возникает идея. — Тогда для тебя есть поручение.
Глава 12
Царь захлопнул ловушку
— Тогда вот тебе поручение, Еремей, — произношу я. — Устрой небольшую церемонию в честь высушивания полей. Прямо на плантации и устрой. С перерезанием ленты, плакатами и пафосной речью. Но обязательно позови Трубецкого. Тайно позови. Пускай он воспримет это как праздник в его честь, если нужно.
— Зачем это тебе вообще нужно? — подозрительно спрашивает Моржов.
— Это не тот случай, когда я отвечу тебе. Выполняй. И сообщи о результатах, — вешаю трубку и обращаю взгляд на заулыбавшуюся Радмилу.
— Господин, кажется, я поняла вашу задумку.
— Я в тебе и не сомневался. — От комплимента девушка расцветает. Я же залпом выпиваю кружку кофе и продолжаю: — Вели Зауру передать Абухабу и Дауру, что Моржов из осторожности часто меняет машины и ездит без представительных знаков. Поэтому высок шанс ошибки, если будут готовить засаду на трассе.
— О церемонии говорить? — улыбается блондинка.
— Да, как только появится строчка на сайте Моржовых. Пускай Заур первым покажет новость отцу и удостоится похвалы за «орлиную наблюдательность».
— Будет сделано, — мурлычет девушка и обращает взгляд на пустую кружку. — Еще кофе, господин?
— Пора мне личную челядницу завести, — вздыхаю. — Или как это нынче называется? Секретарша?
— А как же я? — обиженно надувает губки блондинка.
— А ты слишком хороша для этой работы, — бросаю откровенный взгляд на ее декольте. — Слишком уж.
— Ом-м-м, господи-и-ин, — краснеет от удовольствия.
— Ладно, давай кофе, а потом уж что-нибудь придумаем. Хоть ту же Фросю займем, она все равно целыми днями слоняется без дела по усадьбе.
— Зато ночами занята по горло, — не сдержавшись, ревниво замечает Радмила у двери.
— Доболтаешься — тоже скоро этим займешься, — строго грожусь пальцем.
— А я и так жду-недождусь, — наглым голоском заявляет она, прежде чем выскользнуть в коридор.
Вот же ж чертовка! Все хотят внимания царя, а он один.
* * *
На следующий день на сайте Моржовых появляется новость о предстоящей церемонии. И почти сразу Заур передает, что с его подачи убыхи решили напасть на Еремея именно на этом празднике. Что и логично. На открытом поле без турелей соберутся почти все Моржовы. Вряд ли выдастся другой такой шанс их перебить. Чтобы не палиться, убыхи наденут экипировку с гербом другого клана. Ну, это их всё равно не спасет.
Церемония назначена через три дня. Это время я занимаюсь саморазвитием. Гоняю будущих гридней, готовлю собственное тело к прорыву второго лимитера, в перерывах созваниваюсь с Соколовыми и сообща с ними корректирую план по Вороновым. Яромир подключил к задаче родовую разведку. Гвардейцы вовсю следят за наркобазами и докладывают о каждом движении вокруг них. Соколовы теперь сами убедились, что Вороновы повязли в наркоторговле, и уже связались со своими журналистами, пообещав им сенсацию.
А вообще Воскресенский чертовски хитер. Постоянно загребает жар чужими руками, скотина. Неугодных убивают убыхские кланы, а наркотой торгуют подвластные рода. Сам-то он чистенький. Хорошо устроился. Но ничего, и на старуху бывает проруху. Видали и не таких. Сначала я лишу его рук и ног, а потом и головой займусь.
Наступает день церемонии. Кавалерия Лазаревых готовится наступать: грузятся в фургоны, проверяют оружие и прочую выкладку. Мои щенки-гридни с ними же.
Я с Витязем, Лёней и Адой сажусь в «тигр», и вскоре колонна трогается. Добираемся до имения Моржовых не торопясь — мы выехали заранее. В дороге человек Еремея рассказывает обстановку.
У предприятия плантации собираются люди. Там же установили постамент, с которого Еремей произносит речь. Трубецкой Виктор сам лично приехал на минивэне, но не светится, стоит в сторонке и слушает. Вообще вся эта церемония подана Моржовым как серенада в честь Трубецкого. Так что глава Совета, наверняка, доволен.
Мы подъезжаем вовремя. Впереди за поворотом образуется толпа собравшихся, еще дальше, у самой границы осушенного поля болтается на ветру перерезанная лента. А справа из леска несется черный рой «буханок». Клан Фират.
Гремят выстрелы, ревут моторы приблизившихся машин. Наружу из зевов «буханок» вываливаются убыхи с автоматами наперевес. Много их. Сотня точно. На черном рукаве каждого сияет красное солнце на фоне снежных пик. Липовый герб.
— В атаку, — спокойно говорю Богатыреву, и он тут же отдает приказ по рации:
— Филин — Витязю, зачищаем!
Мы покидаем машину. Я пушку не взял, мне хватит новых карт. Одну тут же расходую — «двойка» вонзается в разгрузку убыху в десяти метрах и, сдетонировав, подрывает ему связку гранат. Во все стороны из обрубка тела фонтанирует кровь. Ошалелые горцы рядом оборачиваются, и им тут же прилетает свинцовый привет от Ады с Лёней. «Артефактные» автоматы глушат противников на «ура».
Раздаются крики, плач, визги. Толпа зрителей спасается бегством. Но убыхам сейчас не до людей.
Лазаревы обрушивают огонь в спины Фиратам. Со стороны чайного поля на них налетает гвардия Моржовых. Зажатые в тиски горцы бьются яростно, пытаясь вырваться из ловушки.
Перестрелка проходит в формате битвы в чистом поле. Нет препятствий, нет укрытий, кроме машин и штурмовых щитов, которыми гвардейцы заслоняются от пуль.
Подорвав семью картами ближайших врагов, я замечаю Абухаба. Окутанный доспехом из маленьких вихрей, горец ведет группу на атаку Трубецкого. Лицо Абухаба скрыто балаклавой, но только средний сын Даура является воздушным Грандмастером.
Трубецкой с телохранителями находится в небольшой беседке, которую, по-видимому, специально собрали для важного гостя. Группа горцев обрушивают на главу Совета град свинца, сам Абухаб еще добавляет воздушных лезвий.
Перед беседкой падает с неба гигантский каменный щит, который полностью отгораживает ее. Хе, вот горцы-то удивились. Трубецкой — Магистр, и пули ему, что щекотка.
Абухаб кричит в ярости и бессилии:
— Выходи, трус!
— Трус⁈ — раздается удивленный бас из-за щита, а потом обогнув заслон вышагивает сам Трубецкой — в литом каменном доспехе. Настоящий гранитный великан. — Ну вот, я вышел! Что теперь, черви⁈
Абухаб не теряется. Выхватив из рук ближайшего горца помповый гранатомет, он обрушивает гранату за гранату на главу Совета:
— Мочите из ГМ!
К Абухабу присоединяются другие гранатометчики. Трубецкого всего лишь пошатывает взрывами, и вроде он держится, но местами броня обуглилась, местами пошла мелкими трещинами. ГМ-93/94 — многозарядный гранатомёт с подвижным стволом. Штука хоть и хорошая, но вряд ли годная против Магистра. Хотя в большом количестве даже не знаю.
Трубецкий сносит огромным валуном троих убыхов. Остальные продолжают крыть его гранатами. Магистр снова пошатывается. А чего его телохранители спят? А понятно, им с другой стороны группа убыхов не дает скучать. Ладно, подсоблю немного. А то Навь знает, насколько Магистры живучи. Если глава Совета кокнется, то Воскресенский усилится, а это мне нафиг не надо.
Я делаю перекат и оказываюсь посреди толпы убыхов. Бью ногой ближайшему в живот, не забыв другому снести голову взрывной картой. Главное, не
