Транс Штокхаузен разработал концепцию существования общества людей, постоянно пребывающего вне привычных всем пространственно-временных координат. А затем создал технический аппарат, способный неограниченно долго поддерживать существование такого общества. Центральной его частью является Голем. Затем – стрекоталы, которые каждый раз перед очередным броском заново создают его. Тринадцать ключей Штокхаузена, требуемых для выполнения броска. Ну и, наконец, тринадцать Универсальных Автоматов, снабжающих нас вещами первой необходимости. Мы не знаем, как все это работает. Мы лишь в точности следуем правилам, оставленным нам Трансом Штокхаузеном. Потому что, если правила будут нарушены, все погибнет.
– Почему же тогда убежал Драгор с ключом, который и без того ему принадлежал?
– Ключ ему не принадлежал. Драгор, как предводитель клана, являлся всего лишь его хранителем.
– Хорошо, пусть так. Но, если я правильно все понимаю, сам по себе ключ Штокхаузена, без других ключей и Голема, не представляет никакой ценности.
– Единственное, что мне приходит в голову, – это то, что Драгор намеревался отдать ключ Фархару И. Не знаю, что уж Фархар И пообещал ему за это. Но у Фархара И давняя мечта – собрать все тринадцать ключей Штокхаузена в своих руках. Тогда он станет предводителем всех вуреров.
– Может быть, это и неплохо? – предположил Камохин.
– Возможно, – не стал спорить Ингуль. – Только в правилах Транса Штокхаузена сказано, что кланов должно быть тринадцать. Если правила будут нарушены, все пойдет не так.
– Что именно?
– Все. – Старик чуть приподнял свою палку-посох и несильно стукнул ее концом о землю. – Система работает без сбоев до тех пор, пока неукоснительно выполняются все правила. – Он еще раз ударил палкой о землю. – Как только мы оказываемся в новом мире, тут же появляются стрекоталы. Вы их должны были видеть возле Голема.
– Киберпауки! – догадался Орсон.
– Да, стрекоталы похожи на пауков. Они начинают возводить Голема. Мы же тем временем… осматриваемся на новом месте.
– Что значит «осматриваемся»? – хмыкнул Брейгель. – Вы что, в музеи ходите? Любуетесь местными достопримечательностями? Знакомитесь с культурой?
– Мы выбираем то, что может нас заинтересовать. – Старик говорил медленно, как будто тщательно подбирал слова.
– Заинтересовать в каком смысле? – продолжал давить на него Брейгель.
– В меркантильном, разумеется, – вздохнув, ответил Ингуль. – Мы берем то, что можно продать.
– То есть вы промышляете грабежом!
– Мы это так не называем.
– Ну еще бы!
– Мы живем так, как жили все вуреры до нас.
– Хорошенькое оправдание!
– Мы живем по правилам, оставленным нам Трансом Штокхаузеном! – Старик слегка повысил голос. – Если мы не станем соблюдать правила…
– Что тогда? Перестанет существовать ваш гаденький мирок? Ты думаешь, кого-то это опечалит?..
– Мы не дослушали до конца, Ян, – попытался осадить стрелка Осипов.
– Я услышал все, что хотел! – взмахнул рукой Брейгель.
– Не думаю. – Осипов прикусил губу.
– Скажи им, Ингуль, – глянул на старика Пнен.
– Не думаю, что они готовы это услышать.
– Все равно скажи!
– Это лишь мои домыслы.
– И что с того?
– Ты остановился на том, что стрекоталы начинают возводить Голема, – напомнил старику Осипов. – Что дальше?
– Они начинают с пяток. Чем выше становится Голем – тем сильнее изменяется мир вокруг. Тем неопределеннее становится время. Но все равно рано или поздно наступает момент, когда работа над Големом завершается. И тогда мы должны вручить Голему тринадцать ключей Штокхаузена. Их нужно положить в чуть приоткрытый рот Голема. Причем все ключи должны быть сложены в определенном порядке.
– Видимо, это все же какое-то программное обеспечение, – заметил Орсон.
– Не думаю, – мотнул головой Осипов. – Скорее, ключи определяют последовательность запуска процессов.
– И что дальше?
– Голем приходит в движение и совершает бросок.
– Так это Голем переносит вас на новое место?
– Голем, несомненно, каким-то образом участвует в процессе осуществления броска. Но как это происходит, никто понятия не имеет. Голем начинает движение, а в следующий миг мы уже оказываемся в другом месте. И Голема нет. Только ключи лежат на том месте, где он находился. Сложенные в стопку, в последовательности, противоположной той, что была вначале, когда ключи загружались в Голема.
– И сразу же начинается возведение нового Голема?
– Да, как только мы забираем ключи.
– Следовательно, есть возможность отсрочить начало возведения нового Голема?
– Нет.
– Но ведь можно оставить ключи на месте!
– Одно из основных правил Транса Штокхаузена требует, чтобы сразу после броска предводители забрали ключи.
– И каждый раз вы не знаете, сколько времени займет возведение нового Голема? – спросил Осипов.
– Я уже говорил, что вблизи Голема говорить о времени бессмысленно.
– Ну да, конечно… – Осипов кивнул и задумчиво почесал ногтем бровь. – И вы никогда не знаете, куда попадете после броска?
– Покидая любой из миров, мы, как правило, оказываемся в двенадцатом смещении. В крайне редких случаях мы можем попасть в какой-то другой мир. Ну, а совершив бросок с Квайдарской толкучки, мы, разумеется, попадаем в иной мир.
– И каждый раз это новый мир? То есть не бывает случаев, когда вы по нескольку раз посещаете один и тот же мир?
– На моей памяти такого не было.
– Понятно. – Осипов постучал ключом по костяшке согнутого указательного пальца.
– Ну и как, Док-Вик? – насмешливо посмотрел на него Брейгель. – Нашел оправдание тем бесчинствам, что творят эти космические негодяи?
Осипов посмотрел сначала на Ингуля с Пненом. Затем на других вуреров. На квестеров. И наконец остановил свой взор на Брейгеле:
– Ты и сам их найдешь, если внимательно сопоставишь факты.
– О чем речь, Док-Вик? – натянуто усмехнувшись, развел руками Брейгель. – Мы все слышали, что говорил старик.
– Факт первый. – Осипов поднял руку, в которой держал ключ Штокхаузена с изображением зубастой рыбы. – Мы точно знаем, что это не пакаль. Но тем не менее ключ Штокхаузена поразительно похож на пакаль. Верно?
– Верно. Ну и что?
– Факт второй. Вокруг Голема происходит активное и мощное изменение пространственно-временного континуума. Для того чтобы убедиться в этом, нам даже не нужно сверять часы, достаточно посмотреть по сторонам. Факт третий. Вуреры не имеют возможности выбирать конечную точку броска. Голем делает это автоматически, руководствуясь, по-видимому, какими-то алгоритмами. Причем довольно простыми. За тысячелетия, прошедшие с тех пор, как Транс Штокхаузен с первыми вурерами совершил самый первый бросок, в них не пришлось вносить никаких изменений. Все по-прежнему работает как часы. Простите, – Осипов улыбнулся, – в данном контексте сравнение неудачное. Но тем не менее понятно, о чем идет речь. И наконец, факт четвертый. Способ перемещения вуреров не связан с пространственно-временными разломами. И тем не менее они оказались в центре аномальной зоны вскоре после ее образования. Еще один вопрос. – Осипов указал пальцем на Ингуля: – Помимо ваших тринадцати кланов, других вуреров, как я понимаю, не существует?
– Насколько нам известно, нет, – помотал головой старик. – Во всяком случае, мы с ними никогда не пересекались.
– Спасибо, – кивнул Осипов. – Ну, так что ты теперь скажешь, Ян?
– Да, собственно, ничего нового, – подумав, ответил Брейгель.
Стрелок не сомневался, что, сопоставив факты, которые он только что изложил, Осипов действительно пришел к каким-то весьма любопытным выводам. Но у него самого в голове не было никаких дельных мыслей насчет того, каким образом можно было бы оправдать то, что творили вуреры. Естественно, приверженность вековым традициям Брейгель в расчет не брал. И был уверен, что Осипов тоже не стал бы этого делать.
Тогда – что?
– Я, разумеется, не могу быть абсолютно уверенным в том, что сейчас скажу. – Осипов сделал короткую паузу, улыбнулся и помахал похожим на пакаль ключом. – Мне кажется, что основная задача вуреров – это восстановление пространственно-временных дефектов, которые, как мы теперь точно знаем, возникают довольно-таки регулярно. – Осипов вскинул руку с зажатым в пальцах ключом, прося временно воздержаться от возможных возражений. – Кем бы там ни был этот самый Транс Штокхаузен, он явно создал столь сложный самоорганизующийся механизм не для того, чтобы банально и бессмысленно грабить миры. Но было это так давно, что со временем забылось и обросло легендами. Тринадцать пальцев Штокхаузена – это, по всей видимости, его соратники или ученики, которые и встали во главе сложившихся впоследствии кланов. Дав им каждому по ключу, Штокхаузен, должно быть, пытался избежать ситуации, когда кто-то один попытается воспользоваться созданной им системой в собственных интересах. Ну а то, что ключи Штокхаузена настолько похожи на пакали, что поначалу мы и сами приняли один из них за пакаль, по-моему, говорит само за себя. Вуреры, сами того не ведая, все эти века и тысячелетия удерживали Вселенную от сползания в хаос.
