– И сейчас продолжаешь?
– И сейчас продолжаю…
Они помолчали.
– О чем задумался? – спросил Володя.
Антон поставил стакан на пол, рядом с диваном, и посмотрел в глаза Володе.
– Можешь хранить тайну?
– Да.
– У меня есть мечта. Мечта всей жизни.
– Какая?
– Выбраться отсюда.
– Ясно, старик. Это серьезное дело.
Антон кивнул на связку макулатуры:
– Это не моя жизнь. Я живу не своей жизнью. Понимаешь?
– Да мы все так. Я, что ли, живу своей жизнью? У меня высшее образование. Я – архитектор.
– Но я не такой, как все. Я – другой.
Володя опустил глаза и тихо произнес:
– Когда-то я тоже думал, что я не такой, как все…
Антон покачал головой:
– Все не так, как надо… Ты не понимаешь.
Володя поднял глаза на Антона.
– Это жизнь, старик. Ей наплевать, что мы там думаем.
Антон подвинулся ближе к Володе и быстро заговорил:
– Дело в том, что я тут ненадолго. Я собираюсь… В общем, меня тут скоро не будет.
Володя вопросительно кивнул головой за плечо:
– Собрался свалить отсюда?
– Да.
– Знаешь способ?
– Знаю.
Володя подумал немного.
– Через границу опасно. Поймают – срок дадут.
– Не поймают.
– Лучше всего – купить турпоездку и махнуть оттуда.
– Способ я знаю.
Антон помолчал и посмотрел на друга. У того был непонимающий вид, и он ждал продолжения. Но Антон покачал головой и сказал:
– Извини. Я не могу сказать. Даже тебе. Это очень… необычный способ.
– Правильно. Меньше знаешь – лучше спишь.
– Точно.
Володя почесал себе грудь и нагнулся к Антону.
– Ты уже пытался? – тихо спросил он.
– И не раз. Пока не получается.
– Можешь рассчитывать на меня! – Он положил тяжелую руку на плечо Антону.
– Я сам справлюсь. Просто… трудно это держать в себе, понимаешь?
– Володя убрал руку, кивнул головой и сказал негромко, глядя прямо перед собой в одну точку:
– Я их тоже ненавижу…
– Кого?
– Коммунистов.
– Да, да…
Антон задумался и молчал. Глядел в пустоту. Володя толкнул его в бок:
– Я читал «Архипелаг ГУЛАГ».
– Да я тоже, еще в десятом классе, – пробормотал Антон.
Володя наклонился и сказал тихо:
– Я знал одного парня, который решил сбежать в грузовом отсеке самолета. Если ты хочешь так же – забудь об этом… Его поймали.
Антон махнул рукой, взял пустой стакан из-под чая и пошел мыть его на кухню. Вымыв стакан, вафельным полотенцем он вытер руки и услышал стук. Кто-то несильно колотил рукой в дверь конторы.
Антон прошел через зал и открыл дверь. На пороге стояла старушка и держала в руках две стопки газет и журналов, перевязанные бечевкой.
– Вам чего? – спросил Антон.
– Хочу сдать макулатуру.
– Ну сдавайте.
Она протянула ему связки, Антон взял их и захлопнул за ней дверь. Не успел он сделать и пары шагов, как бабушка снова стала колотить рукой. Антон метнул стопки в общую кучу, сваленную в углу, и открыл дверь. Старушка молча смотрела на него.
– Что? – спросил Антон.
– Талоны.
Антон подумал немного и потом понимающе кивнул головой:
– Ах да – талоны… Я сейчас принесу…
Он повернулся и пошел искать Володю. Тот был уже на кухне и чистил картошку. При виде Антона он поднял голову:
– Кто там?
– Какая-то бабка хочет талоны.
– А-а… Я забыл тебе сказать, что мы еще тут принимаем макулатуру у населения, а за это даем им талоны на получение дефицитной литературы – Дюма, Ефремов, Дрюон, ну ты понимаешь…
– Нет, я не знал об этом.
– Ты не знал, что у нас вся дефицитная литература по талонам?
– Нет.
– Ну, ты как с луны свалился…
Володя бросил картошку в кастрюлю с водой и встал.
– Пойдем, покажу, где они.
Они прошли в комнату, которую Володя называл будуар — там он спал и слушал вражеские голоса. В углу Антон увидел икону, а под ней стоял железный сейф с радиоприемником наверху.
Володя открыл сейф и достал стопку талонов на получение книг.
– Сколько она принесла макулатуры?
– Две связки…
– А по весу?
– Килограммов пять…
– Тогда два талона.
Он протянул талоны Антону.
– В следующий раз бери их сам. Сейф не запирается.
– Ладно.
Антон вышел на крыльцо и отдал старушке талоны. Та не уходила.
– Я вас видела, – сказала она, вглядываясь в его лицо подслеповатыми глазами.
– Где?
– В городе.
Антон посмотрел по сторонам, потом на старушку.
– Вы меня с кем-то спутали.
Старушка молчала и не уходила. Антон подождал немного, потом просто захлопнул перед ее носом дверь. Сделал два шага и остановился. В дверь больше не стучали.
«Где она могла видеть?» – подумал Антон и, пожав плечами, пошел в свою комнату. Там он скинул халат, натянул свитер, переобулся в туфли фабрики «Скороход» и вышел на кухню. Володя поднял голову:
– Ты куда?
– Схожу прогуляюсь.
– Надолго?
– Возьму у Валентины чаю и вернусь.
– Давай быстрее, а то все остынет.
– Хорошо, – сказал Антон. – Я быстро.
Когда он вернулся, Володя сидел за столом и держал в руках какой-то листок, надев очки. Антон выложил на стол пакеты с чаем, колбасу, бутылку подсолнечного масла, кулек конфет и батон хлеба.
– Представляешь, все дала в долг, – сказал Антон и сел на стул.
Володя молча протянул ему листок. Это была листовка из милиции с портретом Антона.
– Разыскивается особо опасный преступник, – медленно произнес Володя, глядя на Антона через стекла очков.
Антон подержал листовку в руках и бросил на стол.
– Где взял?
– Бабка принесла.
– Бабка?
– Та, которой ты дал талоны…
– А-а-а…
– Мне пришлось дать ей двадцать талонов.
– Зачем? – удивился Антон.
– А ты не понимаешь?
– Нет…
– Чтобы она не пошла в милицию…
Антон пожал плечами.
– Может, она бы и не пошла?
Володя покачал головой.
– Ты забыл, в какой стране мы живем? Забыл, сколько людей погибло из-за доносов?
Антон задумался.
– Теперь понимаешь?
Антон поднял глаза и посмотрел на Володю.
– Она что, хотела донести на меня?
– Я не знаю, чего она хотела, но я решил не рисковать. Дело пахло керосином…
– Угу…
– Вот так!
– Спасибо.
Володя молча продолжал смотреть на Антона через очки.
– Ты преступник? – спросил он.
– Нет.
– Политический?
Пересказывать всю свою историю Антону не хотелось, да и не имело смысла – это была дохлая затея. Он просто кивнул головой.
– Да. Я политический.
Володя снял очки и положил их на стол. Откинулся на стул.
– Теперь я понимаю, почему ты хочешь свалить отсюда…
– Не могу жить без свободы, – сказал Антон и поднялся.
– Я такой же, – ответил Володя и встал со стула. Иронию в голосе он не уловил – видимо, сказывались долгие годы диссидентства.
– Свобода – это воздух, – заявил Володя.
«Только марсельезы еще не хватало», – подумал про себя Антон и вышел из комнаты.
Через несколько дней этот разговор имел неожиданное продолжение.
Антон еще спал, когда друг его растолкал.
– К тебе пришли, – сказал он.
– Из милиции? – спросил еще сонный Антон.
– Нет. Девушка.
«Наташа, – подумал Антон. – Как она меня здесь нашла?» – Он сразу проснулся, быстро встал с постели и стал одеваться.
– Ее зовут Маша, – сказал Володя. – Иди поговори с ней.
– Как ее зовут? – удивился Антон.
– Маша.
– А ты не перепутал?
– Ее зовут Маша Рабинович… Ты что, еще не проснулся?
– Я проснулся, но не знаю никакую Машу Рабинович. Не в этой жизни, ни в прошлой. Подожди…
Антон в одних трусах, майке и носках пробежал через коридор и выглянул в зал. Там за столом действительно сидела девушка – довольно полная, с черными курчавыми волосами, в серой шерстяной юбке и красной блузке. Она, склонив голову, просматривала журнал.
Антон вернулся назад и зашептал:
– Я ее не знаю… Кто она такая?
– Я же тебе уже сказал – Маша Рабинович.
– Какая еще… Маша Рабинович?
– Она поможет тебе в твоем деле.
– В каком деле?
– Ты ведь собрался дернуть отсюда?
Антон помолчал, потом посмотрел прямо в глаза Володи. Тот стоял, разведя руки в стороны.
– Ну и как она может мне помочь?
– Ты слышал про квоты для евреев?
Антон устало опустился на продавленный диван.
– Все ясно…
– Сейчас ты пойдешь и предложишь ей руку и сердце. А потом упорхнешь как птичка. – Володя сделал жест рукой, изображая улетающую птичку.
Антон поднял на него глаза.
– Это ты все придумал?
– Ну а кто же?
– Зачем ты ее позвал? Какого черта?!
– А затем, что я не хочу, чтобы тебя поймали, Золушка. Думаешь, я не вижу, как ты уходишь по ночам? Ты что-то задумал.
– Задумал… Но я знаю, что делаю!
– Я хочу, чтобы ты улетел отсюда в кресле самолета. Как нормальный человек.
