но тон, по крайней мере, был ясен. Дракон склонил голову набок.
— Как, ты разговариваешь? — спросил он гулким голосом.
Айлин опешила и заколебалась, острие ее глефы опустилось.
— Это я должна была тебя спросить, не находишь?
Дракон медленно покачал своей громадной головой:
— Нет. Ну, спроси, если хочешь. Я в любом случае тебе…
Незавершенная фраза повисла в воздухе; он сложил крылья по бокам, потом поник головой.
— Глупость какая-то.
Одним-единственным скачком он покинул свой насест и вонзил когти в синюю траву. Земля задрожала, и Айлин вскинула оружие. Она быстро огляделась вокруг и не увидела иного выхода, кроме отверстия туннеля. Конечно, монстр не сможет попасть внутрь. Но как долго она продержится внутри? Проход заблокирован оползнем, и рано или поздно ей придется выбираться и искать другой путь. Или она может выбрать смерть с мечом в руке.
— Что? — спросила она. — Это кто тут глупый?
— Ты выглядишь такой слабой… Ты действительно собираешься напасть на меня с этой штукой, которая у тебя в конце руки?
— Это меч. Его выковал лучший оружейник Стратона, а колдун окунул его в зачарованный источник. Тебе перед ним не устоять, уж поверь.
Айлин понадеялась, что вложила в голос достаточную убежденность.
— А ты, чем ты сама его заслужила? — спросил дракон.
— Я государыня Арнилтона. Меня поддерживает весь народ, и защищает армия.
— Что-то никого не вижу.
— Они… Они отомстят за меня, если ты на меня нападешь. Тронь хоть волос на моей голове, и они погонятся за тобой до края земли. Где бы ты ни был, они найдут тебя.
— Я ведь, знаешь ли, летающий. Стало быть, когда избавлюсь от тебя, смогу улететь далеко-далеко.
— Тогда приступай. Не жди, — она брякнула глефой плашмя о свою грудь. — Прямо сейчас, вперед!
Зрение Айлин затуманилось, в глазах все смазалось, и она сообразила, что плачет. Дракон повернул голову к небу; казалось, он разглядывал волны облаков, упиравшихся в невидимую стену. Во мгновение ока королева поняла, что ей нужно воспользоваться возможностью. Вонзить глефу в подставившуюся шею. А еще лучше — попасть в сердце, которое должно находиться где-то там… неизвестно где. Дракон заворчал, чем-то похоже, будто жаловался, — и момент ушел.
— Не понимаю, — сказал сам себе дракон.
Он вышел из круга, не обращая внимания на женщину. Она понемногу последовала за ним, в свою очередь покинув двойной каменный круг.
— Чего ты не понимаешь?
Он остановился. Впервые с момента их встречи Айлин смогла ясно рассмотреть глаза существа; в них светился выразительный взгляд, и то, что она в них прочла, не было ни ненавистью, ни безумием или даже алчным голодом.
— Что с тобой об этом говорить? Слушай, я устал, — сказал он, потягиваясь, и его хвост хлестнул по одной из колонн, от чего та пошатнулась. — Я проделал долгий путь, долгий-предолгий.
— Мой тоже был не слишком коротким. И я потеряла людей, которые меня сопровождали, — призналась она с откровенностью, удивившей даже ее саму.
— Так ты не здесь живешь?
— Я думала, ты уже это понял.
— Ах да, тех самых людей, которые поддерживают тебя и будут гнаться за мной до края земли…
— Не шути так насчет моих подданных.
— И не собирался. Я хотел… Мне только и нужно было, что убить одного из твоих сородичей, — сказал он так же легко, как упомянул бы о ветке, которую следует обрезать.
— Человека?
— Неважно которого. Хоть тебя, почему бы и нет. Ты, главное, не принимай это на свой личный счет.
— И ты передумал?
— Сам не знаю. Вообще не уверен, что когда-нибудь этого хотелось. Ты хоть раз слышала о «Черепах доблести»?
Айлин покачала головой.
— Просвети же меня, — сказала она.
— Как раз это и собираюсь сделать. Но пока ты держишь этот меч у меня под самым носом, создается впечатление, будто ты пытаешься держать меня за глотку.
Айлин заколебалась. Дракон терпеливо настаивал:
— Чего, собственно, ты боишься? Если бы я хотел убить тебя, уже бы убил.
— Может быть, ты пытаешься усыпить мою бдительность.
— Ах да! Твою бдительность… Ну, как хочешь. А ведь сестра предупреждала меня о таких, как ты. Она, да и все остальные, если уж на то пошло.
Скажу тебе, вы не так и страшно выглядите. Хорошо, я отсюда скоро улечу. Тебе решать, хочешь ли ты, пока я здесь, выслушать эту историю. И я не обещаю, что она тебе понравится.
— Чего ради тогда ее мне рассказывать?
— Ради того, чтобы тебя припугнуть — можно сказать и так. Но главным образом ради того, что я ее нахожу абсурдной.
На этот раз Айлин вернула глефу в ножны. Она отступила на несколько шагов и принялась слушать начало рассказа. Через минуту она села, скрестив ноги; несмотря на устрашающие подробности, на которые не скупился дракон, она перестала думать о нем как о непосредственной угрозе — несомненно, благодаря его тону, в котором она не чувствовала никакой враждебности. Все ее эмоции побороло изумление, заставив забыть о том, как она устала. Когда крылатое создание завершило свою повесть, Айлин стала расспрашивать:
— Значит, совсем не хочешь быть героем?
— Не дави слишком сильно, королева: если я передумаю, станешь моей первой жертвой.
— Меня зовут Айлин. И ты не ответил на мой вопрос.
— Быть героем такой ценой — нет. Ты намерена предложить мне какие-то контр-аргументы?
— Я совершенно не люблю жестокости, даже если она иногда служит трону.
— Ну, по крайней мере, в одном мы с тобой сошлись.
— А если я предложу тебе шанс быть героем среди людей?
Дракон выпрямился:
— О чем ты говоришь?
— Из всего, что ты мне рассказал, вытекает, что ты не находишь себе места среди собственного народа. Что тебе там не место.
— Осторожнее, я могу воспринять это неправильно.
— Воспринимай как хочешь, но уверь меня, что я не права.
— Первым делом, я могу тебя уверить, что заболтался.
Теперь дракон полностью поднялся. Он расправил крылья и захлопал ими в холодном воздухе, уже напоенном закатными сумерками, после чего добавил:
— Пожалуй, мне пора тебя покинуть.
— Подожди! Пожалуйста, подожди. Если ты уйдешь, я обязательно здесь умру.
— Прискорбно. Но разве за тобой не стоит целый народ? Только не говори, что тебя здесь никто не разыщет.
Ирония не ускользнула от Айлин.
— Я должна его спасти. Спасти мой народ.
— Только-то и всего. Тебе мало быть королевой, ты хочешь стать легендой?
— Власть захватили предатели, и теперь охотятся за мной.
— Нам такие вещи не грозят.
— Что, никогда не бывало предательств? У драконов такая непробиваемая мораль?
— Все просто: изменники не доживают до старости.
— А что, если они объединятся, и
