прокурорша, а бабуля, сумев взять себя в руки, не вмешивалась в диалог.
— Вас же волнует только то, что из-за меня успеваемость всего класса может снизиться? — услышав мои слова, бабуля побледнела и явно хотела что-то возразить, но я легонько сжал ее ладонь, и она промолчала. — Или есть иные причины, почему вы хотите, чтобы я перевелась в другую школу?
— Иных причин нет. — коротко ответила Вероника Александровна.
— Чудно! — заявил я, продолжив. — Ирочка мне сказала, что вы словно рыцарь без страха и упрека. И раз уж вы рыцарь, то вашему слову можно доверять?
— Злат, не… Давай короче, в общем! Без всей этой фигни, а то жонглировать словами умеешь хорошо, я это уже заметила! Чего ты хочешь мне предложить?
— В общем, в нашем классе что-то около тридцати человек, так? — поинтересовался я.
— Двадцать пять. — ответила златовласка.
— Так вот, если по окончании первой четверти моя успеваемость среди нашего класса будет ниже двенадцатого места, по сумме оценок, то вы правы, и я действительно обуза для всего класса. — я заметил, как вздрогнула бабуля. — А быть обузой я не желаю категорически и без всяких возражений уйду из школы сама. Но! Ежели мой результат окажется двенадцатым или выше, то это значит, что ваши опасения напрасны…
— Двух четвертей подряд, Злат! — прокурорша перешла на стадию торга.
— Ладно… — пожав плечами, легко согласился я. — Однако, со своей стороны, вы защитите меня от нападок всевозможных неприятных личностей.
Я ожидал, что от последней фразы она разозлится (на что это, мол, ты намекаешь?), однако…
— Хорошо, Злата, я согласна! — не став «лезть в бутылку» из-за прошлых обид, согласилась прокурорша. — Но только попробуй не сдержать своего слова! Ире скажешь, что она все не так поняла и никого к тебе домой, чтобы мучить твою маму и бабушку, я не присылала! Мне из-за тебя ссоры с собственной дочерью не нужна!
— А вы, пожалуйста, скажите ей, что я вам не хамила, иначе Ирочка дружить со мной перестанет окончательно.
— Хорошо, договорились. — кивнула златовласка, а затем вспомнила о позавчерашнем происшествии. — Я рада, что ты не пострадала, Злат. Это была, конечно, жуткая жуть. Ладно, раз уж мы пришли к общему знаменателю, то… До свидания, Анна Леонидовна, Злата.
— До свидания. — мы с бабулей в унисон попрощались с мамой Ирочки.
А затем, уже спустившись с лестницы, женщина, обернувшись, сказала:
— Если что, Злата, то это ты сама решила уйти, а я тут совершенно ни при чем. Именно это должна будет услышать Ира, если случится «если что», ясно?
— Ну, разумеется. Если что, то это я сама решила уйти, чтобы не быть ни для кого обузой. При чем здесь вы?
Вот это ничего себе! А я, оказывается, и полюбовно договариваться умею, без скандалов и мордобоев! — подумал я, наблюдая за идущей к своей машине мамой Ирочки Швец. — Быть может, я еще и на пианино смогу? Нужно будет попробовать!
— Злат, ты же не… — бабуля так расстроилась, что едва не расплакалась.
— Цыплят мы зимой пересчитаем, бабуль, по окончании двух первых четвертей. — не дал договорить ей я и вследствие хорошего настроения моя физиономию расплылась в улыбке.
Правда, улыбался я недолго…
Мое внимание привлек представительский автомобиль, паркующийся рядом с машиной златовласки. Та же модель и тот же цвет, что я видел в соцсети на фотках своего так называемого отца. И в тот миг, когда стало возможным разглядеть номера…
— А вот и уважаемый отец изволил явиться. — сказал бабуле я, а затем, достав телефон, посмотрел на часы. — Пунктуальным оказался… Пойдем внутрь, а то все будет выглядеть так, будто мы его ждем не дождемся. Да и очередь еще занять нужно.
Бабуля лишь кивнула, однако, проходя в открытую мной дверь, сказала о другом.
— Злат, у тебя в школе всю дорогу неважнецкие оценки были… — старушку, и это было очевидно, здорово обеспокоило мое пари с мамой Ирочки.
— Я знаю. — ответил ей, вновь растянув улыбку во всю ширину физиономии. — Просто теперь у меня появился стимул улучшить свою школьную успеваемость. Не переживай, бабуль, это пари я ни за что не проиграю, вот увидишь!
Несколькими минутами позже.
— Папаньке стоило бы еще и свою маму, мою вторую бабушку, с собой прихватить. — нагнувшись, шепнул я на ухо бабушке, сидящей на скамеечке, обтянутой видавшим виды дерматином.
Этим субботним утром приема у нотариуса ожидало, прямо скажем, дофига народа, так что свободных посадочных мест на расставленных в коридоре четырех скамеечках не оказалось, однако один из мужчин уступил ей свое (но и то, лишь после того как бабуля на него многозначительно посмотрела).
Кстати, о вторых бабушках и дедушках… Они тоже со Златой никаких отношений не поддерживают? Скорее всего, так и есть, но на всякий случай нужно будет уточнить. Потом.
Так называемый отец, на подписание соглашения заявился не один, а в компании со своей новой супругой, и видок при этом у него был словно у подростка, пришедшего с мамой. Явственно волновался. А она выглядела спокойной, как удав (внешне, по крайней мере).
— А он всегда таким был, Злат, ты просто его не знаешь… — шепнула в ответ бабушка, от чего-то пришедшая в хорошее настроение. — Мама то… Мама это… Мне нужно сначала с мамой посоветоваться… Тьфу! Мужчина, то же мне! Вот и нашел себе новую мамочку!
Однако, симпатичная тетка, заявившаяся вместе с папаней, демонстрировала выражение спокойствия очень недолго… Заметив, наконец, мое присутствие, она встала как вкопанная, а на ее физиономии проявилась такаялютаяненависть к моей скромной персоне, что ей даже пришлось отвернуться, дабы никто не увидел ее перекошенного лица.
Не-е-ет, готов поставить любые деньги на то, что между мной и ей никогда не будет даже холодного нейтралитета. Ее нелюбовь к дочери мужа от первого брака (к бывшей дочери…) — это нечто из разряда религиозной ненависти. Фанатичной. Впрочем, ей довольно скоро удалось совладать с эмоциями и теперь ее лицо демонстрировало ледяное безразличие, без малейшей примеси каких-либо эмоций.
Интересно, это отец сам попросил ее поехать вместе с ним или же его новая жена попросту не захотела отпускать своего супруга на нашу
