они прибавляли километров по пять в день, потом по десятке. Вчера за день лосями отмахали сотку, пока не наткнулись на то место, где бандиты напали на Степана. Кровь видели, и что пришлые люди увели людей и скот, — и побежали снова, надеялись догнать. Следы ложились на следы, и деды подумали, что это, может быть, вторая часть банды. Как я поняла, они явились в лагерь вскоре после нашего ухода, в самый разгар веселья. Увидев толпу ликующих детей, слегка растерялись, но были встречены весьма радушно.
Когда я спросила:
— Кадарчан, а сколько вам лет? — тунгус хитро прищурился и ответил:
— Однако, в паспорте написано — девяносто восемь…
Илья, на правах младшего (аж на три года), только усмехнулся.
Бабушка, которую все наши эльфята дружно называли «тётя Гуля», постучала ложкой по казану и заявила:
— Каша сварилась, готовьте миски! — а потом, когда молодёжь, притащившая свои плошки, вместе со всеми дружно расселась по кругу, спросила, — А где ещё одна?
— Кто? — не поняла Маша.
— Ну, ещё одна ваша девочка. Любопытная такая, подсела с утра сегодня ко мне, семена смотрела, всё выспрашивала: что я садить буду, да как?
— Точно-точно, — тоже вспомнила Валентина, раскладывающая по тарелкам лепёшки, — любопытная! Всех козлят посмотрела, всех потискала, с коровами обнималась. Светленькая такая. А коса богатая, в пол!
— Светленькая? — девчонки уставились друг на друга. Да уж, наши эльфочки все меченые — волосёнки разноцветно крашеные…
— Однако, была светленькая! — Кадарчан подтвердил, для усиления эффекта делая утверждающий жест кружкой, — Танцевала с нами!
— Да! — Илья тоже вспомнил, — С зелёными такими глазами. И поёт хорошо!
На лицах у эльфов отразилось понимание.
— Ну, я вас поздравляю! — сказал Вова, — не каждому удаётся лично познакомиться с богиней!
Когда удивлённые возгласы стихли, мы смогли спокойно объяснить нашим пенсионерам, что танцевала, пела и разговаривала с ними сама Леля-Весна.
Пока собирали ночной лагерь и паковались, Стёпа с Марком успели вернуться, так что весь табор был в сборе. Разговор пошёл за то, кто где планирует осесть и эльфики внезапно попросились, мол: а можно с вами? Мне лично это показалось неожиданным — они ж хотели, вроде, детьми леса стать? Тем не менее, мы с Вовой обрадовались: больше народу — лучше! Да и переживала я за них, я уж говорила.
А вот Валя со Стёпой захотели присоседиться вполне ожидаемо. Ещё бы, после таких событий.
Кто-то ляпнул, что Вова поведёт нас в светлое будущее, как князь Владимир (Красно Солнышко), на что Владимир Олегович ответил, что князь — сильно жирно, а вот барон — самое то.
КОГО НАМ ЖДАТЬ?
Всё тот же день, 08 число второго месяца 0001 года, Новая Земля, дорога к острову, остров
По натуре я смешливая, даже очень. Поэтому, стоит мне задуматься о чём-то серьёзном, муж сразу начинает волноваться и спрашивать — что случилось? Вот и в этот раз.
— Любимая, о чём задумалась?
От места нашей ночной стоянки до заветного острова осталась всего пара километров, и наш внезапно разросшийся отряд шагал бодрячком.
— Думаю, милый. Посмотри на наш народ. Кто здесь? Категории, так скажем?
— Ну, во-первых романтики.
— Ага. Причём романтики двух сортов. Первые — как мы с тобой — романтики, я бы сказала попаданческого толка. Прагматичные, что ли. Идеологические попаданцы, вот! Вторые — как эльфята — сплошное восторженное фэнтези, розовые волосы и один топор на всю компанию. Или вон, как Алёнка. «Хочу в прекрасный светлый мир!» — и понеслась! Сюда же — всякие анимешники, косплееры и прочее.
— Так, — подбодрил мой мыслительный процесс Вова.
— Потом — случайные, как Димка с Пашкой. Растяпы. Или по дурости. Потом — люди долга. Долг бывает разный: у Кадарчана с Ильёй — справедливое возмездие. У Стёпы с Валентиной — внуков успеть поднять. Бабушка — за внуками. Света опять же.
— Ну со Светой — я бы поспорил. С её заболеванием…
— Заболевание — это понятно! Но изначально-то она собралась из-за сына.
— И всё-таки!
— Хорошо. Внесём её сразу в две категории. Вторую обозначим как «безнадёжные больные». Травмированных сюда тоже можно включить — как Ильина племяша.
Тут надо сказать, что Кадарчан с Ильёй пошли по уже натоптанной дорожке к Иркутскому порталу: подать о себе весточку родичам и постараться договориться о транспортировке Ильина племянника до Иркутского портала. Или же до Якутского, но тогда им придётся двигать обратно на север. И было у меня опасение, что травмы, как и возраст, не слетят одномоментно. А что будет, если вся аппаратура отключится, а человек не исцелится — объяснять не надо. Но это я отвлеклась.
— Ну и всякая бандитская мразота. Вот. Уже пять. Просто, понимаешь, милый — я пытаюсь представить: кого нам ждать? Кто повалит в открывшиеся порталы?
Вова притормозил и поправил перевязь волокуши.
— Думаю, в первую очередь это будет всё же молодёжь. Большинство ломанутся совершенно бестолково. Прогнозирую, что вокруг выходов начнут образовываться целые лагеря, которые будут жить тупо подачками с той стороны.
— Почему?
— Да потому что они ничего не умеют!
— А что они сюда-то попрутся? Из любопытства?
— Конечно! Экзотика и прочее. И невнимание к условиям.
— Я знаешь что думаю? Будут ещё романтики-ролевики. Ролеплейщики. Не которые про волшебство, а такие… Древняя Русь, славянские обряды… Или: мы теперь викинги — настоящие, посмотрите на нас!
— Да. В Америке есть целая община таких товарищей. Толи под восемнадцатый, то ли под девятнадцатый век.
— А — эти, которые живут городами-то? Что-то такое на границе викторианской эпохи? Там вроде даже две ветви: в одной совсем запрещено электричество, зато можно алкоголь, а в другой — наоборот.
— Да-да-да, эти.
— Предполагаю, что они прям дружно снимутся с насеста и ломанутся туда.
— Причём они будут наиболее организованные. У них уже отлажен быт, есть транспорт, лошади, скот и прочее.
Солнце стояло уже довольно высоко, становилось жарко. Мы шли впереди, за нами неспешно катилась наша повозка, которой браво правила бабушка и для компании рядом
