– Поль, – начала я, не выдержав, и отложила вилку. – Что случилось?
– А? – Поль с трудом вынырнул из тяжких дум. – Ничего.
– Слушай. – Я начала сердиться. – Сначала ты срываешься за мной, потом где-то бродишь полдня, а теперь привел меня сюда и молчишь!
Рыцарь нахмурил брови, чуть наклонил голову… и вдруг улыбнулся.
– Ты права, – легко признал он и, завладев моей рукой, поднес ее к губам. А я поймала себя на том, что уже совсем привыкла к непринужденной галантности Поля. – Я расспросил в округе, никто не знает, что случилось с Жаном. Он просто исчез!
– Просто исчез? – переспросила я недоверчиво. – Но он же не какой-то бродяга! Его должны были искать!
– Искали, – горько усмехнулся Поль. – Следов не нашли. Он испарился прямо из фамильного замка.
– Как интересно, – сказала я, чтобы что-то сказать. – И что ты собираешься делать?
– Найти, – пожал широкими плечами он.
Ох уж эти мужчины с их самоуверенностью!
– Как? – возразила я. – Ты же не маг!
– Нет, – спокойно подтвердил Поль и посмотрел мне прямо в глаза. – Но я должен его найти. Ты мне поможешь?
– Да! – выпалила я, прежде чем сообразила, что понятия не имею, о какой вообще помощи идет речь. И уточнила: – А что надо делать?
– Рювентали мои родственники, – уклонился от прямого ответа он. – Я вполне могу заехать к ним в гости.
– А я?
Поль вдохнул поглубже, как будто перед прыжком в воду, и выговорил:
– А ты будешь моей невестой.
Я открыла рот. И закрыла, не найдя слов…
От величия замка захватывало дух. Он довлел над окружающими землями, как коршун над стайкой воробьев. Серые неприступные башни только слегка напоминали те старинные постройки, которые я видела на экскурсиях в своем мире. Те замки были как старички пенсионеры, которые всем вокруг рассказывают о своей молодости, но настолько одряхлели, что почти невозможно представить их молодыми и полными сил. А этот замок… Ему ничего не нужно рассказывать, за него это делали пушки и флаги, каменные блоки кладки и часовые на стенах.
А вокруг мрачноватого величественного замка бушевала белая пена цветущих садов. Как жаль, что у меня не было фотоаппарата!
– Ах! – выдохнула я, пожирая глазами это чудо. – Смотри, Поль, какая красота!
Рыцарь ничего не ответил, и, обернувшись к нему, я обнаружила, что он как-то очень напряженно смотрит в окошко кареты, в которой мы ехали в гости.
– Что случилось? – спросила я осторожно.
Поль принял всю эту историю очень близко к сердцу. Вот даже меня привлек, только бы докопаться до истины! Ему очень повезло с этой олимпиадой, можно не вызывать никаких подозрений.
Кстати, а как насчет олимпиады? У меня ведь не так много времени! Расследование расследованием, а о чести института забывать не стоит.
– Флаги не приспущены, – сумрачно заметил Поль, кивком указав на цветные полотнища, развевающиеся на самой высокой башне.
– А почему они должны быть приспущены? – не поняла я.
– В знак траура, – кратко объяснил он, и я не рискнула спрашивать о подробностях…
В замке нас не ждали.
Старший стражник на воротах, увидев Поля, вытаращил глаза, сбивчиво пробормотал извинения и куда-то умчался. Остальные переглянулись и на всякий случай обступили нас, словно опасаясь, что мы попытаемся сбежать. С галереи во двор с любопытством поглядывали слуги.
Под прицелом опасливых взглядов и шепотков было неуютно, Поль вообще едва сдерживался.
Наконец показались двое: мужчина и женщина лет двадцати пяти – тридцати.
– Поль? – словно не веря своим глазам, спросил мужчина. Судя по подслеповатому прищуру, со зрением у него было не очень. – Как я рад тебя видеть! Но почему ты не предупредил, что приедешь? У нас же ничего не готово!
– Ничего, – сдержанно проговорил Поль. – Ты же знаешь, я непритязательный гость.
– Все равно, – возразил мужчина. – Мари будет переживать, что не может принять тебя должным образом. Правда, дорогая?
– Конечно, – подтвердила женщина сухо.
Слово «сухо» вообще подходило ей как нельзя больше: вся она была какая-то сухопарая, невыразительная, без следа эмоций на худом лице.
В противовес ей мужчина оказался жизнерадостным и немного рассеянным толстячком.
– Алевтина, – спохватился Поль. – Прости, милая. Позволь представить тебе моего кузена, Ансельма Рювенталя, и его жену Мари Рювенталь. Ансельм, Мари, это моя невеста, Алевтина Звонарева.
– Невеста? – желчно переспросила Мари. – Но она же попаданка!
– Да, – подтвердил Поль и успокаивающе сжал мою руку.
Мари подняла выщипанные до тонких ниточек брови, а Ансельм притворно закашлялся.
– Ты ошибся, дорогой кузен, – сказал он торопливо. – Теперь я барон Рювенталь.
– Разве с момента пропажи барона уже прошел год? – вмешалась я, видя, что Поль готов взорваться. – И барон решением суда объявлен безвестно отсутствующим?
– Нет. – Голос Мари звучал резко и неприятно. – Но…
– Но увы, надежды нет, – развел руками Ансельм. – Мой дорогой брат пропал два месяца назад, и поиски не дали никаких результатов.
Поль сжал челюсти, ясно с трудом сдерживая резкую отповедь. Действительно, поспешность, с которой Ансельм назвался бароном, выглядела странно.
– Думаю, тут не место для таких разговоров, – заметила Мари и, поджав губы, указала взглядом на слуг, жадно вслушивающихся в господскую беседу.
– Да-да, – спохватился Ансельм и всплеснул руками. – Простите, я так рассеян! Проходите, дорогие гости, Рэнтон покажет вам ваши комнаты.
– Ужин через час, – сообщила Мари. – Вас проводят…
Добравшись до выделенной мне комнаты, я отпустила служанку (можно подумать, я сама не смогу переодеться!), плюхнулась на кровать и уставилась на пыльные складки балдахина. Надо же, я в настоящем замке! Притом как гостья, а не какая-нибудь туристка.
Хотя… Мне было немного не по себе. Притворяться невестой Поля было как-то… неправильно, что ли? Но отказать Полю я не могла. Совсем недавно он здорово выручил меня в той истории с кражей, притом безо всякой просьбы.
Теперь помощь понадобилась ему. Только понятия не имею, чем я тут могу помочь. В детективах герои ищут улики и допрашивают свидетелей, это понятно. Но я же не смогу обшарить весь этот огромный замок! Можно попробовать разговорить кого-то из слуг, а хозяевами пусть займется Поль, ему это более сподручно.
Решив так, я с неохотой сползла с мягкого покрывала и поплелась переодеваться…
За столом кроме хозяев оказались еще какой-то старичок крайне почтенного вида и ребенок лет двух-трех. Ну и мы с Полем, конечно.
Ребенок заливисто смеялся, колотя ложкой по столу.
Старичок оказался кем-то вроде двоюродного дяди, а ребенок, понятно, сыном Мари и Ансельма.
– Винсент, немедленно прекрати! – потребовала Мари, но лицо ее светилось такой любовью, что строгий тон действия не возымел. – Винсент, я сейчас отправлю тебя наверх к няне.
Это подействовало, хотя, судя по хитрой мордашке мальчика, вряд ли надолго.
Поль отодвинул мне стул, и я села, стараясь держать спину ровно. Ладони мои вспотели, и я постаралась незаметно отереть их об юбку. Ну какой смысл волноваться?! Можно подумать, я и правда невеста, которую привезли знакомиться с семьей!
Почему Поль не предупредил меня заранее? Из-за этого я оставила приличные платья дома, а с собой взяла только повседневные наряды, которые в такой парадной обстановке смотрелись очень неказисто.
Я молча ела, прислушиваясь к тому, как Поль непринужденно поддерживает разговор о природе, погоде и урожае. Заодно он интересовался новостями о каких-то дальних родственниках, но тут уж я вообще не понимала, о чем речь.
Но даже я заметила, что животрепещущую тему исчезновения барона Рювенталя все аккуратно обходят. Вообще Жана старались не упоминать, как будто его и не было.
Мари как ни в чем не бывало рассуждала о делах баронства. Между прочим упомянула и грядущую олимпиаду, и перспективы на урожай, и званый бал у соседей, на который Рювентали, конечно, не поедут из-за траура…
Поль хмурился все сильнее, затем, улучив паузу в ровном течении ее речи, спросил в лоб:
– Кстати, как продвигаются поиски Жана?
Ансельм сделал вид, что не услышал.
– Это… сложный вопрос, – замялась Мари и жестом приказала лакею нести следующую перемену. – Дорогой кузен, мы все скорбим о Жане. Но поверьте, обстоятельства таковы, что… Будет лучше, если слуги… Вы ведь понимаете?
Я покосилась на лакея, сохраняющего невозмутимость. Наверняка же прислушивается!
Поль помрачнел, но спорить не стал.
Остаток ужина говорила лишь Мари, по-прежнему спокойная и невозмутимая, остальные ограничивались междометиями. Старик внимательно наблюдал за всеми из-под седых бровей, хотя и не вмешивался. Ансельм вообще погрузился в свои мысли и, кажется, даже не замечал, что именно ест.
Наконец его вилка звякнула по пустой тарелке. Он недоуменно на нее посмотрел и поднялся. Домочадцы с облегчением последовали его примеру.
