и так опираться придется. Не из-за заговоров потенциальных, а банальной благонадежности: что бы указы в неизмененном виде доходили, что бы доклады были честные, а не две «мелкие проблемы» в ворохе ура-новостей. Понимаешь, о чем я?
— Идиотизм, очковтирательство и стремление набить свой карман, — кивнул я.
— Всю суть государственного аппарата описал, — хохотнул он. — Тебе, конечно, попроще — с такими жуками разведка, считай, не нужна. Но распускать не стоит.
— Не стоит, — кивнул я. — Хотя бы банально на честность проверять — насколько с жучиными новостями сводки расходятся.
— А если в расхождениях будет много общих мест от несвязанных между собой людей? — выкатил он задачку.
— Значит или Сеннит мне врет, или кто-то большой и невидимый мутит заговор, — предположил я. — В этом случае нужно проверять лично, не доверяя никому — не потому что соврут, а потому что меня убить или обмануть почти невозможно, а их — реально.
— Я тебя против Королевы не настраиваю, — на всякий случай уточнил Тимофей. — Но возможность предательства исключать нельзя нигде и никогда.
— Я понимаю, — покивал я.
Такой вот мир, но в предательство Сеннит верить не хочется — получится, что я сам вручил Королеве Объединенное Человечество на блюдечке: делай, что хочешь. По пути заметил «обновление» — пока мы сидели в ДК, бравый стройбат успел возвести симпатичный деревянный домик — брус поставляет огромных размеров лесопилка, в которую свозятся все приемлемые стволы деревьев. Прав Геннадий Петрович — из пальмы что за жилье? Впрочем, я не специалист — может оно и нормально, профессиональные архитекторы же строительством рулят, не идиоты. Нормальное дерево в Калифорнии тоже есть, но севернее — на вертолете мы пролетали над бескрайними зарослями секвойядендрона гигантского.
Администрация — объект важный, поэтому в фойе стоит рамка металлодетектора, а охраняют ее два камуфлированных оборотня, два не менее камуфлированных пироманта силой покруче Тимофея, и два обычных человека в «кабинетной» армейской форме с капитанскими погонами.
— Здравствуйте, нам нужны «внешний» телефон и мэр, — обозначил я цель прибытия.
У мэра такой телефон есть — удобно.
— Документы? — на чистых рефлексах брякнул Капитан-1.
Я послушно отрастил уши и лапы как у Матроскина, чем немало напугал мужиков.
— Хвост дома забыл, — развел я лапками, как бы извинившись за нежелание отращивать хвост в тесноте трусов и брюк. — Но ушей и лап же хватит?
— Хватит, — икнув, подтвердил Капитан-2.
Пока я возвращал себе нормальный вид, Тимофей прошел через рамку с очевидным результатом.
— Нахрен тебе эти железки? — удивился я.
— Положено, — буркнул он и показал капитанам удостоверение в красной корочке и бумагу с печатями.
— Проходите, товарищ генерал-майор! — с пугающей синхронностью козырнули они.
На меня рамка не среагировала, мы свернули в правый коридор от фойе и нашли дверь на лестницу. По пути на второй этаж я поздравил спину идущего впереди КГБшника:
— Поздравляю с повышением.
Обернувшись, он улыбнулся:
— Просто допуска полковничьего не хватать стало, пришлось генерала давать.
— Я считаю — заслужил, — улыбнулся я в ответ.
— Главное, чтобы командование так же думало, — хохотнул он.
— Составчик номер два-то попробовал, — поделился я результатами проведенной еще при встрече у дома диагностикой.
— Хороший составчик, — не смутился Тимофей. — Рекомендован к ежедневному употреблению высшим офицерам силовых структур — думать помогает.
— И пьют? — удивился я такой беззаботности.
— Восемьдесят процентов отказников, — успокоил он меня. — Боятся — вдруг в жука превратишься?
— А ты не боишься?
— Жуков у Сеннит и так хватает, — пожал он плечами, открывая дверь в коридор и с неожиданной надеждой в глазах посмотрел на меня. — Так?
Если целый КГБшный генерал вот такое чувствует, что тогда у обычных людей на душе? Питеру Паркеру такая ответственность и не снилась. Кивнув «политическим» кивком, я ответил:
— Так!
Верхний этаж администрации был грязноват — тройка одетых в «хб» дам в газетных шляпах белили потолок и красили стены в казенный синий. Воняет! Настраиваем обоняние так, чтобы запах краски фильтровался. Отлично! Аккуратно обходя козлы, не забывая здороваться с дамами — вообще уже не удивляюсь, что впервые встреченные люди меня знают — мы добрались до ближайшего к окну кабинета правого крыла. Табличка на двери гласила: «И. О. главы Земли-2».
— Некислая должность, — оценил я.
— Пока «И. О.» — не считается, — шутканул Тимофей.
Открыв дверь, попали в приемную вполне стандартной обстановки: диван и пара кресел для посетителей, стол с компьютером и стул для секретаря, окно открыто нараспашку — с вонищей борется. Сидящий за столом мужик лет сорока посмотрел на нас и тут же подскочил, вытянувшись по стойке «смирно»:
— Доброе утро, уважаемый Древний!
У них что, уже и должностная инструкция на тему «как реагировать на Андрея» готова?
— Здравствуйте, — ответил я. — Кто крайний? — обратился к тройке сидящих на диване мужиков.
Один мне хорошо знаком — Константин Викторович, подмигнул и улыбнулся.
— Вас приказано принимать вне очереди, — порадовал секретарь. — Сейчас доложу Игорю Николаевичу, — направился в кабинет начальника.
— Константин Викторович, если не секрет, вы зачем здесь? — спросил я.
— Поселение есть, здание есть, а школы и пед состава нет, — исчерпывающе ответил он.
Ну какой хороший педагог — и в деревне за свое дело радел, и теперь, когда вокруг бурлит хаос, а о грядущем устройстве жизни даже сильные мира сего еще не в курсе, учитель-«гуманитарий» твердо стоит на своем: образование ребята получать должны!
— Я тоже про это поговорить хотел, — признался я. — Давайте вместе зайдем?
— Давай, — не был против Константин Викторович.
— А какие у вас вопросы, товарищи? — обратился я к остальным.
Остальные пришли подписать бумажки: один пришел просить перевода на Землю-1, второй — согласовать открытие первого на Земле-2 ресторана. Что ж, пусть ждут — это же не ради общего блага, а ради своих интересов.
Секретарь вышел из кабинета «И. О.» вместе с мужиком в полковничьих погонах — какие-то армейские дела обсуждали, видимо.
— Игорь Николаевич готов вас принять, — дал отмашку секретарь, и мы с Тимофеем и Константином Викторовичем зашли в главный кабинет колонии.
Скромненько — из украшений только стоящая на столе начальника
