже, что всё самое интересное, и не очень — впереди. — То-то ещё будет…
— Ой-ё-о…
— Ёй… — добавили девицы вслед за Зубом.
Сак промолчал, не встревая в разговор, продолжал любоваться прекрасным видом на Луну. На поверхности спутника отчётливо просматривались отдельные кратеры — и не только гигантские, но и поменьше, а также совсем маленькие, и казались, подобно жерлам исполинских вулканов.
Ему казалось: туда рукой подать. А в итоге наподдали ему, чтоб не отставал от коллектива.
— Вы куда это собрались? — кто-то сдал отряд единомышленников Тушёнке.
— Как куда — на полигон — работать! Типа негры… — хмыкнул Зуб.
— Я с вами!
— А почему не с другими двумя группами? Чем мы отличились? — возмутился Мих.
Хотя сам и был виноват в том, что спас её — и похоже на свою голову, как и прямо противоположное ей место.
— Сами справимся, — намекнул он на карту. — Чай немаленькие — не заблудимся! Ориентирование проходили!
Отговорить Тушёнку от «преследования» не удалось. Та ещё удивилась, почему из всего инструмента они предпочли прихватить топор, пилу, молоток и ленту с кольцом и десятком стальных шпилек.
— Обоснование отбить собрались — свериться с картой. А заодно и насечки сделать, дабы не заблудится… — уточнил Мих.
В теории он был несилён, зато на практике… практичен, как никто другой.
— Привычка… — съязвил Зуб, заступившись за друга перед класукой. А про себя сквозь зубы процедил неслышно. — Пиявка — прососалась!!!
Паша добил их, сделав на прощанье ручкой, а Зуб в отместку ему послал воздушный поцелуй. Тот сымитировал уворачивание от него. И Зуб добавил контрольный, поразив «мима» в самое сердце.
Вежновец предательски упал. В нём умер актёр, так, по сути, и не родившись.
— А где поле… гон?! — выдала Тушёнка спустя час блужданий по дебрям выросшим на ровном месте в одночасье после дикарей.
— Чё она там мямлит? — плёлся позади группы Зуб, поглаживая время от времени рукоять «клыка» в ножнах. Постоянно озирался по сторонам. Молоток достался Саку, а топор к рукам прибрал Мих, делая насечки, портя кору деревьев. На что тут же и намекнула класука — природу беречь следует.
Блин нах… мать Тереза без протеза!!!
Мих замахнулся и так, что едва не зацепил её в лоб. Та успела отскочить.
— А жаль… — уяснил подоплёку Зуб.
— Ну и на… нам тащить её ещё, достаточно и того: тащиться с нами… — прибавил Сак, нисколько не стесняясь класуки.
Той сразу дали понять: командовать она будет в другом месте, а здесь неровен час и оставят её, как некогда дикарей на сырой траве.
Визга не послышалось. И то за счастье. Но куда без несчастья. За светлой полосой в сумрачном лесу практикантов застигла врасплох тёмная в лице, а точнее морде того самого урода, который зарычал довольно близко:
— Ы-ы…
— Ыто оно-о-о… — словно подменили Тушёнку. Она бросилась на… дерево, поскольку Мих сам нынче едва увернулся от неё. И она, недолго раздумывая, полезла на ствол. — Помогитя-А-А…
— Ага-А-А… — заржал Зуб, не в силах сдержаться. С тем оружием и при том количестве, котором они подались в дебри, встреча с чудищем не казалось ему чем-то страшным или необычным. Где, как ни здесь и должны были вновь столкнуться с ним. — Шкуру берём или как?
— Чью? — не удержался Мих, подыгрывая напарнику.
— Ну не класуки же… — вставился Сак.
Та не реагировала на них, а исключительно на чудище. И то приближалось к ним, но учуяв женский запах, минуло парней.
— Странно… — озабочено произнёс Мих.
— А по мне так — нормально!
— Самок ему не достаёт… — развил Сак в продолжение мысль Зуба. — А соответственно дикарям! Не зря же они забили очередь за ним в наш лагерь!
Девки старались подсадить класуку на дерево, но были застигнуты чудищем врасплох.
— А-а-а… — заорала Баки так, как не смогла с утра пораньше Тушёнка, и прямо в морду чудищу.
Враз осадила.
— Ты глянь — испугала! Ха-ха… — покатился Зуб покатом от смеха. Мих с Саком поддержали его.
Ещё бы — чудище шарахнулось от Баклицкой как от бешеной зверюги. И теперь пыталось найти защиту у них.
— Сдаётся мне, мужики, оно того — из группы «БИ-2»…
