Ее новая жизнь казалась раем только со стороны, на деле все было не таким уж сладким. Здесь, высоко в горах, среди продуваемых холодными ветрами вершин, проходили ее дни и годы. Ушло и забылось прошлое, где было вдоволь веселья, беззаботности, радости, свободы. В замке Повелителей Алесия постоянно следила за всеми, и все наблюдали за ней, ждали ошибок и слабостей. Сначала демонесса не понимала, как подобное возможно, притом что в крепости жило не более трех десятков демонов и еще столько же появлялись время от времени. При размерах замка и нежелании его обитателей просто ходить, встретить хоть кого-нибудь становилось так же сложно, как найти незнакомую книгу в огромной библиотеке. Порой складывалось ощущение, что замок населяют лишь тени, стихиалы, аматридери и силиалы, занятые уборкой, ремонтом, перестановкой.
И если с силиалами и аматридери еще можно было как-то общаться, тени и духи вызывали только зубовный скрежет. Как этих безмолвных и тупых созданий терпели другие, девушка представляла себе слабо.
Среди остальных больше всего выделялась Лео. Леорелия. Но никто ее никогда так не звал. Да и вряд ли помнили ее полное имя, как и то, каким образом в замке появилась эта демонесса. Просто однажды в одной из комнат южного крыла поселилась эта особа, с весельем и шутками отбиваясь от всех вопросов и расспросов. Никто не знал, откуда Лео взялась и кто ее родители – слишком много в царстве жило солнечных демонов. Но с ее появлением замок словно ожил, подсвечиваясь изнутри неясными бликами, будто солнечные зайчики в один миг ворвались через все окна, задорно расселись на стенах, полах и мебели. Стало легче дышать, а мысли перестали наполняться тоской в длинные зимние месяцы.
Если бы не Лео, Алесия никогда бы не вернулась в замок. Амадеус не сказал невестке ни слова упрека, но демонесса чувствовала его скрытое недовольство, дрожь миллиардами искр пробегала по ее телу, порождая острую потребность пойти и утопиться.
«Это не к добру», – мысленно цокнула языком Алесия и вспомнила разговор с Лео.
Как солнечной демонессе пришла в голову мысль с ней поговорить, Алесия представляла слабо. Возможно, идея могла принадлежать и кому-то другому. Но Алесия внимательно выслушала Лео. Солнечная говорила много, сверкая карими глазами, более светлыми, чем у самой Алесии, и уговаривала, уговаривала. Огненная и сама знала все названные ей доводы, но в устах другой ситры все прозвучало весомее. Оставалось сделать над собой огромное усилие и унизиться.
Именно эта ничтожная для других мелочь раздражала демонессу больше всего. И так же страшила. Даже не момент, когда нужно будет посмотреть в глаза Повелителю, а то и хуже – опустить и глаза, и голову, и себя саму на пол, чтобы попросить о снисхождении, милости, понимании… И сделать это скромно, пристыженно, каждую секунду боязливо поглядывая и ожидая недовольства и ярости.
Алесия раздраженно фыркнула, понимая, что с ее характером такое можно только сыграть, но не прочувствовать и не раскаяться на самом деле, особенно зная, что Амадеус абсолютно не прав.
Можно было бы, конечно, сделать вид, что ничего не произошло, но тогда возникала вероятность однажды получить в спину не самые лестные слова, способные ранить не хуже кинжала. И ладно бы просто от кого-нибудь, а если от Амадеуса? Опасно. Повелитель всегда придумывает сложные и неприятные наказания, из которых самое доброе – отлучение от семьи. Своих родителей Алесия еще в детстве приравняла к лику богов, подобно тому, как нечто похожее однажды сделали люди из Срединного царства. Лишиться поддержки родных демонессе совсем не хотелось.
Широкие, выложенные синим мрамором ступени довели девушку до высоких двустворчатых ворот, с тихим скрежетом отворившихся при ее приближении. Взору Алесии открылся необъятный потолок главного холла, освещенный мириадами крошечных парящих голубоватых шариков. У каждого, кто видел это впервые, захватывало дух от невероятной сказочной красоты, создаваемой тонкими лучиками света, отражающимися от полированного белого камня, которым были облицованы стены замка. За освещение холла отвечали стихиалы воды, создававшие свои маленькие светильники из прозрачных подземных ручьев, наполнявших многочисленные резервуары глубоко под цитаделью.
Полюбовавшись немного игрой искр на вырезанном из камня цветке, демонесса двинулась дальше, с раздражением понимая, что идти ей совсем не хочется. Была бы еще хоть какая-то поддержка. Так нет же, разговор с Повелителем должен состояться с глазу на глаз.
– А! Моя дорогая. – Объект ее мыслей неожиданно возник наверху лестницы в сопровождении секретаря. – Я думал, ты решила более не появляться здесь.
Амадеус многозначительно глянул на Татанеля, а секретарь в свою очередь чуть заметно улыбнулся, льстиво подыгрывая Повелителю в его затее.
«Донесли, – поняла Алесия, и с нее слетело все напускное раскаяние. – Сам же Татанель и подслушал. Я же вижу. При Повелителе я такого не говорила».
– Почему вы так решили, мой Повелитель? – ответила демонесса, стараясь не выдать ни свой страх, ни клокочущую злость. – Я не могу покинуть замок Повелителей… Здесь мой дом, здесь мой муж… Повелитель.
Амадеус спустился на несколько ступенек, пристально изучая лицо темноволосой демонессы, отыскивая на нем признаки испуга, но Алесия стойко выдержала этот взгляд, ничем не выдав своих чувств и не дав Повелителю повода поддеть себя очередной колкой репликой.
– Тогда… почему ты гуляешь здесь одна? – осведомился Амадеус.
– Любуюсь, – ответила девушка, мысленно запретив себе говорить то, что долго обдумывала.
– А не хочешь ли ты извиниться за свое поведение, Алесия? – мягко спросил Повелитель, замерев на несколько ступенек выше демонессы.
– Я не уверена, что должна! – выпалила огненная и замерла, пытаясь осознать, что же она только что сказала.
– О чем ты? – Амадеус сделал вид, что не понял замечания невестки.
– О том, что вы, Повелитель, позволили себе пусть только на словах, но унизить мой род, приняв столь скандальное решение.
– Разве? – удивился Амадеус. – В чем ты видишь унижение, дорогая?
– Эта девчонка! Эта никому не известная девка! – сорвалась на крик Алесия. – Вы уверены, что я обрадуюсь такому?
– Разве я говорил, что ты должна быть рада? – удивился Повелитель и перевел невинный взгляд на отрицательно качающего головой Татанеля, замершего за его плечом. – Разве я такое говорил? Ни слова! Ни полслова! Но, милая, это важно для царства. Либо мы вовсе избавимся от помехи, этой Лены, либо используем ее как козырь в большой игре. Верхние до сих пор каждый день устраивают осаду наших границ. Эллы явно нас боятся, что нам на пользу. Что же до возможного союза с твоим мужем, то нашими законами это не запрещено, и этот брак будет чисто политический. Так что тебе не стоит забивать свою хорошенькую головку такими мыслями.
Амадеус добродушно потрепал Алесию по щеке и прошел мимо.
– А если я против? – фыркнула девушка, прищурив глаза.
– А мне есть до этого дело? – спросил Повелитель небрежно и продолжил свой путь, не дожидаясь ответа огненной.
– Вот, значит, как? – тихо прошипела Алесия. – Ну, что же. Тогда я решу эту проблему сама.
Обернувшись, я увидела лишь узкий мерцающий силуэт храма, зажатого меж двух невысоких каменных домиков. Стоило отойти еще на несколько шагов, и он пропал. Растворился, исчез, будто и не был. Внутри странным комом набухло чувство нереальности.
Мои глаза уверяли, что храма тьмы нет и, возможно, никогда не было, но разум упорствовал, дескать, стоит вернуться, и я все найду на тех же местах. Даже балес за оградой будет покрикивать на тени, пытающиеся через щели дотянуться до прохожих и выпить у них хоть глоток энергии. Я представила это себе настолько живо и ярко, что с уверенностью могла бы поставить на кон возможность вернуться домой против того, что теперь без труда найду любой из храмов тьмы в любом месте Срединного царства. В мозгу будто кто-то осветил на миг карту с несколькими точками, отмеченными красным. Ощущение было настолько странным… Хотелось стряхнуть его как пыль с одежды, если бы это было возможно, конечно. И если бы все было так же просто.
– Храм храмом, но мне бы гостиницу найти, – напомнила я себе о делах насущных.
Можно, конечно, попытаться сбежать из этого города куда-нибудь, лишь бы подальше от Беса. А нужно? Возможно, демон будет ждать от меня именно этого. Так не лучше ли остаться здесь и попытаться хотя бы на несколько дней оказаться недостижимой для всех? Мне много не надо, только в себя прийти и во всем разобраться. Пока же события происходят либо очень быстро, либо вовсе без моего участия, и никто не спросил, что обо всем думаю я. Это, может, для ситров нормально, но я-то ничего не знаю. И ничего не понимаю. А это раздражает. Девятнадцать лет ничего никому не была должна, а потом навалилось сразу столько всего. А я даже не понимаю, почему именно мне так колоссально «повезло».
