Айвэн нырнул в салон внедорожника. Несмотря на то, что кузов машины был буквально искорежен пулевыми попаданиями, внутри все было целым. А пол был словно ковром, покрыт сплющенными пулями. У седого оказалась отменная реакция — он успел активировать свой щит еще внутри машины. Благодаря этому их экипаж и выжил. В отличие от пассажиров и водителя первой машины. Им их Дары никак не помогли — выстрелу из реактивного гранатомета тяжело что-то противопоставить.
Порывшись в салоне, наемник достал оттуда два автомата и монструозного вида ружье с блямбой ночного прицела. Наемник прикинул на глаз калибр — никак не меньше двенадцать и семь. Противотанковое ружье, можно сказать. Только противотанковые ружья раза в три, а то и четыре длиннее. А это размерами не больше той же СВД. И конструкция совсем не знакомая.
Айвэн не стал ломать себе голову, просто вместе с автоматами подал ружье Вохе, подцепил две сумки из багажника и выбрался из машины.
— Все, валим! — Воха передал оружие и снаряжение в машину и махнул рукой Айвэну: залезай, мол. Наемник на секунду замер.
— Эй, а как же Глыба?
— А что Глыба? — удивился командир группы. — Глыба — все.
Айвэн опешил.
— Но надо же забрать тело, похоронить его…
— Айв, — выдохнув, заговорил Воха. — Мы не поедем с горелым трупом в машине. Да и нет в Пионерске кладбища. А здесь его хоронить некогда. Ему уже все равно, поверь. Он знал, на что шел, и погиб смертью героя. Что еще нужно? От него остался только труп. Для трупа не имеет никакого значения, что с ним сделают. Абсолютно.
Айвэн на миг замер.
Наемнику довелось побывать в разных местах, поработать в разных командах. С разными людьми. Но, где бы он ни был — мертвых оставляли неупокоенными, только если не было возможности забрать тела. Да, ситуации, аналогичные той, что разворачивалась сейчас, были — но никто и никогда не говорил с пренебрежением — «мы не поедем с горелым трупом». Чаще всего мертвых все же прибирали. Даже колумбийские банды, клавшие друг друга в бесконечном переделе кокаинового рынка, всегда хоронили своих погибших.
Айвэну стало очень не по себе. До этого момента бойцы Рока производили неплохое впечатление. Но сейчас наемник был сильно удивлен.
— Ну, ты едешь? Или, может, останешься, сам его похоронишь, а? В каком направлении возвращаться — знаешь?
Наемник сплюнул и запрыгнул на броню. Пролез в люк, пихнув плечом Boxy и уселся на свое место.
Машина тронулась и нетерпеливо рванула вперед. Ирландец тронул Айвэна за плечо. Тот поднял голову.
— На, хлебни, — рыжий протянул Айвэну фляжку и одними губами проартикулировал: «За Глыбу».
Наемник взял фляжку, поднес ее к носу, понюхал, прежде чем пить. Коньяк. Он благодарно кивнул Ирландцу и приложился к горлышку. Крепкая жидкость приятно продрала пищевод, обожгла желудок и прочистила мозги. Айвэн вернул фляжку, откинулся на сидении и прикрыл глаза.
Кажется, в первый раз за всю свою жизнь он задумался о том, что будет с его телом после смерти. Сожгут? Закопают? Или оставят валяться посреди степи, на радость бродячим собакам и стервятникам? Подумав несколько минут, он пришел к выводу, что Воха прав: ему уже будет все равно.
Однако где-то в глубине души наемнику все же хотелось, чтобы его похоронили по-человечески.
Назад ехали в тишине, лишь Воха с Кантом время от времени перебрасывались короткими фразами, да один раз прозвучала команда быть настороже, когда Кант заметил где-то впереди крупную тварь. К счастью, обошлось. Измененный или недавно плотно отобедал, или оказался от природы глуховат и не заметил машину. А может, Кант просто вовремя свернул на проселок. Из-за этого крюка дорога получилась длиннее. Айвэн опять чуть не задремал — болтанка в машине укачивала, а полумрак заставлял глаза закрываться. Все же почти бессонная ночь не прошла даром. Да и стресс, опять же. Каким бы опытным не был — а откат потом все равно приходит. И, наверное, Айвэн бы так и заснул, если бы не какая-то мысль, крутившаяся где-то почти на границе сознания. Что-то его беспокоило, но наемник никак не мог понять причины. А когда понял — сон как рукой сняло.
Кант поблуждал по полю, проехал через посадку и только потом выскочил опять на асфальт. Айвэн молчал, и так и эдак проворачивая в голове пойманную мысль. И только когда вдали показался поворот к Пионерску, наемник обратился к Вохе.
— Когда мы с тобой разговаривали о Дарах, ты сказал, что я свой «как оказалось» — Айвэн выделил интонацией последние слова. — Что ты имел в виду?
Воха с Кантом переглянулись. Кант, в ответ на невысказанный вопрос, пожал плечами. Воха помолчал немного, потом нехотя произнес:
— Рок считал, что ты имеешь отношение к мурам. Что Корень — не единственный их агент. Сам посуди — явился весь из себя такой крутой, заряженный экипировкой, на тачке с пулеметом, один через дикие земли от Внешки. И начал активно проявлять себя, чтобы приблизиться к руководству. Вот и проскочила такая мысль.
— Ага. А Корня ранил от скуки, получается. И вам его сдал, чтобы он все расклады слил, да?
— Ну, черт его знает. Может, тебе его завалить нужно было, может, он накосячил где-то.
— Именно поэтому, выстрелив ему в живот, я вызвал тебя? Чтобы завалить Корня, получается?
Воха стушевался.
— Слушай, ну чего ты пристал? Ну, не моя это теория! Это Рока предположение. Теперь-то, глянув на то, как ты валил муров, я уверен, что все ништяк с тобой.
— А отдельно одного на склон меня послали, чтобы кончить, если вдруг что?
— Ну…
— Да или нет?
Воха выдохнул.
— Я тебя контролировал. И при неправильном или непонятном поведении…
— Понял. Можешь не продолжать.
— Слушай, ну…
— Да понял я тебя, успокойся. Сам бы так же сделал. Все логично.
— Хорошо, если понял, — Воха выдохнул с видимым облегчением. — Зато теперь — жди вызова к Року. Если подозрения его были напрасными, то, думаю, тебя ждет нехилый карьерный скачок.
— В смысле?
— Сам узнаешь.
Наемник лишь пожал плечами.
Машина остановилась перед воротами. Кант о познал ся по рации и махнул остальным рукой.
— Давайте, парни, на выход.
Бойцы выгрузились из машины. Снаружи уже ждала досмотровая группа. Айвэн не стал дожидаться пока те дадут добро на въезд закинул рюкзак на одно плечо, автомат — на другое, и пошел ко входу.
— Эй, куда? Погоди, сейчас поедем, докинем тебя до дома! — послышался крик Вохи.
Айвэн махнул рукой.
— Сам дойду, спасибо.
Пройдя за стену, он побрел по улице.
Стаб жил привычной жизнью. Бренчала гитара, кто-то негромко напевал под ее ненавязчивый аккомпанемент. На стоянке разгружался грузовик. Рейдеры, шутливо переругиваясь, носили звенящие ящики в кузов пикапа. Кто-то из охраны стены выволок шезлонг, обнажился до пояса и блаженно развалился под лучами утреннего солнца. Айвэн в чем-то даже позавидовал бойцу. Привык, наверное, давно здесь. Выпала минутка позагорать спокойно — и уже день удался. Лежит себе и не думает, не ломает голову, что это за место, как он сюда попал и как вернуться домой.
Через пару минут его все же догнал «бардак». Воха, сидящий на броне, постучал по водительскому люку, и машина остановилась.
Командир группы спрыгнул и подошел к Айвэну.
— Ты не держи зла. Сам все понимаешь. А по поводу Глыбы… Ну, я на взводе был после боя, нервничал. Забираем мы своих обычно, не бросаем. Но Глыба обгорел. Внутрь мы бы тело не смогли положить, задохнулись бы по дороге, а снаружи его бы элита за версту учуяла. Это все равно, что ехать на кабриолете с включенной на всю катушку музыкой и время от времени запускать фейерверки. И кричать еще: «Эй, монстры, мы здесь, приходите и съешьте нас!».
Айвэн не сдержался и фыркнул. Шутка, вроде как, и немудреная, из уст вечно серьезного Вохи звучала смешно.
— Да все нормально. — наемник мотнул головой. — Не бери в голову. У меня тут тоже стресс сплошной в последнее время. Сам на нервах постоянно. Наверное, потому и завелся.
— Прыгай на броню, подбросим.
— Не, спасибо, — Айвэн махнул рукой. — Мне туг осталось-то уже всего ничего. Дольше прыгать туда-сюда.
— Ну, как знаешь. Рацию не выключай. Может, к Року подскочить еще нужно будет. А вообще отдыхай пока. И, да. За сегодняшнюю операцию оплата, как за охоту. Только умноженная на два.
Айвэн прикинул в уме количество заработанного и кивнул.
— Хорошо.
— И, да, — Воха зачем-то огляделся по сторонам, приблизился к Айвэну и, понизив голос проговорил:
— И не болтай никому — где были, чего делали. Если вдруг спрашивать будут — скажи, ездили пропавших разведчиков искать. А лучше вообще молчи.
Айвэн хмыкнул.
— Да с кем я туг общаюсь? С тобой да Ирландцем? Кому говорить-то?
— Ну. Мало ли, знаешь, как оно бывает.
