— Ходовая, КП-3 «C» — БИЦ! Цели воздушные, малоразмерные, пеленг 255, дистанция 150, курсовой параметр в пределах допустимого. Ориентировочное время до входа в зону поражения 25 минут.
— Номер один, принято! Сопровождаю!
— Номер два, целеуказание принято! Сопровождаю!
— Ракеты на ПУ, — визуально проконтролировав, подтвердил дежурный.
Здесь в ГКП отбивались репитеры, шёл нудный голосовой отчёт убывающей дистанции. 6 отсутствии наведённых помех задача упрощалась, «нереактивная» скорость современной авиации оставляла осязаемые люфты реагирования. Скопин обратил внимание, народ уже настолько втянулся стрелять по-боевому, что совсем не воспринимает эти приближающиеся «приблизительно пятьдесят единиц», как нечто существенное, летящее с самыми серьёзными побуждениями их убивать. Голоса операторов, офицеров и старшин утратили остроту ситуации, в озвучке даже какая-то мерность появилась.
— Работа самолётных РЛС, — лаконично донесли с поста РТР, указав пеленги.
— Всё как на войне, — сгримасничал кэп. Ему хотелось гаркнуть на всех, чтобы поднять градус внимания.
— Дофига их?
Оглянулся — командир БЧ-1. Поздоровался кивком:
— Дофига, Алексей Иванович. Замаемся ЗУРами выкашивать. Откуда взялись, не знаю. Левченко бесится, но я жениться не обещал, кончились наши «краплёные карты». Да и мало ли где обитают «здесь» те или иные корабли англосаксов, которые, вполне возможно, остались «за кадром» стратегии Анисимова.
—…неучтёнными, — с пониманием вставил штурман, не нуждаясь в особых разъяснениях.
— Во-во, тем более… — хотел ещё что-то, но прервали очередным докладом с поста освещения надводной и воздушной обстановки.
В естественной кривизне Земли за дальностью РЛС «Восход» «выхватила» ещё одну группу самолётов, идущих на сравнительно небольшой высоте.
Скопин ещё раз уточнил в БИЦе дистанцию, с каждой минутой противник неуклонно сокращал расстояние, скоро рубеж открытия огня.
Снова ему «квакало жабой» — тратить ракеты. И не только. Решая для себя некую альтернативу, в голове быстро сформировалась подвижная картинка очевидных сценариев, пробормотав:
— По ходу «без шума и пыли» фразеологизмом от Лёлика** не получится. Наконец, определившись, выдав:
— Привести в готовность комплекс «Вихрь». Стрельба по воздушным целям. Провести предварительный расчёт целеуказания по данным РЛС. Тут же, срочно, вызвал на КП старлея, спеца-«головастика»*** из РТБ, вручив тому свой «ядерный» шифр-замок. Повторил приказ явившемуся вслед замполиту.
— Быстро! По упрощённой схеме! Боеголовка штанная, «десятка». Что-то хотите сказать, старший лейтенант?
— Товарищ командир, «Вихрь»? Для ПВО? Фактически выйдем за пределы спецификации комплекса…
— Согласен, коротковата кольчужка у РПК**** в соотношении дальность-высота. Но как опция против самолётов это сработает — удачным прилётом скинуть какую-то часть британских авиаторов с неба.
— Ядерную головку можно поставить и на ЗУР В-611 комплекса «Шторм».
— Унификация предусматривается?
— Изначально 5-килотонный.
— Вы это уже делали?
— Никак нет.
Каперанг изобразил что-то типа «ну вот», и заторопил:
— Всё равно не успеваем. Время. Идите исполнять.
Оба офицера умчались в ракетный погреб, снять фиксацию с подачи ракет на пусковую.
* ЗОС — зенитные огневые средства.
** Цитата персонажа из фильма «Бриллиантовая рука».
*** Головастиками' (жарг.) называли специалистов ракетно-технической базы вследствие их специфики по боевым головкам.
**** РПК-1 «Вихрь».
А ситуация лишь нагнеталась. По истечении следующих пяти минут радиогоризонт окончательно открыл завесу. В БИЦ в пункте управления наблюдением на выносном индикаторе РЛС из ряби помех, создаваемых кучевыми облаками и морскими волнами, стали проступать фрагменты «отметок» ещё одной группы самолётов.
— Множественные цели, до трёх десятков, низколетящие, — повторил за докладом штурман, по губам было видно — чертыхнулся, — специально держались на «бреющем», чтобы мы их позже обнаружили?
И сглотнув точно ком:
— Если просчитать позиционную ситуацию, возможно, мы справимся и без спецсредства. Согласно плану…
— С каких это пор у нас всё согласно плану? Некогда просчитывать. Экстренная ситуация обязывает на экстренные меры. Работаем по схеме воздушного подрыва. Атака целей в высотной траектории полёта ракеты. — Ракета подана на ПУ, — известил дежурный на визуальном контроле.
Эскадра перестраивалась из походного в боевой порядок, меняя курс к северным румбам, в интересах «Чапаева» — ветер. Вместе с тем и «Кондор» открывал оптимальный сектор расположенным в носу ракетным батареям.
Установка комплекса «Вихря» задвигалась, выставляясь по азимуту и углу места в направлении атаки. Надо было принять во внимание баллистику стрельбы РПК с максимальной, а правильнее — с оптимальной дистанцией удара, где было очень важно — на какой высоте летят самолёты противника. Данные с РЛС поступали в вычислительную машину, обеспечивающую обработку информации целеуказания, определялся оптимальный алгоритм поражения с учётом расчётного упреждения скорости приближающихся воздушных целей.
— Дистанция 55, — напомнили с поста РЛС., Ожидая от командира — почему нет команды для расчётов ЗРК?
А командир молчал. Неправильно конечно. Те самолёты, что сейчас позли на эшелон, уже можно было отстреливать зенитными ракетами 'Шторма>, но…
«Чёртова жаба», — Геннадьич надеялся, что устроенный в воздухе локальный ядерный. апокалипсис и без того сорвёт вражеский налёт, если кого и не прихлопнет поражающими факторами, то по-хорошему деморализует всю организацию атаки.
Тем более англичане «подыграли»…
Набиравшие эшелон самолёты первой волны, очевидно истребители и пикировщики, неизбежно разменивали высоту на скорость. Второй волной низколетящие скорей всего торпедоносцы их «догоняли». Всё это должно было привести к удачному накрытию большего числа единиц одним ударом. Спец-БЧ зенитного назначения, из заведомо штатных, и рассчитывались против групп самолётов, идущих в плотном строю. В формулярах по применению заявлялось о гарантированном уничтожении воздушных целей в радиусе километра.
Для их ситуации, минусом — растянутость британских построений по фронту. А из тех же формуляров, при пусках «Вихря» на предельную дистанцию допускалось заметное отклонение ракеты. Однако подрыв им производить на максимальной дальности, а в высотной точке баллистической траектории…
— Бьём в район скопления. Установить и рассчитать километровую высоту подрыва. Должно зацепить и низколетящих и верхних.
— Товарищ командир, флагман на связи, спрашивают, почему мы не стреляем ЗУРами?
— Ах, ты-ы-ы, — спохватился каперанг, — надо ж было предупредить. Вспышка!
Цапнул гарнитуру радиостанции:
— Товарищ вице-адмирал? Экстренно. У нас есть сверхбомба с радиусом воздушного накрытия под полтора километра. Применим. Дистанция поражения по дальности, правда, будет в пределах двадцати километров. В связи с этим есть опасность попасть под интенсивное световое излучение, способное вызвать временное ослепление, в худшем случае выжечь сетчатку глаз.
— Это серьёзно? — Левченко не стал задавать всяких наводящих вопросов, про саму «ничего себе бомбу».
— Вполне! Взрывом с эквивалентом в тротиле под 10 килотонн города сжигают. Ярче чем смотреть на солнце в несколько раз! У нас для этого есть специальные защитные очки. Вам же… предупредить всех своих, лучше в сторону взрыва не смотреть. Донести до командных постов всех кораблей, долой всех с мостиков, сигнальщиков, с лётной палубы «Чапаева» — всех вниз. Вспышка продлится не более трёх секунд.
Там, на флагманском линкоре адмирал повернулся к начальнику штаба:
— Десять килотонн? — цифра не укладывалась в голове, — в пределах двадцати километров? Через несколько минут противник будет уже в зоне соприкосновения. Успеют? Дайте мне Осадченко, следует задержать вылет.
