не помог. Оставила она его перед самым балом в именном ящичке в учительской. До следующего года вряд ли кто-то бы заглянул внутрь, а поздравлять лично – ад и пытка. Элина сделала подарок для каждого, лишь бы если и ей что-то подарят, не разочаровать и не устыдиться. По итогу всё так и осталось пылиться под кроватью. Сил взять и разобрать не было.
Почему же Севир не выбросил? Ещё и на самом видном месте поставил. Элина не могла оторвать взгляда. Родители никогда бы такого не сделали. Все детские рисунки и подделки оказывались в мусорке прямо при ней.
– Облепиха и лимон. Поможет нам согреться.
Севир поставил на стол сервиз с рябиной и снегирями и медленно разлил дымящийся чай. Серые глаза в тусклом свете казались чёрными.
– Как встретили новый год?
– Очевидно, в лазарете. Но думаю, даже не будь ранена, лучше и не отпраздновала. Медсёстры сделали всё возможное, лишь бы не дать заскучать.
– Верно. Но полагаю, такое не заменит празднований с друзьями.
– Этого мне никогда не узнать. Но хорошо и так, как есть.
Чай обжёг губы, но то была приятная боль. Напоминание не болтать много. Сегодня нельзя терять бдительность, нельзя больше доверять легко и самоотверженно.
Несколько мертвецки-бледных рук сдавили горло.
– Как ваша рана? Такое не лечится за один день, к сожалению.
– Скоро останется лишь шрам. Иногда побаливает, но Ольга Семёновна сделала всё возможное.
Она всё ещё ходила на перевязки раз в три дня и могла смотреть на плечо лишь мельком. Зато, кажется, ей столько влили обезболивающего, что всякая чувствительность притупилась. Болеть вообще было в новинку. Когда кто-то попадал в больницу, о них заботились и переживали – сразу вдруг вспоминали о существовании. Она завидовала тогда и мечтала заболеть как-нибудь смертельно или попасть под машину. И вот, сейчас получила желаемое, да только… Ничего не поменялось. Не стала Элина ни центром мира, ни хотя бы кем-то важным.
– Конечно, то, что произошло на балу, оказалось для всех неожиданностью. Никто не смог защитить вас от Мороза, даже просто остановить его. Откуда только появилось столько сил? Многие пострадали. Как Присные Тали мы с Сильвией показали себя худшим образом, – даже усмешка вышла какой-то блёклой. До чего же резко те, кто дорожил академией, превращались в изнеможенные тени. – Благо, что Император в последний раз дал шанс нам исправиться. Теперь первоочерёдная цель: уничтожить Мороза. Его излишнюю заинтересованность академией заметили все.
Говоря прямо, их решили сделать простой приманкой. Не могли ведь догадываться, что крутился тот рядом из-за неё, из-за грандиозных планов Чернобога, из-за стремительно приближающегося конца света.
Разговор вровень подошёл к тому, о чём Элине так нужно было поговорить. Язык словно примёрз к нёбу. К этому готовилась, прокручивала из раза в раз и проигрывала сюжеты: унижала себя, обнадёживала ли – всё одно. Ничего не будет как раньше. Сколько угодно делай вид и притворяйся.
– В тот вечер, – прежде чем продолжить, отставила подальше чашку, – случилось кое-что странное. До сих пор непонятное. Призраки, души, неважно как назови. Думаю, большинство видело их…
– Мы полагаем, это стало частью того ритуала, что проводил Мороз. Это и заставило всех вдруг активизироваться с его поимкой. Лукерий по потолку бегал от радости.
– Да, так и есть. Я видела Женю, он рассказал мне: они исчезли во имя нового мира, который Мороз пообещал построить на их силе, сделать каждого из ведающих своим рабом.
Рука Севира погладила подбородок, а взгляд сделался задумчивым. Неужели не знал? Как-то слабо верится.
– Никогда не замечали за ним таких амбиций. Как объявился вдруг пару веков назад, так и остался способен лишь на мелкие шалости да устрашения. Ничего грандиозного и серьёзного. Конечно, утягивал, бывало, кого к себе в логово, но таким любой заложный помышляет.
– Он рассказал мне кое-что, – последний рывок! – и прямо в тот вечер я увидела подтверждение собственными глазами. Мои родители…они на самом деле мертвы, так ведь? Никто не пошёл за ними. Никто не спас.
Наконец-таки с него слетела вся спесь. Хотя не мог он не догадываться, к чему она вела. Повисшее молчание отдавало горечью. Элина закивала. Не ошибалась, конечно, даже и шанса не было.
– Зачем вы соврали опять? Для чего? Когда я вообще должна была узнать? Через пять лет, став полноценной ведающей? Или никогда?
– Элина, – начал твёрдым голосом, не поддаваясь её эмоциям. – Я соврал, не буду скрывать. Но это было ложью во благо. Подумайте, как бы вы отреагировали на новый мир, если с самого начала столкнулись с его жестокостью. Тогда же ничего не держало вас в прошлом, не омрачало и без того напряжённые будни.
– Не врите снова, что вы заботились обо мне. Если так, ещё на той снежной трассе дали бы выбор. Не заманивали на полудненные земли, зная, что пути назад не существует.
– Хорошо, я поспешил. Из-за заложного…
– Нет, – перебила намеренно. – Вам просто не хотелось разбираться с какой-то глупой потерянной. Разжёвывать очевидное и справляться с истерикой. Проще оставить на других. Этот мир не сказка, и такое мне надо было понять сразу. Как и то, что на самом деле здесь всем плевать на тебя.
Севир не перебивал, позволяя говорить, и говорить, и говорить… А может просто сам не находил, что ответить? Везде она попала в точку?
– Да и это не так уже важно. Я ведь доверилась вам, так наивно второй раз прошлась по тем же граблям. Едва не каждый день сидела в этом кабинете, пила точно такой же чай и выкладывала свою подноготную. Мои родители знали меня куда меньше, чем вы. Пусть это и сомнительное достижение. Ответьте прямо, всё это тоже было ложью? Игрой?
– Элина…
Она не хотела ничего слышать и окончательно утеряла контроль, срываясь:
– Зачем вообще вы появились в моей жизни? Пусть я была несчастна, но всё оставалось простым и спокойным. А здесь так не бывает! Постоянное: «научись любить себя», «меняйся», «открывайся». Только не могу я! Этот мир не для меня! Лучше бы оставили на съедение Морозу – и никто бы не умирал по моей вине, и ничего бы этого не было!
Стул с громким скрипом проехался по полу. Элина встала тяжело дыша. Как глубоко, оказывается, прятались в ней настоящие чувства, какая-то до абсурда детская обида.
– Это не так. Ваше место здесь, как и любого ведающего. И да, пусть я совершил ошибку, но тогда и обвиняйте меня. Ненавидьте заслуженно, презирайте, корите. Я обманул доверие. Но не думайте, что именно вы – центр мира. На деле от вас ничего не зависит. Зачем же пытаетесь брать ответственность за других?
Говорил медленно и спокойно, пытаясь как с диким животным, не делать резких движений. Только не рассчитал, что Элина, столь долго
