– А почему левая?
– Правая – это Петр. Ладно, я слышала, что ты ездила смотреть ребятишек. Ну и как?
– Лучше, чем я думала. В этой дыре целых пятеро магически одаренных детей. Четверо мальчишек и одна девчонка. И троих можно уже брать с первым набором. Остальных года через два.
– Нужно больше магов, причем не малолеток (когда они еще вырастут), а тех, кого можно в короткие сроки подтянуть хотя бы до уровня викаруса, а лучше артифика. Отношения с соседними домами продолжают ухудшаться. Угрозы для нас они не представляют хоть порознь, хоть вместе. Но если их успокоить нашими средствами, можем раньше времени привлечь к себе ненужное внимание. Потом это может быть и кстати: расширяться все равно придется, никуда от этого не денешься. Но пока хотелось бы сдерживать их обычными средствами. Надо будет проработать возможность привлечения в дом свободных магов и особенно их учеников.
– Думаешь, выйдет?
– С магами не знаю, а вот насчет учеников уверена: вне дома им вообще ничего не светит. Чего хорошего быть на побегушках у мага, которого любой дом при желании может затравить как дикое животное? Иногда единицам везет быть принятыми на вторые роли в небольшой дом. Проблема их найти. Займешься?
– Только после того, как разберусь с дядей.
– Само собой. Ладно, ты с поездки и устала, как я вижу. Отдыхай. Я теперь здесь надолго, успеем еще наговориться.
Прошло два месяца, и Элора с группой боевиков лежала в кустах метрах в двухстах от дороги, ведущей к дому Кайтаидов. Ждали делегацию дома Влепос, которая по расчетам скоро должна была появиться в пределах видимости. Все были прикрыты полной маскировкой, и магическими способами их обнаружить было крайне затруднительно. Недалеко в овраге был подготовлен стационарный портал с накопителями, где-то на пол-лиги в сторону ожидаемого появления гостей посадили мага-наблюдателя. Боевики часов пять назад выкопали на дороге приличных размеров яму и заложили в нее с десяток противотанковых мин и ящик взрывчатки. Последнее, по мнению командира группы, было явным излишеством, но Лоресса не хотела рисковать и настояла на своем. К этому добру добавили электрозапал и пробросили провод к месту засады. Яму на дороге засыпали, тщательно разровняли и утрамбовали почву. А сверху еще присыпали песком так, что при беглом осмотре догадаться о чем-либо было невозможно.
– Едут, – пришел сигнал от наблюдателя.
Все подобрались, командир взял в руки индуктор. Вскоре показалась кавалькада из почти трех десятков всадников. Они шли легким галопом и очень скоро пронеслись мимо засады прямо в приготовленную ловушку. Командир крутанул ручку, и на дороге разверзся ад. Когда стих грохот, и немного опало облако пыли, стали заметны разбросанные вдоль дороги фрагменты тел людей и лошадей, разбросанные вещи.
Рядом открылся временный портал, из которого выскочил наблюдатель.
– Уходим, – скомандовал командир, быстро сматывая провод. – До Кайтаидов почти пять лиг, но давайте быстрее: не будем искушать судьбу.
Элора уходила последней в портал, который уже был готов к самоликвидации.
– Жаль, что не получилось посмотреть дяде в лицо, – подумала она и сделала шаг.
Архимаг Ларесса Лавр (Лена Лаврова), дом Раум два месяца спустя
– Что с Ортом? – глава дома Раум архимаг Фотий кивнул головой на стул. – Садись, Ларесса, рассказывай.
Лена устало опустилась в кресло и потерла виски: голова раскалывалась, и снять боль магией почему-то не получалось.
– Он в шоке. Ничего страшного. Хорошо, что я вовремя поняла, в чем дело и прервала эксперимент.
– Значит, ничего не получилось? Ты хоть выяснила что-нибудь?
– Да, конечно. На физическом плане наложение на мага печати другого дома никаких существенных последствий не оказывает: организм и так магически трансформирован, и ни укрепить его больше возможного нельзя, ни ускорить, психика так же претерпела изменения в части усиления памяти и образного мышления. Ловушка оказалась в блоке банка плетений. В вашей печати накоплено свыше сотни плетений, в моей – более полутора сотен. При попытке обратиться к одной из печатей с целью получения плетения из банка, отзываются обе печати одновременно. Мозг Орта просто не справился с нагрузкой и отключился. Я вовремя деактивировала свою печать и запустила процесс лечения. Через пару часов он проснется, никаких следов и последствий опыта не будет.
– Значит, не получилось, – пробормотал Фотий. – Жаль, жаль. Очень заманчиво было бы использовать весь имеющийся арсенал плетений.
– Я еще не закончила работу. Так в лоб проблему решить действительно не получится. Я долго пыталась разобраться с печатями, сравнивала свою и вашу, выделила блоки плетений, отвечающие за те или иные функции, и провела несколько экспериментов. Очень сложные конструкции: по отдельности назначение и принцип работы всех элементов понятен, но когда пытаешься разобраться в их работе во взаимосвязи, голова просто пухнет.
– Ты еще просто слишком молода. Что такое месяц работы? Иногда для решения сложного вопроса магу требуются годы, а ты замахнулась на самое сложное, что есть у домов. Многие вообще считают печати подарком Богов-Дарителей, во всяком случае, изначальную печать. Дома лишь вносят свои плетения в банк печати и меняют ее внешний вид.
– Придется мне ехать во Фламин с подделкой, – Лена закатила рукав. – Оцените.
На руке медленно проступила печать дома Раум – перечеркнутый крест-накрест круг с исходящими от него лучами. Фотий протянул правую руку и шевельнул пальцами. Печать начала светиться, вспыхивая и погасая в такт ударов сердца Лены.
– Проверку прошла, – удивился Фотий. – Как это у тебя получилось?
– Взяла вашу печать за основу и выбросила банк с плетениями и еще кое-что по мелочи.
Осталась, по сути, только ненужная мне трансформация человека в мага и нужная – функция опознавания. Теперь я могу свободно путешествовать по империи как маг дома Раум. Такие же печати мы наложим всем людям и магам, которые будут приходить в дом. А то непорядок: члены дома, но печатей либо вообще нет, либо щеголяют печатями других домов.
– А что, – архимаг потер руки. – Изящное решение. Я и сам думал…
Он замолчал и, глядя на Лену, сделал несколько пассов руками. – Эх, молодежь! Чего молчала-то, что голова болит? При работе с печатью такое бывает, причем самому почему-то снять боль никак не получается. Было у меня, когда заносил одно плетение в банк. Мне тогда Макарус помог. Ну что, легче?
– Спасибо, глава, – улыбнулась Лена.
Ей действительно стало гораздо легче, боль совсем не исчезла, но теперь ощущалась краем сознания, и думать не мешала.
– Я обязательно возьмусь за печати опять после Фламина. Есть мысли, но нужно много времени.
– А тебя никто в шею не гонит, – Фотий встал с кресла, намекая на то, что разговор пора кончать. – Иди, отдохни. Магия магией, но тебе сейчас лучше просто не о чем не думать и выспаться.
На следующий день к Лене в кабинет постучался радист, принесший новости по последнему сеансу связи с геологоразведочной экспедицией, которая вот уже без малого два месяца проводила изыскательские работы в отрогах главного хребта местной горной системы, который являлся естественной границей между империей Исмаил и соседней Археей. Территория поисков, по большому счету, никому не принадлежала за полной ненадобностью: люди здесь не селились, а полезных ископаемых маги не нашли. Вся экспедиция состояла из четырех человек: собственно геолога, двух рабочих и сопровождающего мага. Этого геолога, которого звали Виктором Владимировичем Краюшиным, Лена заполучила с потрохами, когда излечила его жену, находящуюся на последней стадии рака желудка. Было поставлено только одно условие: оба должны отработать, по крайней мере, лет десять в нужном Лене месте, и Виктор, который безумно любил жену и уже потерял всякую надежду на ее выздоровление, согласился даже не выяснив, куда же их, собственно, хотят отослать. И пока еще ни разу об этом не пожалел. Не пожалела и Лена, так как человек он был замечательный, а геолог от Бога. Да и его жена (тезка Лены) была для нее находкой, так как долго работала химиком-лаборантом.
– Что передают? Есть что-то или опять только обмен любезностями?
– Есть. Железа пока не нашли, даже следов. Говорит, что в осадочных горных породах оно встречается редко. За железом Виктор собирается подняться выше. Но есть и находки: большие залежи галенитов, и самородное серебро стало попадаться, правда, пока в очень малых количествах.
– Серебро это хорошо, – задумалась Лена. – Вот что, Олег, передай Виктору, что поиски железа пока отменяются. Серебро важнее, так что пусть он им и займется в первую очередь.
– Сделаю.
После его ухода Лена начала готовиться к вечернему совещанию у Фотия: ожидалось прибытие Корнеева, и было решено обсудить все то важное, что накопилось в последнее время. На выходе из кабинета Лену перехватил Гарик Абагян, единственный чистокровный армянин на всю планету и человек, совершенно не представляющий свою жизнь без компьютера. Он и на Алкену пришел со своим ноутом, батареи которого периодически заряжал то у киношников, то у связистов. Вообще-то, они взяли много компов, но пока дефицит электроэнергии не позволял использовать это богатство. Видя, что вокруг Гарика постоянно отираются маги, привлеченные его волшебной коробкой, Лена решила сделать для него исключение и дала разрешение на подзарядку. В общем, повезло ему: вокруг симпатичного парня кучковались не только маги, но и магессы, которых помимо ноута привлекала, по-видимому, шикарная вьющаяся шевелюра Гарика. По крайней мере, в последнее время Лена часто стала встречать девчонок с вьющимися волосами. Что они там магичили, чтобы превратить прямые от природы волосы (других Лена на Алкене не встречала) в шикарные локоны, она не знала, но в том, что это точно не термо-бигуди, была уверена.
