Отец-Небо, я надеюсь, ты там присматриваешь за мной? Ну, я, конечно, не ангел, но я на твоей стороне…
— Ты же не думаешь, что у меня нет козырей, Десятый? — прошипела Бездна, и провела тонкими пальцами по платью от шеи вниз.
Чёрная ткань разъехалась, являя мне обнажённое женское тело. Естественно, сногсшибательные линии притянули мой взгляд, но я успел заметить, как глаза Бездны скользнули по моей правой руке.
Нехорошо так скользнули. Интуиция взвыла цербером, и я непроизвольно сжал кулаки.
— Так что ты хотела на самом деле? — ровно спросил я, поднимая глаза, — Не надо этой тёмной лести, и не пытайся соблазнить меня. Все условия обговорены.
Конечно, я промолчал, что сам ничего толком не знаю об этих условиях. Моя злость разбилась об игривую улыбку Бездны, которая резко поменяла настроение.
— Хотела предупредить. Я ведь сегодня добрая, — она кокетливо склонила голову.
Покрутилась, заставляя мои глаза оглаживать её роскошное тело. Точёная спина заканчивалась идеальными ягодицами и упругими бёдрами, вздрагивающими при каждом движении, и я судорожно сглотнул.
Бездна никогда не делает ничего просто так, и она явно знает, что этот проповедник, в тело которого я попал, уже давно воздерживается.
Отец-Небо, какого хрена ты ей это позволяешь⁈ Тут одно древо на моём теле уже так вытянулось к небу, что скоро штаны порвёт!
— Тебе не кажется, что это слишком глупо и наивно, так в открытую соблазнять меня? — поджав губы, выдавил я.
Бездна повернулась лицом. Опустила взгляд и с улыбкой подметила, что её красота встретила у меня отклик.
— Десятый, ты же помнишь писание. Почему меня зовут Бездной?
Я понял, про что она. Искушение только началось.
Бездна недовольно поморщилась, ведь я так и не сдвинулся с места, даже руки не протянул.
— Ты многое знаешь о Тьме, и это твоё оружие, — она улыбнулась, — Но Тьма осталась в тебе, я прекрасно вижу это.
— Ты права, я всё знаю о Тьме.
— Поэтому я решила подстраховаться, так что помни — мои последователи в этом мире уже знают о бросском воине, идущем за ними.
Ох, вонь светящая, как же всё банально. Опять эти угрозы…
Она сделала шаг, протянув руку к моим штанам, где бугром торчало мужское естество. Но свёрнутые спиралью увядшие колосья за спиной Бездны заставили меня сделать шаг назад, отстраняясь от её пальцев. Мало ли, вдруг завянет…
— Один шаг, Всеволод, и это всё твоё. Смелее, возьми же меня, — она провела руками по своей груди, по животу и бёдрам, — Навечно!
Поджав губы, я покосился на упыря. Нет уж, спасибо, такой вечности мне не надо.
Борясь с диким желанием, я понял, что эту проблему мне ещё предстоит решать. Жизнь Тёмного Жреца подразумевает особое, обрядовое отношение к сексу, с некоторыми нюансами, ведь это подразумевает передачу магической силы. А Жрец предпочитает копить её.
Говоря по-другому, секса практически нет. Тем более, влечение вырезается из души вместе со многими другими, присущими обычному человеку, слабостями.
А у этого проповедника молодое и горячее тело, и, судя по всему, оно ещё даже не познало женской ласки. Смердящий свет, да моё желание так велико, что я просто сожрал бы эту Бездну, не будь она Бездной!
Надеюсь, у лиственников нет каких-нибудь глупых обетов, и ближайший город поможет мне сбросить напряжение?
— О-о-о, неужели ты не будешь хранить верность своей жёнушке? — сказала Бездна, зная, куда меня уколоть.
Её слова заметно отрезвили меня. Словно что-то надломилось внутри, и я понял, что в этот раз выстоял.
— Я помню обо всём и обо всех, грязь, — сухо ответил я.
Улыбка исчезла с лица черноволосой. Она провела пальцем от низа живота вверх, и воронья ткань снова обтекла её тело.
— Ну, а как тебе моя воля? — спросила она, — Скажи, ты ведь помнишь моё условие?
Я усмехнулся, вдруг сообразив, зачем она явилась. Ведь именно этот момент и будут видеть в своих видениях её служители, которыми она меня пугает. Она предупредит их дьявольскими сновидениями, которые, как и любой сон, исказятся несовершенным человеческим разумом.
Таковы незыблемые законы мироздания, и Бездна обязана следовать им. Вера и знание — разные вещи. Мне она может показаться наяву, а вот своим последователям в этом мире, только встающим на Тёмный Путь, не посмеет, ведь они должны поверить сами. Но она может посылать им знаки.
— Ты же помнишь, что тебе нельзя убивать?
Моя улыбка стала шире. Это были только мои подозрения, но не будь я Десятым Жрецом, если не воспользуюсь этим. Никто же не сказал, что мне нельзя врать.
Едва эта мысль промелькнула в моей голове, как Бездна подозрительно нахмурилась.
— Десятый⁈
Вид обугленного упыря, тихо потрескивающего под лучами зари, подал мне замечательную идею. Я резво шагнул к нему.
— Помнится, твои знаки были довольно абстрактными, — сказал я, приподняв отвалившееся с телеги колесо.
— Не смей, Всеволод… — она отступила на шаг.
Я перехватил колесо наподобие щита, потом забрал у барда окровавленную дубину, и, встав напротив Бездны, громко сказал первое, что пришло на ум:
— Меня убьёт только чеснок!
— Ты-ы-ы…
Я громко долбанул дубиной по колесу, зарычал, потом испуганно присел.
— О, нет! Неужели это чеснок⁈ Уберите эту дрянь!
— И всё же помни — тебе нельзя убивать, — Бездна сделала ещё шаг назад, пытаясь высокой травой закрыть для своих глаз мой спектакль.
Тут же я встал в воинственную позу, выпятил грудь:
— Нет, я убью вас, слуги Тьмы, никто не остановит бросскую кровь, — декламировал я, и тут же заорал, закрываясь руками, — Нет, только не чеснок!!! Чеснок убьёт меня!
Снова выпрямившись и убрав щит-колесо от головы, я обнаружил, что рядом уже никого нет.
«Ну, что ж, Всеволод. Я и вправду недооценила тебя. Небо оказался прав — это будет чудесная партия».
Я отсалютовал исчезнувшей Бездне, потом бросил на землю импровизированное оружие. Что ж, подруга дней моих последних, я буду готов.
Непроизвольно я коснулся правого плеча. Не понравилось мне, как она смотрела на него.
— О-о-о… — донёсся слабый стон из травы. Кажется, это колдунья, и, кажется, она ещё жива. Какая везучая.
Нет, я не бросился сразу спасать её, времени полно. Задумчиво посмотрев на рассветное солнце на востоке, я снова бросил взгляд на север.
Бездна никогда не делает ничего просто так. И всё же мне удалось сбить её первую фигуру с доски. Не удивлюсь, если теперь все её последователи будут вонять чесноком.
— О-о-о…
— Да иду я, иду, — буркнул я, раздвигая траву.
Глава 5
Удивительно, но за высокой травой обнаружился крошечный пруд, с тем самым одиноким деревом с другой стороны. Заросший, почти закрытый сушняком и корягами, с топким берегом. Раскуроченная крыша от нашей повозки воткнулась одним углом в эту трясину, и как раз под ней я и обнаружил торчащую ногу колдуньи.
Видимо, здесь где-то бил родник. Потому что, когда я утонул по щиколотку в топкой земле, у меня аж дыхание спёрло от лютого холода.
— Ну, здрасте, свет мочёный, — я отвалил крышу.
Колдунье крепко досталось. Мало того, что доской прилетело по голове, и серебристая шевелюра была измазана в крови, так и руки ещё были неестественно вывернуты назад. Так и не слетевшая цепь тянулась в пруд, и где-то там угадывалась торчащая жердь.
Она уткнулась лицом в трясину, и, вывернувшись, толком не могла даже вздохнуть, беспомощно надувая грязные пузыри. Воды, наверное, наглоталась на всю жизнь.
Разодранное в хлам платье открыло мне вид на идеальные ягодицы, покрытые синяками, и на миг я даже застыл, считывая ощущения в своём теле.
Я хочу женщину. Отец-Небо, я надеюсь, ты не всегда за мной смотришь-то?
Эти навязчивые мысли, словно у возбуждённого подростка с проклюнувшимися усами, уже начали надоедать. У меня были на эту колдунью совсем другие планы, а магия и секс слишком тесно связаны. Точнее, магия и выбор партнёра, поэтому здесь нельзя ошибиться.
