Почти физически ощутимая надежда брата на наше воссоединение разбила мне сердце, и я тяжело опустился на пол подле кровати. Я указал Иён на подушки рядом с низким столом, та покорно села. Она не выглядела испуганной, но даже под слоем серой грязи на лице было заметно, что она бледна как полотно. Девушка придерживала ткань на обожжённом предплечье. Я нервно сжимал и разжимал руку в кулаке, думая, что мне делать с Иён.
– Как давно вы знакомы?
– Чуть меньше года, – незамедлительно ответила девушка, но из-за вошедших слуг, которые занесли всё, о чём их просили, рассказать подробнее не успела.
Я молча следил за чужими действиями, а после ухода прислуги запер входную дверь на замок. Вряд ли у меня оставалось много времени. Я мог запугивать слуг, но министры вскоре явились бы, чтобы удостовериться, что с Шейном всё хорошо. Они-то должны меня помнить, поэтому пересекаться с ними я не собирался.
– Кто твоя семья? Я уверен, что раньше тебя не видел. Как вы познакомились с Шейном?
– Мой отец только полтора года назад вошёл в состав учёных при дворе его величества. Раньше отец был просто преподавателем истории в университете, и мы не бывали во дворце. – Иён намочила одно из полотенец и протянула его мне, затем намочила следующее для себя и принялась обтирать им лицо от пепла.
Странно было слышать «его величество» в сторону Шейна, это казалось неправильным и незнакомым.
– Моя семья… не особо богатая, и наш род не знаменит, – смущённо добавила она. – Но я много читаю и люблю книги. Шейн сказал, что ему интересно со мной разговаривать.
Я обтёр лицо и уставился на собеседницу, приподняв бровь. Было непонятно, почему она говорила так, словно отчитывалась передо мной.
– Я младший из братьев, и моего одобрения никто не спрашивал, поэтому не нужно оправдываться. Если Шейн хочет общаться с тобой, то пусть. Из богатой ты семьи или обрабатываешь рис на полях, мне неважно.
Она засмущалась сильнее, нервным движением поправила растрёпанные волосы. Иён размотала обожжённую руку и сжала зубы из-за боли от потревоженных ран. Ожоги выглядели ужасно. Возможно, ей повезёт, и она не получит заражение, но даже после заживления заметных шрамов было не избежать. Я не двинулся с места, наблюдая, как она молча сдерживала слёзы и сама попыталась обработать раны. Я не предлагал помощи, а Иён не просила, и её стойкость вызвала у меня уважение.
Я открыл ближайший комод и принялся рыться, проверяя, нашёл ли кто мои запасы вина. К счастью, две бутылки оказались на месте.
– Значит, невеста, – задумчиво пробормотал я, налил вино в пиалу и протянул Иён.
Та моментально её опустошила. Я не сдержал смешок из-за её неприличного поведения. В Астаре девушки так не пили, но в тот миг ей было всё равно, и этим Иён понравилась мне даже больше. Она протянула пустую пиалу, молча прося о второй порции. Я налил, и вторую пиалу она опрокинула также за один глоток. Вероятно, боль была жуткой.
– Может, и не невеста, – сдавленно улыбнулась она. – Я же сказала, он ещё не делал предложение… и теперь я ею…
Она замолчала и прекратила накладывать заживляющую мазь на предплечье.
– Теперь ты ею и не будешь, – ровно закончил я, поняв, что её смутило.
Иён тяжело сглотнула и кивнула. В Астаре из-за отца преобладали «люди востока» и их традиции, а по старым правилам верили, что внешний вид отражал внутренний. Поэтому много внимания уделяли опрятной одежде, аккуратным причёскам, макияжу и заботе о теле, а заметные шрамы воспринимали плохо. Кто-то даже верил, что это след проклятия. Если семья Иён действительно не самая влиятельная, то остальная знать с подходящими по возрасту дочерями сделает всё, чтобы продвинуть своих детей и породниться с королём.
Иён растерянно заморгала, когда я налил ей ещё вина, разрезал ладонь и добавил туда свою кровь. Пиалу я пододвинул к ней, но брать предложенное она не стала.
– Знаю, не лучший напиток, что я могу предложить девушке, – насмешливо заметил я, глядя, какой несмелой она стала. – Вино сливовое, оно немного притупит металлический привкус. Пей. Вряд ли Шейн обрадуется, если ты умрёшь чуть позднее от заразы или отравления. У тебя шла кровь из носа.
Она испуганно коснулась верхней губы и нащупала струйку засохшей крови.
– Бери. Раз он рассказал про огонь, значит, и остальное разболтал, – спокойно и без обиды предположил я.
Она несмело кивнула и выпила вино с кровью. Девушка расслабленно выдохнула и даже заулыбалась, как только боль начала отступать, а ожоги стали потихоньку стягиваться. Она наблюдала за медленным заживлением, боясь двинуться или выдохнуть. Не все следы от пламени исчезли за раз, и мне пришлось дать ей ещё разбавленной крови.
– Спасибо, – пролепетала она, неуверенно касаясь новой, розоватой кожи. – Шейн говорил, что, несмотря на резкие слова и пугающий взгляд, ты очень добрый.
Я фыркнул.
– Шейн романтик и видит то, во что верит, игнорируя реальность. Не будь ты его невестой, я бы свернул тебе шею, лишь бы сохранить секрет брата.
– Ты меня убьёшь?
– А ты кому-нибудь расскажешь о том, что узнала?
– Нет, – твёрдо ответила она.
– Тогда тебе и вправду нет смысла меня бояться.
Я посмотрел на неё по-новому. Красивая девушка, вероятно, одного возраста со мной. Раскосые глаза совсем как у отца и Шейна, прямые чёрные волосы. Кожа у неё бледная, улыбка мягкая, а манеры почти идеальные для общества в Астаре. Она спокойная и уравновешенная, но с живым умом и внимательным взглядом. Отлично подходит брату. Да и мне она успела понравиться за какие-то десять минут.
Я сделал большой глоток вина прямо из бутылки и присел на край кровати, рассматривая Шейна. Он не так сильно изменился, за исключением причёски и нескольких морщинок между бровями. Его когда-то длинные волосы местами обгорели и не доходили даже до плеч. Такую длину я видел у него лишь в детстве.
– Он расстроится, узнав, что его волосы обгорели, – бездумно пробормотал я скорее сам себе.
– Не обгорели, – ответила Иён. – Он режет их раз в год. Каждый раз в день смерти вашей сестры, говоря, что недостоин носить такую гордость.
* * *
Брат пришёл в себя спустя час. И не успел он заикнуться о моей мнимой смерти, как я уже тряс его за обгорелые остатки традиционной накидки на груди.
– Ты идиот! – орал я ему прямо в лицо, пока его невеста благоразумно вышла. – Я устал спасать твою задницу!
Голова Шейна моталась из стороны в сторону, так сильно я его тряс.
– Прекрати улыбаться! Это выглядит по-идиотски и раздражает!
Однако он жадно разглядывал моё лицо и не сдерживал улыбку. Из-за чего я не мог толком разозлиться, потому что сам был рад его видеть. В итоге я бросил брата обратно на кровать, отпустив его одежду.
– Илос… Илос… – всё повторял Шейн, не в состоянии продолжить фразу.
Он часто моргал, избавляясь от пелены на глазах, и смеялся искренне счастливым смехом, который я слышал неимоверно давно.
– Да жив я! Даже чёртовы демоны в песках не смогли убить меня, – усмехнулся я, отпив вина из почти опустевшей бутылки.
– Каид будет так…
– Ты никому не скажешь! – оборвал я, холодея при мысли о Каиде.
– Но почему? – Шейн сел на кровати.
– Никому, Шейн, – упрямо ответил я. – Вся эта история останется между нами и твоей невестой. Твоим слугам она скормит придуманную историю, что пожар начался от масляной лампы, которую вы неудачно уронили, а я ваш гость, и не более.
– Иён не моя неве…
– Да знаю я! Ещё не невеста, потому что ты не сделал предложение, – махнул рукой я. – Но ты бы с этим не затягивал. Чем больше времени ты даёшь ей, чтобы узнать тебя получше, тем больше вероятность, что она сбежит, – язвительно поддел я и получил ощутимый пинок, из-за чего рухнул с собственной кровати на пол.
Лишившись дара речи от его наглости, я округлил глаза и вытаращился на брата. Шейн снова засмеялся, и только из-за искренности и облегчения в его взгляде я не стал возмущаться. Брат поднялся с кровати и крепко меня обнял, в последние пять секунд объятий я был готов поклясться, что он пытался сломать мне рёбра.
