я. – Он мог отправиться в путешествие, мог наняться на корабль, да даже погибнуть!
– Он жив, я это чувствую, – ровно ответила девочка, и я постарался приглушить вползшую в сердце тревогу: если Реджинальд жив, то где он, Бесшумный его побери, находится уже столько времени?! Неужели он добрался до Дома и договорился с Элизабет? Но тогда Ференц обязательно упомянул бы об этом в письме. Но если он не в Доме, то как он мог прожить две недели в Франгае и не погибнуть? Это просто невозможно…
– Тогда я постараюсь его отыскать, – искренне сказал я, так как и сам чрезвычайно хотел бы знать, куда же подевался этот авантюрист, – и какое же третье условие?
– Зачем я вам на самом деле? – девочка слегка нагнулась вперёд и, поймав мой взгляд, легко удерживала его, а я покрылся холодным потом: это если у неё сейчас такие способности, то какой же невероятной силы магом она может стать в будущем… – Если вы сейчас солжёте, будем считать, что этого разговора не было.
– Я хочу, – я с трудом проглотил вставший в горле ком, – я хочу с твоей помощью скорректировать расстановку сил на политической арене.
– То есть вы хотите свергнуть императора? – спокойно уточнила Элла-Мария.
– Есть вещи, которые даже в шутку не стоит произносить вслух, – сказал я, чувствуя, как по спине пробежал ледяной ручеёк пота.
– Да или нет? – тёмно-синий взгляд притягивал, не отпускал, и я потянулся к своему тёмному источнику, но не обнаружил его. Не успев испугаться, я вспомнил, что меня предупреждали: в обители не действует никакая магия.
– Да, – ответ упал, как камень в воду.
Элла-Мария откинулась на спинку кресла и устало прикрыла глаза: видимо, ей тоже непросто дался этот разговор. Если уж я, взрослый мужчина и сильный маг, закалённый в придворных интригах, чувствовал себя опустошённым и физически, и особенно морально, то боюсь себе даже представить, сколько сил потратила она. Каким бы сильным магом она ни была, всё-таки она оставалась одиннадцатилетней девочкой.
– Я надеюсь, то, что прозвучало в этой комнате, так в ней и останется? – я старался говорить спокойно, хотя от того, что я вслух проговорил то, что раньше боялся произнести даже мысленно, становилось зябко. – Раз уж ты начала играть во взрослые игры, Элла- Мария.
– Вы могли об этом не говорить, – она едва заметно скривила губы, показывая своё отношение к моим словам, – разглашать вашу тайну не в моих интересах. Тем более, что моя цель не противоречит вашей, и до тех пор, пока нам по пути, вы можете рассчитывать на лояльность мою и обители.
Я с трудом поборол желание протереть глаза: эти слова просто не могла говорить маленькая девочка, они, скорее, подошли бы какому-нибудь интригану из числа членов Совета. Но, тем не менее, девочка никуда не делась и лишь смотрела на меня своими невероятными глазами.
– То есть ты согласна поехать со мной? – уточнил я волнующий меня момент. – Я на всякий случай перед отъездом отдал распоряжения слугам, и тебе приготовят достойные наследницы рода Даргеро покои.
– Если вы даёте слово выполнить названные мной условия, то я готова ехать, – спокойно отозвалась девочка, снова сложив на коленях руки, словно примерная ученица какого-нибудь пансиона. Будто и не она пять минут назад легко удерживала мой взгляд, не позволяя – будем называть вещи своими именами – разорвать зрительный контакт.
– Да, я сделаю всё, чтобы выполнить твои условия, – твёрдо ответил я, – и когда я говорю «всё», то я именно это и имею в виду.
– Я верю вам, – бросив на меня мимолётный взгляд, сказала Элла-Мария, – во всяком случае сейчас вы действительно намерены это сделать.
– Слово Даргеро, – сказал я и, сам не знаю, почему, протянул девочке руку, словно скрепляя договор с равным мне партнёром.
– Слово фон Рествуд, – так же серьёзно ответила мне Элла-Мария и вложила в мою протянутую ладонь свою хрупкую ручку.
И, как только наши ладони соприкоснулись, в воздухе словно запахло свежестью, как в лесу после дождя, хотя откуда было взяться такому аромату в закрытой комнате? Неужели какие-то высшие силы, покровительствующие этой загадочной Ирманской обители, услышали наши обещания и приняли их к сведению? Да ну, ерунда: здесь же нет никакой магии… «Кроме магии самих сестёр» – шепнул мне внутренний голос, оказавшийся, судя по всему, умнее меня. Значит, какие-то высшие силы, которые до сих пор не учитывались мной в той сложнейшей шахматной партии, которую я разыгрывал уже несколько лет, вступили в игру. Ну что же…тем интереснее…
– Когда ты готова будешь ехать? – спросил я дочь, которая внимательно за мной наблюдала, не демонстрируя никаких эмоций. – Нам предстоит дальний путь.
– Я готова, – пожала она плечами, – сестра Доминика тоже. Нам нужно лишь увидеться с матушкой Неллиной, и можно отправляться в путь.
Девочка встала, и я поднялся вслед за ней, размышляя, нужно мне пойти к настоятельнице сейчас или уже практически перед выходом. Но Элла-Мария развеяла мои сомнения, сказав:
– Будет хорошо, если вы сейчас пойдёте вместе со мной, матушка ждёт нас.
– А я не помешаю вашему разговору? – я изо всех сил старался быть вежливым и предупредительным, чтобы сохранить установившееся между нам очень хрупкое перемирие.
– Неужели вы думаете, что я пришла бы к вам для серьёзного разговора, не обсудив всё с матушкой? – в синих глазах мелькнуло искреннее недоумение и какое-то разочарование, и я мысленно обругал себя. Никак не привыкну, что с дочерью – а в том, что малышка моя дочь, сомнений не осталось ни малейших! – нужно разговаривать так же аккуратно, как с непредсказуемым Максимилианом.
– В таком случае, позволь быть твоим спутником, – я склонился в малом придворном поклоне, таком, который использовали при общении с равным по статусу, но не близким знакомым, и предложил дочери руку.
И уже практически не удивился, когда малышка ответила мне столь же выверенным и соответствующим самым строгим требованиям протокола поклоном. Кажется, скоро я совсем разучусь удивляться чему-либо, имеющему отношение к моей дочери. Самым странным было то, что, даже мысленно произнося слово «дочь», я испытывал очень непривычные чувства: радость, удовлетворение и, кажется, даже гордость. И это я, Каспер Даргеро, категорический противник даже малейших человеческих привязанностей!
Элла-Мария шла, слегка касаясь моего локтя тонкой изящной ручкой, выпрямив спину и гордо приподняв подбородок. Я смотрел на неё, испытывая непривычную отцовское тщеславие и думал: вот она – императрица! И может быть, судьба сплетает свои кружева так, что именно мне, магистру Касперу Даргеро, предстоит изменить судьбу империи. Я хотел освободить место для себя, но, кажется, появились варианты… которые
