Мы практически были в реке, вода была пресная. Пока археолог занимался водой, остальные натаскали камыша, от запаса хвороста оставалась небольшая кучка.
— Если завтра мы не пройдем дельту, я тебя убью, — полушутливо пригрозил Саленко, возившемуся с канистрой для кипячения воды.
— Арт, можно я его убью? — проявил желание отличиться Андрий, обычно немногословный. — Он как Иван Сусанин — ведет нас к гибели.
— Или как ваш Зеленский, — сострил я в ответ, но шутка получилась неудачной: украинцы напряглись, а Данила даже потрогал автомат на плече, словно проверяя, на месте ли он.
— Ребята, вольно, пошутил, шутка получилась дебильная, — миролюбиво развел руками. Высказался Андрий, но судя по лицу Данилы, тому тоже было что сказать.
— Они остались там, — украинец махнул рукой на северо-восток, — Украина, Россия, президенты и все эти войны. Мы оказались здесь…
— Интересно, по чьей вине? — не сдержался Данила, но руку от автомата убрал.
— По вине американцев, поставивших вам неисправное и опасное оборудование, — напряглась даже Ада, прекращая нарезать рыбу. — Перед тем как умер Штик, спросил у него, что находилось в том здании, куда мы приехали? — Я выдержал паузу.
— И что там находилось? — первой не выдержала Ада.
— Новейшая американская разработка, что-то вроде квантового оружия с системой подавления авионики. Этакий пространственный лазер, — все четверо украинцев хранили молчание, осознавая сказанное.
— И так как это была новейшая разработка, возможно, — я сделал небольшую паузу, — Там были недоработки. Я даже думаю, что американцы ее поставили, чтобы протестировать в реальных боевых условиях, им украинцев не жалко, а свои жизни они берегут.
Около минуты стояла абсолютная тишина: слышно было, как шуршит камыш при малейшем дуновении ветерка.
— Он реально так сказал? — Данила сделал шаг, словно пытался прочитать ответ по моему лицу.
— Богом клянусь, — осенил себя знамением.
— Вот твари, я всегда знал, что им нельзя доверять, — Андрий витиевато выругался, сразу попросив прощения у Ады. Та вяло махнула рукой, чего уж там, сама бы выругалась. Следовало закрепить успех:
— Сами подумайте, разве теоретически такое возможно — мы находились в городе, а после вспышки мы в дикой природе, где нет сети, не летают самолеты, нет спутников на небе и животные не соответствуют нашему времени. Даже волки имели необычный окрас.
— Все сходится, я читал про такие эксперименты с квантовой энергией, — Саленко лил воду на мою мельницу, — Но думал, это просто фантастика.
— У нас была информация, что поставлена какая-то суперстанция, особо секретная разработка. Моя задача была узнать, правда это или слухи. — чтобы окончательно закрепить победу, надо немного сказать правду, тем более что меня и так подозревали как шпиона. Сейчас мои откровения не могли никому помешать, до предполагаемых событий не одна тысяча лет.
— Узнал? — Голосом Ады можно было погасить наш костер.
— Узнал после признания Штика, но боюсь, эта информация никому не пригодится, — вложил немного грусти в голос. В глазах украинцев промелькнуло удовлетворение по моей якобы проваленной миссии.
— Вас учили обманывать полиграф? — в Аде проснулся профессиональный интерес.
— Как и вас, — ушел от прямого ответа, — Но хватит нам говорить о прошлом, все это было в другой жизни. Сейчас у нас гораздо более насущные проблемы — добыть пропитание, найти человеческое поселение, где сможем влиться в местный коллектив.
— Сдались мы им, — покачал головой Андрий.
— Подумаешь, дикари, — пренебрежительно сплюнул Данила, — Им зажигалку покажи, объявят нас богами.
— Я бы не был так уверен, — Саленко удалось пристроить канистру с водой на огне, — Древние цивилизации были довольно продвинуты. Майя, например, вели календарь аж шесть тысяч лет, а шумерам были известны все созвездия на небе, филистимляне бороздили Средиземное море, египтяне изобрели папирус.
— Все, хватит, — замахал руками Данила, — Зря я тебя завел. Ты как моя бывшая — стоит ей открыть рот, так закрыть не может.
Саленко обиделся на сравнение, громко засопев, пробурчал себе под нос про троечников в школе и, насвистывая, ушел в камыши.
Ужин прошел как обычно: кто ел молча, а кто-то, как всегда, говорил за всех. И снова в дозоре не было необходимости — сама водная преграда служила лучшим охранением. Заснул я довольно быстро — Ада, убедившись, что я к ней не пристаю, доверчиво прижималась ко мне бочком. За день так устал, что даже молодое девичье тело под боком не помешало мгновенно заснуть. Проснулся от ощущения тревоги: не открывая глаз, прислушался. Говоривших узнал сразу — Данила и Андрий. Говорил в основном брат Ады, приходилось вслушиваться, потому что речь была на украинском. Некоторые слова понимал только в контексте предложения. Видимо, разговор уже шел давно — продолжая шумно дышать, имитировал сон, превратившись в слух.
Речь шла обо мне, про наш маршрут, который по мнению Данилы, был изначально неверен. Андрий отвечал односложно, когда в монологе Данилы появлялась пауза.
В целом, речь шла о том, чтобы разделиться — Данила предлагал оставить меня и ботаника, так он иногда величал Саленко, а самим уйти, прихватив с собой Аду.
Мне даже собирались оставить автомат — я едва сдержал усмешку на такое великодушие.
— А ты уверен, что то, что с нами случилось, не провокация и не результат работы орков? Я вот не уверен, они все могут, — слова парня едва не вызвали смех у Андрия. Спохватившись, украинец зашептал довольно громко:
— Ты же слышал про секретное оружие. Ходили такие слухи, шеф как-то по пьяни проговорился, что Килия — центр самых современных разработок. Да и Арт все объяснил.
— Что ты заладил, Арт, Арт? Он русак, не забывай, они веками пили нашу кровь, ты забыл голодомор?
— Арт же ее не пил, — по-детски защитил меня Андрий, — Он хороший парень, гребет больше всех, не филонит.
— Это он втирается к нам в доверие, мы расслабимся а он потом как шандарахнет.
— А зачем? — Андрий не мог понять, зачем мне придет идея шандарахнуть.
— Так это у них в крови, они головой не думают, вначале наделают делов, потом раскаиваются. Арт, может, и хороший парень, но нам зачем с ним идти? Мы можем по берегу моря идти в Одессу — там тоже люди могут быть, наши люди.
— Украинцы, что ли?
Я еле сдержался, чтобы не расхохотаться вслух. Наивность Андрия разозлила Данилу.
— Да неважно, украинцы или их древние предки. Киев-то когда был основан, Москва еще болотом была, а у нас золотые купола церквей были. Вот и думай, где эта цивилизация появилась.
— Данила, я проиграл честный бой, и пока не увижу, что Арт задумал гнилое, подлости не сделаю. И оставь меня, а то двину в ухо, инвалидом станешь.
— Дебил, — зло прошипел брат Ады, но разговор прекратил. Сон у меня как рукой сняло — прямо под боком зрел заговор. Вскоре послышался храп Андрия — человек с чистой совестью быстро засыпает. Данила уснуть не смог — слышал, как он ворочается, и, коротко ругнувшись, парень встал. Послышались шаги — мы с Адой лежали чуть поодаль, на куче свежего камыша. Шаги остановились рядом — мне стоило больших усилий, чтобы держать глаза закрытыми. Если Данила поймет, что я слышал разговор, у него выход только один — убить меня.
Томительно шли секунды, я буквально кожей чувствовал, как меня изучают чужие глаза. Шаги снова стали удаляться — чуть приоткрыв веки, увидел украинца со спины. Дойдя до Андрия, парень прилег рядом, оставив меня в некотором замешательстве. Зачем он подходил, неужели Данила настолько подлый, что мог задумать убить меня? А если задумал — что же ему помешало? Вскоре послышался храп парня, убеждавшего Андрия бросить меня и Саленко. Как ни старался, так и не смог сомкнуть глаз до самого рассвета — услышанное ночью не давало покоя.
Примерно к обеду Саленко по изменившемуся ландшафту определил, что мы достигли края дельты Дуная. Мы пристали к правому берегу — он был явно выше левого, довольно обрывистый. Вдали виднелись единичные деревья на самой границе воды.
