— Спасибо.
— Почему именно это место? — повторила Лариса, когда мистресс Тиреер ушла. — Я не до конца поняла.
— Мы подозреваем, что это из-за статуй. Они создают сильный магический фон и деактивируют заклятие защиты. Именно в этой точке. Скорее всего, мобиль похитителей таранит мобили приемных родителей, когда те возвращаются из приюта. Лара, что-то случилось, когда меня не было? Ты странно выглядишь.
— Да, случилось, — выдохнула Лариса. — Мне кажется, я научилась убивать бестиоидов.
... Выслушав рассказ Лары, детектив задумался:
— Возможно, девочка – одна из бывших подопечных Фонда... из пострадавших от его деятельности. Она могла подхватить бестиоида как заразу или его на нее специально нацепили.
— Но... зачем?
— Мало ли, контроль, подавление способностей до поры до времени. Бестиоиды питаются эмоциями, энергией ауры. Чем сильнее дар, тем плотнее аура мага, тем более он заметен. Если немного уменьшить плотность тонкого тела, уменьшатся и проявления магических способностей. Теоретически, можно подсчитать, сколько времени бестиоид сможет питаться энергией человека, не причиняя ему вреда.
— Да уж, не причиняя, — хмыкнула Лара, вспомнив хрупкие ручки и ножки девочки. — Они их что, консервируют, этих одаренных? Тогда и брат детектива Убсона припасен на черный день?
— Такая версия нами не рассматривалась, — Танроу пожевал губами. — Самое время ее рассмотреть. Ты хочешь поговорить с директором?
— Я хочу забрать ребенка,— вырвалось у Ларисы. Она испуганно подняла взгляд на детектива. — Не верю, что я это сказала.
— Не рановато становиться приемной матерью? — поинтересовался Тейн, но в глазах мелькнула улыбка.
— Я не знаю... я... Нет, не рановато! Я не Лара Бэклер, и мне не двадцать лет. Я только знаю, что малышке грозит опасность. Бестиоида на Инаре больше нет. И если Фонд еще следит за ней... Это ведь скоро станет заметно, наверное... Я в этом ничего не понимаю, но если человек выздоравливает...
—... то его дар становится сильнее, — договорил за Ларисой Тейн. — Ты права. Но ты ничего о ней не знаешь.
— Я помогу ей выжить, для этого мне нужно одно – доверие. А его я уже заработала… надеюсь.
— Отдадут ли тебе ребенка?
— Мистресс Тиреер говорила что-то про опеку. В моем мире опекун берет ребенка домой на постоянной основе или на выходные без удочерения. Девочка будет жить у меня. Я вмешалась в ее жизнь, я теперь за нее ответственна. Можешь ехать домой. Высади меня в ближайшем городке, я возьму машину напрокат и где-нибудь поселюсь.
— Глупая женщина, — констатировал Танроу со вздохом. — Ты глупая, если думаешь, что я тебя здесь брошу. Тут недалеко Лонто-хейм, родные места моих бабушки и дедушки. Родовой дом занят, в нем открыт музей издательского дела,— Танроу уже шел вниз, и Лариса старалась успевать за его широкими шагами. Она постоянно оглядывалась, но Инару увезли. Лариса почему-то была уверена, что девочка будет ее ждать. — Кстати, журнал «Сплетник» – детище моей бабули. Он появился в Лонто-хейме, и местные прекрасно об этом помнят. И гордятся этим фактом. Где переночевать, мы найдем. В принципе, мне достаточно постучаться в любую дверь, и меня примут. В городе имя Танроу знакомо всем.
… Может, Танроу немного и преувеличивал, но персонал в гостинице на Центральной улице Лонто-хейма суетливо забегал, как только услышал фамилию детектива. Его даже попросили об автографе. Тейн отшучивался и с любопытством глазел по сторонам.
Перед сном он предложил Ларе прогуляться и показал ей «Дом-музей Танроу» – двухэтажное здание с садом в окружении современной застройки.
Номера им предоставили самые лучшие. Уточнив по телефону, что гостевые часы в приюте начинаются в полдень, после тихого часа, Лариса набрала ванну и села в нее с распечаткой документов из индифона Тейна.
Она тщательно изучила несколько страниц официального полицейского отчета. И неофициального тоже, вернее, содержимое короткой записки от человека, который, по всей видимости, был доверенным лицом мистресс Тиреер.
Общие факты – состояние машины, трупов мужчины и женщины (возраст, особые приметы) и выжившей Лара Бэклер – из отчета и из записки в целом совпадали. Но некто, тринадцать лет назад вызвавшийся помочь директору приюта, дописал кое-что от себя.
Похищенным ребенком оказался семилетний мальчик. Его звали Эмер Невеер, и он был драком без магического дара. От него отказались и родители, и родовое гнездо. У мальчика имелась особая примета: шрам от ожога на левом колене. Будучи совсем маленьким, ребенок опрокинул на себя ритуальную чашу с горящим маслом.
Это случилось в храме. Возможно, травма повлияла на эволюцию дара ребенка. Магические способности перестали развиваться, мальчик начал испытывать проблемы с психикой и был отправлен в приют.
Но сначала его на несколько недель поместили в Исследовательский центр фонда Вельдрада. После «лечения» непонятные приступы у ребенка прекратились. Бэклеры в течение полугода близко общались с малышом и привязались к нему. Им разрешили усыновить мальчика.
Однако в перевернутой машине Эмера не оказалось. Уже тогда на всех детях из «Ягодного дома» стояла защита, Эмер не был исключением.
Из всей семьи выжила лишь Лара, ее взяли под опеку дядя и тетя. Остальное Лариса знала сама. Она нежилась в теплой воде и размышляла. Значит, такая же история произошла и с родителями Элтана и Филлы... Точнее, с их мамой, раз отец жив и здоров. И Элтан пытается выяснить, что случилось с приемным братом. Или сестрой?
Отчета об аварии в семье Дероу в досье почему-то не было. Лариса предположила, что Дероу-старший постарался изъять все упоминания об инциденте. Наверняка его влияния хватило бы и на большее. Жаль. Элтан обрадовался бы новой информации.
Лариса и Тейн успели ровно к двенадцати. Мистресс Тиреер внимательно выслушала Лару.
— Не знаю, смогу ли я вам помочь, — уклончиво сказала она. — Вы, конечно, персона известная, но в свете последних событий... Да-да, я знаю, что с вас сняли все обвинения. Однако репутация... Я не уверена в решении Опекунского совета «Ягодного дома». Сможете ли вы гарантировать ребенку оптимальные условия, если вышеуказанные проблемы с законом продолжатся? Каков ваш годовой доход? Сможете ли вы обеспечить Инару Ремгейл всем необходимым, дать ей образование? Каков ваш психологический профиль? Придется рассмотреть множество вопросов. Конечно, я переговорю с Советом и подумаю, что можно сделать. Напишите заявление… Да, Инара Ремгейл, одиннадцать лет, происхождение неизвестно, родители неизвестны. Подкидыш, в приюте с пяти лет, ничего о себе не помнит. Информация о себе, не забудьте указать сумму годового дохода в «орлах» и размер сбережений, если таковые имеются… Заполнили? Хотите покажу вам наш сад?
В саду беседа продолжилась. Деньги, подтвердила мистресс Тиреер совсем другим тоном, деловитым и оптимистичным. Лара не первая и не последняя, кто вынужден подкупить Совет. Хотя взяткой это назвать можно с некоторыми оговорками. Все будет проведено официально. Мзда пойдет на потребности приюта и будет оформлена как взнос.
Директор назвала сумму: сто тысяч – спонсорская помощь, сорок – членам Совета, по пять тысяч на каждого, еще пятьдесят – директор показала глазами наверх.
— Я согласна, — без колебания согласилась Лариса. — Я могу навестить девочку?
На лице мистресс Тиреер отобразилась борьба радости и сомнений:
— Я хочу предупредить... Дать вам время, — замялась она. И решительно продолжила: — Мне очень хочется пристроить бедняжку, однако Инара сложный ребенок. Она сообразительна, тиха, но не любит подчиняться. И диагноз у нее... отставание в развитии. У Инары бывают странные приступы агрессии. С ней работает наш психолог, и в случае позитивного решения Совета вы будете обязаны привозить ребенка на сеанс раз в месяц.
— Без проблем, — согласилась Лариса. — Это ведь не помешает мне отправить Инару… на альтернативную диагностику?
