Предлагать локоть он мне не стал, в моей форме это смотрелось бы несколько нелепо. Другое дело, когда я сопровождаю его в платье, в таких случаях Тэль делал это практически всегда, подчеркивая, что не изменил своего решения сделать меня своей супругой и Владычицей эльфов.
Для начала мы отправились во дворец Новограда, где нас встретил лакей и проводил в небольшую уютную гостиную с мягкими креслами и фруктами в хрустальной вазе на низком столике. Я удивленно глянула на Тэля, но повода не доверять ему у меня не было, так что отщипнула от грозди кисло-сладких почти прозрачных ягод несколько штук и устроилась в одном из кресел, задумчиво перекатывая те в пальцах.
Вскоре пришли король с королевой и Эддардом, мы поприветствовали друг друга и снова отправились к телепорту. Я приотстала, постаравшись незаметно сунуть в рот спрятанные за спину в момент прихода венценосных особ ягоды, обратила внимание на заинтересованный взгляд принца и последние две протянула ему.
Вышли мы из портала во дворе небольшого здания, за которым виднелась башня, напоминающая смотровые в Дикой долине. На крыше здания, которая спускалась в противоположную от нас сторону, виднелись люди. Нас провели внутрь, подняли на какой-то платформе наподобие примитивного лифта и вывели в крытую ложу, расположенную в верхней части башни. В метре от балюстрады были установлены пять кресел: в центре два больших, по бокам от них два поменьше и слева еще одно детское. Позади находились двое магов и двое гвардейцев, роль одного из которых снова почему-то досталась Райну. Я удивленно глянула на него, коротко кивнув в знак приветствия, и получила в ответ довольную улыбку.
Когда заняли свои места, перед нами раскинулся вид на своеобразный полигон с несколькими полосами препятствий. Вдоль ближайшей из них, выглядевшей попроще остальных, стояло сотни полторы парней в форме, а перед стартом не особо организованно толпились мальчишки на вид лет девяти-двенадцати. Король встал, коротко пожелал удачи испытуемым и объявил о начале приемного экзамена в школу гвардейцев.
Полоса препятствий во многом напоминала ту, которую мы с разной долей успеха пытались преодолеть у эльфов еще во время своего самого первого визита к ним. Желающим стать будущими гвардейцами она тоже покорялась не одинаково. Стоящие вдоль трассы выпускники не позволяли ребятам серьезно покалечиться, некоторых отправляя проходить препятствие заново, а некоторых уводя в сторону. Для таких, как пояснил подошедший и вставший у нас за спинами заместитель начальника школы гвардейцев, в текущем году шанс попасть в это учебное заведение был упущен. Оно считалось одним из самых престижных в Остии, и требования на вступительном экзамене к физической подготовке предъявлялись очень высокие, равно как и к здоровью, которое уже проверили маги-медики, заранее отсеяв часть желающих. Многие непрошедшие, особенно из тех, что постарше, уходили в слезах. Сам факт прохождения полосы препятствий до конца, опять же, не являлся гарантией поступления, нужно было еще уложиться в отведенное время, а если таковых окажется больше дух сотен, то возьмут только имеющих лучшие результаты.
Запускали мальчишек на трассу с интервалом в двадцать секунд и зрелище быстро мне наскучило, являясь довольно однообразным, но ровно до того момента, пока я не увидела возле стартовой черты Райна младшего. Буквально почувствовав, как напрягся у меня за спиной его тезка, я и сама сжала кулаки от волнения. Мальчишка был довольно ловким и выносливым для своего возраста, но слабаки сюда поступать и не пытались. У него, бесспорно, будет шанс попробовать в следующем году, если не справится, но я все равно волновалась за пережившего так много, но не сломленного пацана с не по-детски серьезным и решительным взглядом.
Райн не подвел, не просто ловко перебираясь от одного препятствия к другому, но и обогнав к моменту финиша сразу двух стартовавших раньше него соперников. Встречающий мальчишек в конце полосы препятствий офицер посмотрел на закрепленный на предплечье парнишки артефакт и указал ему на уже довольно большую группу, собиравшуюся постепенно перед башней и, соответственно, перед нами. Ребята откровенно глазели на Тэля, короля и на крышу здания, где по всей видимости находились их родственники, но по мере того, как уложившихся в нужное время становилось все больше, некоторые начали заметно нервничать.
Когда испытание было завершено, им велели построиться согласно зафиксированным результатам, сформировав ряды по тридцатисекундному интервалу. В первом оказалось всего шестнадцать мальчишек, и все они были относительно взрослыми. Во втором, куда попал и Райн, уже сорок три, и там он тоже был заметно младше остальных, да это и не удивительно, ведь обычно в школу гвардейцев принимали с девяти, а ему только семь. Дальше я считать не стала, но и так было видно, что стоящих перед нами ребят значительно больше двухсот.
После этого парни, стоявшие вдоль полосы препятствий, построились и, красиво промаршировав перед нами, замерли рядом жаровней, возле которой встал шедший с ними офицер. Как нам пояснили, это были выпускники, успешно сдавшие экзамены, и от гордого звания гвардейцев теперь их отделяло только испытание воли, которое будет проходить здесь и сейчас. Каждый из будущих гвардейцев поочередно подходил к жаровне, после чего офицер клал ему на ладонь раскаленный уголь. Парень бегом кидался к стоящему на некотором отдалении каменному столбу, оказавшемуся на самом деле артефактом, просовывал туда руку с углем и, когда вынимал, на его запястье появлялось особое клеймо. Только после этого он подходил к медику, который накладывал обезболивание и регенерацию. Смотрелось это, честно говоря, жутковато. Хорошо, что у нас в академии ничего такого не практикуют. Или я просто не все знаю? Надо бы уточнить у завуча на всякий случай.
Когда испытание воли закончилось, король встал и поздравил новоявленных гвардейцев. Те что-то дружно гаркнули в ответ, очень громко, но совершенно неразборчиво. После этого начальник школы встал перед своими будущими учениками, и, объявив, что считает каждого из них достойным чести учиться в возглавляемом им учреждении, все же предложил тем, кто понял сейчас, что не готов пока к испытаниям, подобным только что пройденным выпускниками, уйти.
И такие нашлись. Не сразу, но вот один и ребят, понурив голову, отошел в сторону, за ним еще один, двое, еще и еще. В результате таких набралось тридцать шесть, даже из второго ряда двое засомневались в себе, а вот из первого не дрогнул никто. Большинство отказавшихся было из последнего, и как пояснил нам все тот же заместитель начальника, в основном уходили имеющие предельно близкие к минимальной планке результаты, понимая, что все равно не пройдут.
Райн продолжал стоять на месте, да я иного, в общем-то, и не ожидала. Когда пересчитали оставшихся, оказалось, что уйти придется еще восьмерым. Несколько офицеров отправились в последний значительно сократившийся ряд, но один почему-то двинулся ко второму. Я встревожено замерла, увидев, как он останавливается напротив Райна, и что-то у него спрашивает. С минуту они о чем-то разговаривали, а потом мужчина взял мальчишку за руку и повел туда же, куда до этого уходили решившие добровольно отказаться от обучения. Но я не верила, что Райн мог сдаться. Такого просто не могло быть.
— Почему его уводят? — чуть привстав, обратилась я к представителю школы гвардейцев.
— Сейчас выясним, — пообещал тот и, выглянув за дверь, послал кого-то разбираться.
Минуты тянулись бесконечно долго. Наконец посыльный вернулся и сообщил, что возраст мальчика ниже предельно допустимого, и он просто не сможет выдержать нагрузки.
— Но он же во втором ряду, — удивилась я. — Если он не выдержит, как справятся те, кто прошли полосу препятствий хуже?
— Я говорю не столько о физических, сколько о психологических нагрузках, — пояснил заместитель начальника школы. — Вы же видели, какие испытания в итоге приходится проходить нашим воспитанникам. Мы закаляем не только их тело, но и дух.
